— что здесь происходит? — наивно распахнув глаза, поинтересовалась я

— ты немедленно покинешь этот дом — резко бросила мне мамаша, не забыв при этом еще раз обозвать шлюхой по-французски. Мои кисти сами собой сжались в кулачки, но я заставила себя улыбнуться ей и даже поблагодарить за временное убежище. После чего, сама оттолкнув слугу, сложила оставшиеся вещи в сумку и, попрощавшись со всеми, вышла из особняка.

— уже покидаете нас? — окликнул меня кареглазый «незнакомец» направляющийся к дому — так быстро?

— жизнь странная штука — огрызнулась я, поежившись пол его пристальным взглядом — видимо я итак загостилась.

— тогда, может быть, вы согласитесь воспользоваться моим гостеприимством?

— боюсь, это будет не совсем этично! — возмутилась я — Должно быть, у вас сложилось превратное мнение обо мне.

— чтож — лукаво улыбнулся он — думаю, что завтра я лично помогу вам уехать, а сегодня мне хотелось бы провести с вами вечер. Не примите ли вы еще раз, гостеприимство хозяина этого дома?

— боюсь, его гости не очень обрадуются — парировала я — к тому же мне действительно пора.

— очень жаль, тогда не смею вас задерживать — снова улыбнулся он, а мне показалось, что в его глазах на мгновение мелькнуло замешательство.

Ночь выдалась прохладной, но хотя бы очень звездной и светлой. Хотя, прожив около недели в особняке, я могла уже с завязанными глазами пройти по всем его коридорам, не заплутав. К тому же теперь отпала необходимость в ношении платьев, поэтому я выбрала оставленный на всякий случай в тайнике трикотажный костюм черного цвета. Он плотно облегал мое тело почти как вторая кожа, кроме того, в его рукаве было очень удобно прятать уже полюбившийся мне, короткий клинок из заговоренного серебра. При малейшем моем движении он холодил мне кожу и так и норовил лечь в ладонь. Заклинание на уничтожение мне пришлось наложить на лезвие прямо здесь на улице, но иного выхода не было, неизвестно что ждет меня внутри. Особняк встретил меня темными окнами и тишиной. Я тихонько влезла в оставленное мной накануне вечером открытым окно библиотеки и опешила. В кресле, лицом ко мне, спала моя жертва. Судя по царившим в комнате винным парам, на скорое его пробуждение рассчитывать не приходилось. Немного поспорив со своей совестью, и придя к выводу, что убить безоружного и к тому же спящего, пусть и черного не смогу, я села на пол у его ног и даже позволила себе задремать. В чувство меня привел стон Виталика, который вдруг открыл глаза и посмотрел на меня абсолютно трезвым взглядом. На мое счастье, в этот момент глаз я не открыла, а лишь приподняла немного ресницы. Он бесшумно встал с кресла и, вынув из высокого сапога охотничий нож, двинулся в мою сторону. Не могу сказать, что испугалась в этот момент, скорее разозлилась на себя за собственную наивность и, пообещав себе впредь, никогда не полагаться на добропорядочность врагов, подскочила на ноги, немало удивив свою жертву. Не дожидаясь пока его удивление схлынет, вспомнив тренировки, заученным ударом, вогнала мгновенно юркнувший мне в ладонь клинок в его сердце. Он издал короткий возглас, затем, обозвал меня сукой, опять же по-французски, и медленно осел к моим ногам. На лету подхватила его тело, и положила на ковер у своих ног. В этот момент дверь в библиотеку распахнулась и на пороге возникла все та же неугомонная мамаша. Увидев картину, развернувшуюся в библиотеке, она издала такой душераздирающий вопль, что с меня мгновенно слетело сковавшее меня оцепенение и я, заглушив в себе всякие муки совести, рванула к открытому окну. До самого портала я неслась без передышек. Отчасти от того что мне было страшно обдумать что я хладнокровно убила человека, от части от того что испугалась.

Около портала, как и было, запланировано меня встретили ребята из планового отдела. Они дружески похлопали меня по спине и, видя мое замешательство, один из них достал из-за пазухи серебристую фляжку.

