— Пока ничего, — ответил Колчинский. — У него Сабрина.

— Давайте я с ним поговорю. — Калвиери направился к двери палаты, но Палуцци его остановил:

— Нет, сначала мы должны выяснить, что удалось узнать Сабрине. Если вы зайдете, то можете все испортить.

Калвиери подошел к окну: баржа, груженная свежими овощами и фруктами, вынырнула из-под моста Витторио Эмануэля и исчезла за крутым поворотом реки.

— Что нового об убийстве Пизани? — поинтересовался Колчинский.

— Кроме него погибло четыре человека: Рокко, которого мы с Сабриной видели вчера вечером, и трое охранников-"бригадистов". Убийца как сквозь землю провалился, никаких следов. Кроме того, что один из террористов — чернокожий, нет ничего. Ясно, что работали профессионалы. Даже номера на машине, которую они использовали, были заклеены.

— Кого вы подозреваете? — задал вопрос Колчинский.

Калвиери пожал плечами:

— У нас немало врагов, но профашистские группировки не могли этого сделать. Они бы просто не сообразили нанять человека со стороны, не говоря уже о том, чтобы ему заплатить.

— Вы полагаете, что действовал наемный убийца?

— Я полагаю, да. — Калвиери, задумавшись, прикусил нижнюю губу. — Он мог прилететь вчера вечером, сделать свое дело и утром исчезнуть из Рима. Первое, с чего нам надо начать, — постараться найти чернокожего сообщника. Может быть, он нам поможет выйти на убийцу.

Грэхем и Колчинский переглянулись.

— Вы полагаете, он из местных? — спросил Грэхем.

— Это мы и пытаемся выяснить. Уверен, найдем его раньше, чем это сделает полиция, и конечно же допросим.

— Примените электрошок, начнете вывертывать пальцы? — фыркнул Майк.

— У нас есть свои способы, мистер Грэхем, так же, как и у вас.

Дверь открылась, и вышла Сабрина:

— Я услышала ваш голос. Тони. Конте хочет вас видеть.

— Я так и думал. — Калвиери, торжествующе улыбаясь, посмотрел на Палуцци.

Сабрина предупредила Калвиери, что она представилась раненому как его помощница — Сабрина Тресталли из Милана, иначе бы он не стал с ней говорить.

— Все понял, — ответил Калвиери и прошел вслед за девушкой в палату.

— У вас не было возможности переговорить с тем вашим человеком, Витлоком? — спросил Палуцци, обратившись к Колчинскому.

— Нет, он со мной так пока и не связался.

— А вы сами не можете это сделать?

Колчинский покачал головой:

— Слишком опасно. Он сам позвонит, когда сможет.

— Но мы должны его предупредить, Сергей, — сказал Грэхем. — Головорезы Калвиери могут застать его врасплох.

— Михаил, вы же знаете, что это невозможно. Мы не имеем права ставить под угрозу всю операцию.

— Я могу приказать, чтобы мои люди сели Витлоку на хвост: ни один «бригадист» и близко к нему не подойдет, — предложил майор.

— А если Янг что-то заметит? Ведь мы имеем дело с профессионалом, Фабио, а не с каким-то там простачком из Чикаго, — запротестовал Колчинский.

Грэхем посмотрел на Сергея и шепнул ему:

— И все равно мы обязаны как-то предупредить Витлока.

— Поговорим об этом с глазу на глаз. — Колчинский пошел на попятный, понимая, что Грэхем, по существу, прав.

— Пора уходить, — заметил Палуцци, увидев старшую сестру, появившуюся в конце коридора.

Колчинский встал.

— Я надеюсь, Сабрина вытянула из Конте все, что возможно. И нам не придется приезжать сюда еще раз.

Сестра, приветливо улыбаясь, прошла в палату. Калвиери и Сабрина тотчас вышли в коридор.

— Что удалось выяснить? — сразу же спросил ее Колчинский.

— Расскажу по дороге в отель, а потом послушаем, — ответила девушка, — я все записала на микрокассетник.

Они сидели в комнате Колчинского и завтракали. Сабрина только что выключила микрокассетник с записью и закончила свой рассказ.

— Бог мой, что же нам делать? — пробормотал Сергей и поставил пустую чашку с блюдцем на стол. Он не мог прийти в себя после рассказа девушки, которая прокомментировала свой разговор с Конте, записанный на пленку.

