Видимо, это все-таки был настоящий лейтенант Фриза, он мне протянул какой трехгранный осколок стекла. Почувствовав вес этого осколка в руке, я начал внимательно его рассматривать. Тут же в моей голове послышал голос ИРа моего боевого комбинезона, Старший начал мне нашептывать:

— Командир, это запоминающий кристалл! Военное министерство вьедской империи использует его для хранения атласов топографических карт. Его можно легко воспроизвести на любом штабном терминале вьедов!

Легкий стон разочарования вырвался из-под моих губ, в этот момент, если бы я только мог, то одними руками разорвал бы на части любого советчика консультанта со стороны! Они мне посоветовали, я едва ли не на смерть послал лейтенанта Фриза, чтобы тот на боле боя разыскал, мне бы доставил вьедские электронные карты. Лейтенант коттоси честно выполнил свой воинский долг, но я так и не получил этих проклятых карт. Теперь мы должны разгромить, по крайней мере, батальон вьедов, чтобы в штабе батальона найти и заставить на нас работать вьедский терминал для воспроизведения этого кристалла памяти!

Еще до наступления полного рассвета вьеды нанесли мощный энергетический удар по тому району, где наша разведгруппа должна была бы вчера находиться в том случае, если бы мы передвигались со скоростью нормальных людей. К этому времени мы уже все поднялись на ноги и завтракали, одновременно собираясь покинуть эту гору, на которую вчера ночью случайно взобрались. Переносной синтезатор пищи угостил нас прекрасным кофе с французскими круассанами, Рита из хлеба, выпеченного этим же синтезатором, сделала нам замечательные русские бутерброды с большими кругами колбасы. С большим трудом мне удалось так широко раскрыть свой рот, чтобы я смог бы откусить от этих русских бутербродов, как с неба к земле устремилось сплошное белое пламя.

Я сразу же догадался о том, что это вьедский космический монитор артиллерийской поддержки сделал свой первый залп орудиями главного калибра. Район, по которому был нанесен этот энергетический удар, нам с вершины горы было хорошо видно, как он озарился множеством пожаров. Несколько секунд там властвовал хаос безвременья, термо-энергетический удар уничтожил там все живое и не живое! Затем над этим районом прошлась тройка вражеских истребителей-штурмовиков, нанося по нему мощные бомбоштурмовые и напалмовые удары. В одну минуту тот район, где вчера мы собирались остановиться и переночевать на дне реки, покрылся морем огня, дыма от разрывов множества авиабомб, напалмовых кассет и авиапушечных снарядов с урановым наполнением. Земля содрогались даже у нас под ногами, хотя мы находились на вершине горы, настолько мощными и сильными были те взрывы! Видимо, охотясь за нами, вьедское командование пошло на то, чтобы мощными термо-энергетическими ударами покончить с нами раз и навсегда, не позволить нам живыми выбраться из того района!

Сегодня утром я проснулся от дурных предчувствий, которые прямо-таки раздирали мою душу и мой желудок! Особенно мне доставалось от желудка, который требовал, чтобы я, как можно скорее, позавтракал.

Я слегка приподнялся на локтях, чтобы осмотреть наше ночное становище. Мои товарищи еще спали, Рита Филова беспокойно ворочалась в своем спальнике. Видимо, она не совсем отошла от того, что с ней произошло на дне реки, когда кто-то пытался подчинить себе ее разум, отобрать ее экзоскелет и комбинезон. Гузнаму было жарко, его спальник был широко раскрыт, являя моему взору тело взрослого дитяти, совсем не рядового телосложения! Коттоси спали в спальниках с наглухо застегнутыми спальниками, эти гуманоиды всегда были образцом уставного поведения!

Рита проснулась и сразу же занялась синтезатором, мысленно у меня поинтересовавшись, что я хочу на завтрак. Я сладко потянулся, подумав о том, что было бы, если Рита бросилась не к синтезатору, а ко мне в спальник. Мысли были настолько сладкими и томительными, что я с трудом подумал о еде, простонав Рите в ответ:

— Хочу русские бутерброды!