— ты первый раз что ли? — участливо поинтересовался он и, не дождавшись моего ответа, протянул флягу мне — да, такое пережить надо. На, хлебни, полегчает

— что это — насторожилась я

— коктейль — хохотнул он — вещь убойная, да ты пей.

— спасибо — я отхлебнула из фляги, и у меня перехватило дыхание, жидкость явно содержала в себе много градусный алкоголь. И разойдясь по венам огненным смерчем, она, как ни странно, действительно принесла мне некоторое облегчение.

— ну вот — снова хохотнул хозяин фляги — а я что говорил. Кстати как тебе куст шиповника? — он панибратски хлопнул меня по плечу с такой силой, что я едва устояла на ногах

— а это была твоя идея? — улыбнулась я мужчина рассмеявшись, кивнул

— с боевым крещение тебя солдат — рявкнул он

— спасибо удружил — улыбнулась я в ответ, размеренным ударом ноги отправляя его в нокаут. Остальные двое застыли изумленно глядя на меня — и так будет с каждым — твердо произнесла я глядя на них — не люблю шуток, особенно таких идиотских, кроме того, ребят это не первое мое задание учтите на будущее.

Должна сказать, что даже в такой отвратительной работе были свои плюсы. Мне, например денег полученных мной за выполненное задание хватило на приобретение маленькой однокомнатной квартирки в спальном районе города. Для любимых родителей и младшего брата официальной версией стало предоставление данного жилого помещения мне как сотруднице отдела управления. Все-таки хорошо, что наша служба числится как банальный отдел областного управления МВД в моем городе. Удостоверение мне выдали соответствующее. Единственное, что немного смущало моих коллег из МВД, что их с аналогичными удостоверениями дальше порога нашего отдельно стоящего здания никогда не пускали. Шикарный ремонт делать в квартире не стала, так как средств на него уже не хватало, а кроме того, изначально собиралась ее сдавать. Но, потом, что-то изменилось во мне самой, и я оставила ее как место где можно иногда остаться наедине с собой и зализать раны. Хотя, после переселения домового наедине с собой я как раз и не оставалась. Вот и сейчас, вернувшись в свою маленькую обитель, я приятно удивилась тому, что на полу не было пыли. Переобувшись в мягкие тапки, я прошла в зал и села на диван. Прошедшая неделя оказалась достаточно тяжелой, однако, не только для меня. В голове пробегали образы пережитого, и мучила мысль о том, что всего несколько часов назад я лишила жизни человека. Не могу сказать, что он был первым, однако мне до сих пор это очень неприятно.

— Чаю? — на краешек дивана осторожно присел мой «Хозяин» — только что заварил с малиновыми листочками, как ты любишь

— спасибо Ванечка — устало кивнула я, все-таки хорошо, когда есть, кому о тебе позаботиться. Заставляю себя подняться и направляюсь в душ. По пути немного удивляюсь наличию мужского шампуня на полке, в душевой кабине. Я такого точно не покупала! Внимательно осматриваю комнату, и мой взгляд натыкается на бритвенный станок, причем явно не мой. Накинув халат, на едва успевшее намокнуть тело, распахиваю дверь в коридор.

— Ваня! — в мгновение ока домовой взъерошенный предстал предо мной — а чьи это вещи? — я кивнула на свои «находки». Домовой нахмурился:

— Так ведь то гость твой оставил.

— Гость!? — Купаться резко расхотелось. — Что за гость? — Домовой пожал плечиками, и немедленно исчезнув в комнате, тут же вернулся, неся в руках маленький клочок бумаги, испещренный мелким почерком.

«Мария большое спасибо за предоставление временного убежища моему другу, съедет через неделю» и снизу маленькая приписка «Так было нужно.»

— А где гость? — я заглянула через домового в комнату, но никого там не обнаружила.

— так ведь ушел, сказал дела у него, чаю попил и ушел — пожал плечами «Хозяин»

— а зачем ты его пустил?

— так ведь его — Ваня поднял указательный палец вверх — сам шеф привел.

— Шеф!!! — удивилась я

— ну не совсем главный, а тот, который поменьше — объяснил мне домовой, опуская глазки. Насколько я уже успела изучить Ванечку, просто так он никогда ничего не делает.