— Кстати, об истерии,— сухо вставил он.— Извините, мне надо бежать.

Кляйн закрыл за собой дверь. До Карраса донеслись его торопливые шаги. Потом стало слышно, как в приемной открылась дверь и оттуда раздался голос:

— Ну, как мы себя сегодня чувствуем, миссис?..

Дверь закрылась. Каррас вернулся к бумажной ленте, досмотрел ее, свернул, перевязал и вернул медсестре в приемной. Что-то есть. Об этом он мог упомянуть в разговоре с епископом Каррас мог утверждать, что у Риган не истерия, а значит, она, возможно, одержима. С другой стороны, ЭЭГ порождала еще одну загадку: почему на ней не было отклонений? Совсем никаких?!

Священник возвращался к дому Крис, но у дорожного знака на углу Тридцать пятой улицы и Проспект-стрит сердце его екнуло: между знаком и резиденцией иезуитов стояла машина Киндермана. Детектив сидел в машине один, высунув из окна локоть и уставившись прямо перед собой.

Каррас нашел свободное место, припарковал машину и запер ее. «Неужели он наблюдает за домом?» Призрак Дэннингса вновь отчетливо встал перед его глазами. Неужели Киндерман думает, что Риган...

«Спокойно. Не спеши. Спокойно».

Священник подошел к машине и нагнулся к окошку.

— Здравствуйте, лейтенант.

Детектив быстро обернулся, удивленно посмотрел на него, а потом расплылся в улыбке:

— А, отец Каррас.

Дэмьен почувствовал, что ладони у него увлажнились и похолодели.

«Спокойней. Не показывай ему, что ты волнуешься! Спокойней!»

— С вас сейчас штраф возьмут, вы это знаете? По будням с четырех до шести здесь запрещена остановка.

— Не важно,— засопел Киндерман.— Я ведь разговариваю со священником. А здесь все полицейские набожные.

— Как у вас дела?

— Говоря откровенно, отец Каррас, так себе. А у вас?

— Не могу пожаловаться. Вы так и не раскрыли то дело?

— Какое дело?

— Смерть режиссера.

— А, это...— Детектив махнул рукой.— Лучше не спрашивайте. Послушайте, а что вы делаете сегодня вечером? Вы не заняты? У меня есть пропуск в «Крэст». Там сейчас идет «Отелло».

— А кто играет?

— Дездемону — Молли Пайкон, а Отелло — Лео Фукс. Вы довольны? Это же Шекспир! Какая разница, кто играет! Так вы идете?

— Боюсь, что нет. У меня очень много работы.

— Вижу. Извините, но выглядите вы отвратительно. Засиживаетесь допоздна?

— Я всегда выгляжу отвратительно.

— А сейчас хуже обычного. Бросьте свои дела! Один вечер можно и отдохнуть. Пойдемте!

Каррас решил проверить Киндермана:

— А вы уверены, что именно эти актеры в главных ролях? Мне помнится, что сейчас на экранах идет картина с участием Крис Макнил.

Детектив не отреагировал:

— Нет, я уверен. Там идет «Отелло».

— Кстати, что вас привело в наши места?

— Я приезжал специально из-за вас, хотел пригласить в кино.

— Да, конечно, гораздо проще приехать, чем позвонить по телефону,— съязвил Каррас.

Детектив невинно поднял брови и развел руками.

— Ваш номер был занят.

Иезуит молча уставился на него.

— Что случилось? — спустя мгновение поинтересовался Киндерман.

Каррас с мрачным видом просунул внутрь машины руку и приподнял Киндерману веко. Осмотрел глаз.

— Не знаю. Вы ужасно выглядите. У вас может развиться мифомания.

— Я не знаю, что это такое,— проговорил Киндерман, когда Каррас убрал руку.— Это серьезно?

— Не смертельно.

— Но что это? Я умираю от любопытства.

— Загляните в справочник,— посоветовал Каррас.

— Не будьте злюкой. Я некоторым образом на страже закона и могу вас задержать. Вы это понимаете?

— А за что?

— Психиатр не должен заставлять людей волноваться. Вы эпатируете публику, святой отец. Нет, я серьезно, эта публика не прочь от вас отделаться. Что же это за экстравагантный священник, расхаживающий в свитере и тапочках?

Чуть заметно улыбнувшись, Каррас кивнул.

— Мне пора. Будьте осторожны.— Прощаясь, Дэмьен дважды постучал по окошку, потом повернулся и медленно побрел к дому.