Когда я мысленно протранслировал Рите эти слова, то, разумеется, думал и о другом. Рита, услышав те мои мужские мысли, в ответ своими ланитами вспыхнула, словно спичка, и, опустив застенчиво голову, углубилась в нажатие кнопок на пульте управления этим чертовом синтезатором пищи. Завтрак получился так себе, но русские бутерброды были превосходными, большие куски хлеба с жирной колбасой. Я обо бутерброда умял в один момент, а Бард и Фризой начали выкобениваться. Они были настолько поражены их размерами, что эдак аккуратненько десантным ножом поделили их на две части, одну из которых спрятали по запас в ранцы.

Затем началась эта вьедовская свистопляска с термо-энергетическими ударами и штурмовкой района, который мы вчера покинули. Мои разведчики с крутого обрыва наблюдали за тем, как один за другим с неба сходили смертельные белые лучи, несшие в себе термо-энергетические заряды. Эти лучи смерти на бешеной скорости прошибали атмосферу планеты, низкую облачность и врезались в землю. Затем в небо вздымались высокие султаны разрывов капсул с энергией, деревья сгорали, словно спички, ничто живое не могло выжить в аду!

Несмотря на то, что я неплохо отоспался прошлой ночью, спал, не просыпаясь, утром я все же почувствовал себя немного физически и морально истощенным и усталым человеком! Слишком уж много физических и моральных сил я потратил на то, чтобы ИРа одного из слейтерских спутников хитростью переманить на свою сторону, добиться его согласия на сотрудничество с нами! Сейчас же наблюдая за действиями артиллеристского вражеского монитора, штурмовиков авиации вьедов, я подумал о том, что, видимо, вьеды все же имели какую-то информацию о примерном местонахождении нашей разведгруппы. Но командование вьедов так и не узнало, где же именно мы находились, вот поэтому они сейчас вели обстрел по площади, надеясь, что мы находимся в обстреливаемом районе.

Да, к слову сказать, мы и сами до самой последней минуты не знали того, что мы все-таки поменяем то заранее запланированное место своей ночевки! Из-за нашей высокой подготовке по технической стороне к разведпоиску нам не нужно было разбивать ночной бивак, разжигать костер для приготовления горячего ужина или для обогрева, готовить спальные места. Я приказал покинуть то место во многом из-за того, что именно там мы провели допрос нашего пленного языка, вьеда рептилию. На меня произвело большое впечатление, когда пленная рептилия начала выть на местные луны, взывая о помощи, призывая своих товарищей отомстить за ее смерть! Вот тогда и решил продолжить путь следования. В темноте наткнулись на какую-то гору, взобрались на ее вершину, в надеже ночевать в несколько большей безопасности.

Вот и сейчас, находясь на вершине горы, я наблюдал за тем, как на том месте, где мы вчера намеревались поспать, рвались вражеские энергосгустки. Должен вам откровенно признаться в том, что я с болью в сердце смотрел на то, что сейчас творилось внизу у подошвы нашей горы, когда энергетические удары врага из космоса плодородную землю превращали в спекшиеся комки стекла и камня! Я увидел, как неожиданно из-за облаков вынырнули вражеские штурмовики, которые раз за разом совершали боевые заходы, бомбами с урановой начинкой, кассетами напалма уничтожая все живое и ползающее на той местности.

В какой-то момент моя голова все-таки сумела отбросить в сторону все мелкие, не нужные мысли, я начал концентрироваться на более важных мыслях, вопросах и проблемах. Само собой напрашивался вопрос, откуда вьеды могли узнать о том, что мы должны были оказаться в предгорье Апшеронья? Меня очень интересовал и такой вопрос, что вьеды вообще могли знать о разведгруппе Земной Конфедерации, которая была заброшена со спецзаданием на Луизитанию!

Эта шедшая сейчас бомбардировка района нашего возможного нахождения прямо так и говорила о том, что вьедское командование знало о существование нашей разведгруппы, знала, что эта группа находится на Луизитании!