— Вы правильно поступили, что рассказали мне обо всем,— спокойно начал Каррас.— А сейчас перестаньте думать об этом и положитесь на меня.
Священник почувствовал ее взгляд и обернулся.
— Вам лучше?
Крис кивнула.
— Вы не сделаете мне одолжение?
— Что такое?
— Сходите в кино.
Она вытерла ладонью глаза и улыбнулась:
— Я терпеть не могу кино.
— Тогда сходите в гости к друзьям.
Крис положила руки на колени и тепло взглянула на Карраса.
— Мой друг сидит передо мной,— произнесла она.
Иезуит улыбнулся.
— Отдохните-ка лучше,— посоветовал он.
— Ладно.
Каррас снова задумался.
— Вы считаете, что это Дэннингс отнес книгу наверх? Или она уже была там?
— Я думаю, что она уже была там,— ответила Крис.
Священник обдумал ее ответ. Встал.
— Ну хорошо. Вам нужна сейчас машина?
— Нет, можете пока оставить ее у себя.
— Отлично. Я к вам зайду попозже.
— До свидания, святой отец.
— До свидания.
Дэмьен в полном смятении вышел на улицу. В голове все перемешалось. Риган... Дэннингс...
«Невозможно! Нет! И все же...»
Крис, впав в истерику, почти убедила его. «Вот в том-то и дело: истеричное воображение. И все же...» Он перебирал все варианты и искал, искал ответ.
Проходя мимо длинной лестницы неподалеку от дома, Каррас услышал доносящиеся снизу звуки музыки. Кто-то наигрывал на гармонике мотив популярной песенки. «Долина Красной реки» — с детства и до сих пор она оставалась одной из его любимых. Каррас остановился и слушал до тех пор, пока шум уличного движения не заглушил мелодию, пока приятные воспоминания не оказались вновь вытесненными мучительной действительностью, воспоминаниями о событиях, от которых кровь стыла в жилах. Поглубже засунув руки в карманы, он вновь принялся лихорадочно размышлять... О Крис... О Риган... О Лукасе, неистово колотящем кулаками безжизненное тело Транквилля... Он должен, он просто обязан что-то сделать! Но что? Надо порыться в архивах. Он вспомнил случай Ахилла. Одержимость дьяволом. Так же, как Риган, он называл себя дьяволом. И так же, как у Риган, причиной психического заболевания стало чувство вины — чувство вины за нарушение супружеской верности. Джанет — психотерапевт, которая наблюдала и лечила его,— использовала гипноз. Она ввела Ахилла в состояние транса и заставила его увидеть свою жену. Та якобы навестила неверного мужа и с мрачным видом даровала ему свое прощение.
Каррас кивнул. Да, пожалуй, внушение могло бы стать и для Риган спасительным выходом из положения. Но только не гипнотическое. В клинике Бэрринджера они уже пытались применить этот метод. Единственным методом внушения в отношении Риган мог стать только обряд изгнания дьявола. Кому, как не Каррасу, знать, насколько действенным может оказаться этот обряд. Риган знала о нем, знала, в чем именно он заключается и какова его суть. И несомненным подтверждением в данном случае служит святая вода. Она прочла о ней в книге.
Да, это может сработать... Может сработать...
Но как получить санкцию церковных властей? Каким образом составить просьбу о разрешении, ни словом не упомянув в ней о Дэннингсе? Каррас никогда не осмелится лгать епископу. Равно как и подтасовывать или фальсифицировать факты.
«Все так. Но ты можешь сделать так, чтобы соответствующие факты говорили сами за себя».
Но какие именно факты?
Каррас устало провел рукой по лбу. Он мало спал в последнее время. Он просто не мог спать. В висках пульсировала непрекращающаяся боль.
«Привет, пап...»
Факты? Какие факты?
Записи, хранящиеся в архиве института? Сумеет ли Фрэнк отыскать в них что-нибудь полезное? Маловероятно. Впрочем, кто знает? Разве можно было предположить, что Риган не сумеет отличить святую воду от обычной, взятой из-под крана? Да, прежде она не слышала ни о какой святой воде. Это так.
«Но если девочка умеет читать чужие мысли, то почему же она не смогла прочесть мои и уяснить разницу?»
Дэмьен вновь поднес ладонь ко лбу. Ох уж эта головная боль! И вдруг его охватило смятение: «Господи! Каррас, очнись! Кое-кто умирает! Очнись!»