— Нет, я не могу в это поверить, — заговорил Грэхем взволнованно. — Выходит, Убрино собирается завтра утром в десять ноль-ноль открыть пробирку в Оффенбах-центре. А в Швейцарии как раз начинается встреча европейских лидеров! Неужели он это сделает?

— Непременно, если не увидит в ближайшие двадцать четыре часа, как Дзокки садится в самолет, улетающий на Кубу, — мрачно произнесла Сабрина. — И Конте не знает, где Убрино может скрываться.

— Я мало знаком с этим человеком, но полагаю, что он все еще в Риме. Я на его месте остался бы именно здесь, среди людей, которым доверяю, — заявил Калвиери.

— Но об этом нет никаких сведений. Может быть, он уже в Швейцарии, — вздохнул Грэхем.

— Я этого не исключаю, — ответил Калвиери, — но все же думаю, что он предпочел остаться там, где может быть уверен в своей безопасности. Рим именно такое место. У нас, конечно, есть «сочувствующие» и в Швейцарии, но мало кто из них разделяет экстремистские взгляды Римской организации. Мы с Палуцци можем составить список тех, кто бы мог спрятать его в этой стране, но он был бы очень коротким. В Риме же Убрино может найти убежище во многих домах.

— И все же, прошу вас, составьте этот список, — попросил Колчинский.

— Хорошо, я сделаю это через некоторое время. Сейчас же я жду Беттинга из Генуи. Он возглавит расследование убийства синьора Пизани. Я с ним встречусь, а потом буду полностью в вашем распоряжении.

— Ради Бога, возвращайтесь как можно скорее.

— Не беспокойтесь. Приеду, как только освобожусь.

— Вы думаете, что Убрино действительно в Риме? — обратился Грэхем к Палуцци, как только Калвиери ушел.

— Вполне допускаю. И найти его здесь будет трудно. На помощь Калвиери я не очень-то рассчитываю, так как он не пользуется здесь большим влиянием. Даже у Пизани в Риме был невысокий авторитет, ибо, как я уже вам говорил. Римская организация живет по своим собственным законам.

— Так что же нам делать? — рассуждал вслух Колчинский. — Может быть, попытаться схватить Убрино в Оффенбах-центре?

— Хорошо, если бы нам это удалось, — ответил Палуцци. — Но человек этот несколько лет тому назад работал гримером в оперном театре и очень преуспел в своем мастерстве. Он уже не раз так изменял свою внешность, что его никто не мог узнать. Уверен, что и на этот раз он что-нибудь придумает.

Колчинский устало провел рукой по лицу.

— Да, тяжеловато нам придется.

В это время раздался телефонный звонок.

— Это, должно быть, К.В. — Сабрина бросилась к телефону и узнала голос Филпотта. — Доброе утро, сэр, — удивленно сказала она и взглянула на часы. В Нью-Йорке было всего четыре часа утра.

— Сергей здесь?

— Да, сэр, — ответила девушка и передала трубку Колчинскому.

— Доброе утро, Малколм, — приветствовал шефа Колчинский и сделал знак Сабрине, чтобы она принесла ему сигареты и спички. — Не ожидал от вас звонка раньше полудня.

— Плохие новости: мне только что позвонил майор Лонсдейл из подразделения по борьбе с терроризмом из Скотланд-Ярда. Подлинному Александру удалось бежать.

Колчинский сел на кровать и бросил сигарету в пепельницу, так и не закурив.

— Этого нам только еще не хватало!

— Лонсдейл не сомневается, если Александр попытается покинуть страну, им удастся его арестовать, но что, если он все же ускользнет? Так что обязательно надо предупредить К.В.

— Я постараюсь сделать это как можно скорее. А теперь послушайте самую главную новость. — И Колчинский вкратце рассказал шефу все, что Сабрине удалось вытянуть из Конте.

— Я позвоню Рейнхардту Кухлманну, комиссару швейцарской полиции, — отреагировал на его рассказ Филпотт, — мы долго с ним вместе работали. Скажу, что вы будете ему звонить. Вы можете все с ним обсудить в деталях. Не сомневаюсь, что он будет вам полезен. И еще: свяжитесь с Жаком — он в Цюрихе, сообщите ему новости и попросите установить связь с Рейнхардтом.

Закончив разговор, Сергей рассказал всем присутствующим о побеге Александра. Он был очень встревожен, так как предупредить К.В. было крайне сложно: Янг пристально следит за ним и может догадаться, что он не тот человек, за которого себя выдает.