— Сходите к психоаналитику! — хрипло крикнул вслед ему детектив. Проезжая мимо Карраса, он посигналил и махнул рукой.

Каррас помахал в ответ, остановился на тротуаре и дрожащими пальцами осторожно провел по лбу. Неужели она могла это сделать?

Неужели Риган так чудовищно разделалась с Бэрком Дэннингсом? Дэмьен поднял голову и взглянул на окно Риган. Что же там, в этом доме? И сколько уже времени Киндерман идет по следу Риган? Может быть, он видел кого-то, похожего на Дэннингса? Или слышал голос этого человека? Сколько времени будет мучиться Риган?

Или она умрет?

Он должен переговорить с высшим духовенством.

Священник торопливо перешел улицу и направился к дому Крис. Надавил на кнопку звонка. Дверь открыла Уилли.

— Миссис прилегла отдохнуть,— заявила она.

Каррас кивнул.

— Хорошо. Очень хорошо.— Он прошел мимо служанки и поднялся наверх. Ему срочно понадобились неопровержимые доказательства.

Священник вошел в спальню Риган и увидел Карла. Тот сидел у окна, сложив руки и уставившись на девочку. Своей солидностью и спокойствием швейцарец гармонировал с добротной темной мебелью комнаты.

Каррас подошел к кровати и посмотрел на Риган. Глаза ее закатились, слышалось невнятное бормотание, похожее на какое-то неземное заклинание. Каррас перевел взгляд на Карла. Потом не спеша нагнулся и начал развязывать ремни, стягивающие руки Риган.

— Святой отец, не надо!

Карл подскочил к кровати и резко оттолкнул руку священника.

— Не надо, святой отец! Она сильная! Очень сильная! Оставьте эти ремни!

В глазах его без труда читался неподдельный страх, и Каррас понял, что разговоры о силе Риган не были пустой болтовней. Она могла это сделать, могла свернуть шею Дэннингсу. «О Боже, Каррас! Спеши! Отыщи доказательства! Думай! Спеши, или...»

— Ich miichte Sie etwas fragen, Engstrom!^[7]

Горячей волной в крови нахлынула надежда. Каррас вздрогнул и посмотрел на кровать. Бес издевательски ухмылялся, обращаясь к Карлу:

— Tanzt Ihre Tochter gern?^[8]

Немецкий! Бес спрашивает, любит ли дочь Карла танцевать! Сердце Карраса забилось, он повернулся и увидел, что у слуги щеки стали пунцовыми. Карл весь затрясся, в глазах сверкнула ярость.

— Карл, вам лучше выйти,— посоветовал Каррас.

Швейцарец отрицательно замотал головой и только крепче сжал кулаки.

— Нет, я останусь.

— Вы уйдете отсюда. Я прошу вас,— твердым голосом произнес иезуит, глядя прямо в глаза Карлу.

После некоторого замешательства Карл уступил и вышел из комнаты.

Смех прекратился. Каррас оглянулся. Бес с довольным видом наблюдал за священником.

— Итак, ты вернулся,— пробасил он.— Я удивлен. Я считал, что неудача со святой водой навсегда отобьет у тебя охоту появляться здесь. Но я совсем забыл, что у священников нет совести.

Каррас изо всех сил пытался сдержаться и ждал, что будет дальше. Ему необходимо было сосредоточиться и оценить все трезво. Он знал, что языковая проверка требует разговора, ведь отдельно произнесенные фразы могли оказаться подсознательно запомнившимися. «Спокойно! Ты помнишь ту девочку?» Служанку-подростка? Она была одержима и в бреду разговаривала на каком-то языке, который в конце концов оказался древнесирийским. Каррас представил себе, как это поразило всех, когда выяснилось, что девочка какое-то время работала в доме, где одним из квартирантов был студент, изучающий теологию. Накануне экзаменов он шагал по комнате, поднимался по лестнице и на ходу читал вслух древнесирийские тексты. Девочка все это слышала, «Спокойно! Не торопись!»

— Sprechen Sie deutsch?^[9] — тихо спросил Каррас.

— Если хочешь поразвлекаться?

— Sprechen Sie deutsch? — повторил он и почувствовал, как сердце в надежде застучало еще быстрей.

— Naturlich^[10],— злобно усмехнулся бес.— Mirabile dictu^[11], не правда ли?

Сердце иезуита замерло, Не только немецкий, но и латынь! Да еще разговорная!