Вернувшись к себе, иезуит позвонил в институт. Но Фрэнка там не оказалось. Дэмьен положил трубку. Святая вода. И водопроводная вода. Что-то здесь не так. Он открыл «Инструкцию для изгоняющих дьявола»: «...злые духи... неверные ответы... таким образом может показаться, что данная личность не одержима...»
Каррас задумался. «Черт возьми! Какие еще “злые духи”?»
Он с треском захлопнул книгу, взгляд его упал на медицинские записи. Дэмьен перечитал их, отыскивая сведения, которые можно было бы использовать в разговоре с епископом.
Вот. Нет подозрения на истерию. Это уже кое-что. Но мало. Нужно еще. Смутно припоминалось какое-то несоответствие. Но какое? Дэмьен отчаянно пытался вспомнить. И вдруг его осенило.
Он поднял трубку, набрал номер и услышал сонный голос Крис:
— Это вы, святой отец?
— Вы спали? Извините.
— Ничего.
— Крис, где этот доктор...— Каррас заглянул в свои записи.— Доктор Кляйн?
— В Росслине.
— В больнице?
— Да.
— Позвоните ему и передайте, что к нему зайдет доктор Каррас, который желает посмотреть ЭЭГ Риган. Скажите, доктор Каррас. Вы меня поняли?
— Поняла.
— А с вами я поговорю попозже.
Повесив трубку, Каррас быстро переоделся в свитер и брюки цвета хаки. Сверху он надел черный плащ и застегнул его на все пуговицы. Посмотрев на себя в зеркало, он нахмурился. Так выглядят только священники и полицейские. В их одежде всегда найдется какая-нибудь деталь, сразу указывающая на профессию. Каррас расстегнул плащ, снял черные ботинки и надел белые теннисные тапочки.
Он сел в машину Крис и поехал в Росслин. Остановившись у светофора перед мостом, Дэмьен выглянул из окна и обомлел. Из черной полицейской машины, стоявшей перед винным магазином Дикси на Тридцать пятой улице, выходил Карл. За рулем машины сидел Киндерман.
Загорелся зеленый свет. Каррас дал полный ход и вырвался вперед. Он въехал на мост и глянул в зеркальце заднего вида. Заметили они его или нет? Вряд ли. Но почему они были вместе? Что это: чистая случайность? Или тоже связано с Риган?
«Забудь об этом! Нельзя все время думать об одном и том же».
Каррас припарковал машину у больницы и принялся разыскивать кабинет Кляйна. Доктор был занят, но медсестра передала Каррасу электроэнцефалограмму. В отдельном кабинете Дэмьен, пропуская между пальцев длинную узкую полоску бумаги, изучал результат ЭЭГ.
Вскоре к нему присоединился Кляйн.
— Доктор Каррас?
— Да. Рад с вами познакомиться.
— Я — доктор Кляйн. Как дела у девочки?
— Ей лучше.
— Рад слышать.
Каррас вернулся к изучению рисунка Кляйн водил пальцем по зигзагообразной линии.
— Видите? Волны очень ритмичные. Никаких отклонений.
— Да, вижу,— Каррас нахмурился.— Очень любопытно.
— Любопытно? Если учитывать, что мы имеем дело с истерией...
— Я полагаю, что это пока малоизвестно,— пробормотал Каррас, продолжая рассматривать ленту.— Бельгиец Айтека обнаружил, что при истерии наблюдаются довольно странные колебания волн на рисунке. Очень незначительные, но постоянные изменения. Я искал их здесь, но пока не смог найти.
Кляйн ухмыльнулся:
— Ну и что?
Каррас посмотрел в его сторону.
— Но все-таки, когда вы делали ЭЭГ, у нее было расстройство?
— Да, было. Я бы сказал, что было. То есть, конечно же, было.
— Неужели вас не поразило то, что результаты получились идеальные? Даже в нормальном состоянии субъекты способны менять рисунок волн в пределах допустимого, а у Риган было расстройство. Можно было логически предположить, что на ЭЭГ появятся колебания. Если...
— Доктор, миссис Симмонс нервничает,— перебила его медсестра, открывая дверь.
— Да-да, иду,— вздохнул Кляйн.
Медсестра поспешно удалилась. Кляйн шагнул к выходу и обернулся.
