Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Ольга Горошанская

Загораются звёзды

Пролог

Во тьме блеснули сиреневые камни, и кабинет озарился светом. Под потолком появились пушистые лампы, отдаленно напоминающие ласковых детенышей шаровых молний, только эти сияют и не жалят. Они закружили в немом танце под музыку сотворения мира, иногда сцеплялись лапками и прижимались боками, на мгновение сливались и снова расходились. Казалось, это запущенное, невзрачное место давно не видело гостей. На всех поверхностях лежал плотный слой пыли, придавая предметам разные оттенки серого.

Незнакомец не казался хозяином кабинета, но и на вора никак не походил: новые блестящие высокие кожаные сапоги украшали серебряные пряжки, аметистовые пуговицы сверкали в неярком свете. На вид, ему нельзя было дать больше тридцати лет, но глаза светились глубокой мудростью и предельной сосредоточенностью. Окинув неприязненным взглядом кабинет, все еще не имея отчетливого представления, что именно манило его сюда — в Крепость на границе Миров, замер.

Местами с трудом можно было различить золотые узоры мебели и тусклый выцветший ковер, люстра с махровыми украшениями из паутины вызывала омерзение, но все внимание гостя поглотило холодное голубое свечение, вырывающееся сквозь кладку каменной стены.

— Неужели приглашение, — радостно, не скрывая улыбки, произнес он, быстрым шагом направляясь к цели, но заметив за собой следы в пыли, нахмурился.

В нестерпимой жажде быстрее узнать, подошел к стене и, нажав печатью кольцом на соседние камни, стал ждать открытия ниши. Камни громко и неприятно заскрежетали, перемалывая песок вперемешку с вырывающимся голубым светом, и вскоре мелкой крошкой осыпались к ногам волшебника. В небольшой нише обнаружилась шкатулка и свет, отражаясь от стен, обильным водопадом выливался на пол, брызгами утопая в пыли и подсвечивая, словно мелкие сверкающие снежинки. Не обращая внимания ни на что более, Волшебник взял шкатулку в руки и начал внимательно рассматривать ее и с разных ракурсов появлялись все новые узоры, складываясь в завораживающие картины.

— Впервые за последнюю тысячу лет магический источник созрел в человеке, а не каком-то неприступном месте на заброшенной территории, — восхищенно произнес, словно разговаривая с кем-то.

— Да, ты прав Бернадетт, — из самого темного угла вышла брюнетка с сияющей в холодном свете белой кожей. Ее платье переливалось тьмой, а расшитые узоры сверкали драгоценными камнями.

— Что ты здесь делаешь Миранда? Тут нет для тебя работы, Фея Смерти!

— Я здесь по той же причине, что и ты: узнать имя волшебника, которому будет под силу возродить или полностью уничтожить магию в нашем мире. Возможно, стоит его уничтожить сейчас? В последний раз человек-источник привел магию в упадок.

— Это случилось потому, тот человек не был знаком с магией с детства. С другой стороны, стоит новому источнику дать шанс, но только при условии, вы оставите ему свободу действий, и не будете давить, требуя возрождения сиюминутно. Не станете пугать объемами предстоящих работ и душить непомерной опекой. Кроме того, если что-то пойдет не так, а источник не успеет набрать полную силу, его можно будет уничтожить. Думаю, у нас есть лет пять на рассмотрение.

Фея бархатно рассмеялась, находя его слова не только занимательными, но и в некоторой степени оскорбительными.

— Я позволю тебе открыть шкатулку, только если дашь обещание не пытаться контролировать данный источник единолично, не присвоишь его для себя.

— Хорошо.

— Хорошо, — эхом согласилась Фея и подошла ближе, взглядом торопя открыть, показать имя, пока их не обнаружили в неположенном месте.

Волшебник аккуратно, стараясь не повредить швы, провел рукой над крышкой шкатулки, и та медленно открылась, являя любопытным взорам серебряную пластину.

Клеопатра демро Фей

— Кажется, этот род волшебников идет от тебя. Но, если я правильно помню, последние потомки давно отказались от магии, и это теперь твоя забота, чтобы сила источника не уничтожила всех нас. Магия не любит тех, кто отказывается от нее, — улыбнулась Миранда, взмахивая рукой и шкатулка, закрывшись, запечаталась и поплыла обратно в нишу, а упавшие ранее камни кладки поднялись на свое место, паутина трещин срослась, снова образовывая плотную стену. Фея отступила в самый темный угол и с последним отблеском узора платья растворилась в тени.

Поднеся руку к своему лицу, Бернадетт протяжно дунул на ладонь, сдувая посыпавшиеся неудержимым потоком мелкие оранжевые искры, взорвавшиеся разноцветными фейерверками, геометрически умножаясь в своем количестве. Те места, куда попадали светящиеся крошки, очищались от пыли, придавая предметам истинный цвет и блеск новизны. За появившейся плотной завесой волшебник исчез, и когда последняя искра упала на клочок паутины, сжигая ее, кабинет погрузился в темноту, оставляя лишь голубое свечение, прорывающееся на волю сквозь толстую кладку стены.

Глава 1. Перелом

— Только благодаря структуре, почва…

«Почвоведение — самый любимый, а главное такой необходимый предмет…» — с некоторой иронией недовольно думала студентка, сидя за последней партой и конспектируя ужасно скучную, на ее взгляд, лекцию.

Другой рукой она теребила, подаренный на совершеннолетие, кулон в виде бьющей вверх молнии, который носила на золотой цепочке. На мгновение тот превратился в настоящую слепящую молнию и, повернувшись в очередной раз, самостоятельно пустил на лицо беспечной хозяйки яркий блик, снова становясь неподвижным.

«Институт. Как надоело изо дня в день одно и то же — учись, учись, сдавай. Еще лето не успело закончиться, а пары уже начались, угнетая своим количеством и убивая все время. Сейчас бы искупаться в море…»

Наступила именно та часть лекции, когда можно было немного отвлечься. Из-под кончика простого карандаша вылетали на листок завитки и линии, дополняющие незамысловатый рисунок мифического существа.

«Третий курс. Могли бы соответственно относиться к студентам. А то — лекции пишите, и не вздумайте прогулять. Да и словно при режиме живем: в город нельзя, короткие юбки не одевай — меряют, чуть ли не под линеечку. Вот что значит — учеба на бюджете, причем в бывшем военном училище».

За последней партой у окна сидела девушка с длинными пышными волосами, сияющими под яркими солнечными лучами, напоминая львиную гриву. Периодически бросая взгляды на вид за окном, рассматривала пейзаж, не замечая, ее маневры не ускользнули от преподавателя, начинающей все сильнее злиться и невольно повышать голос.

Возле руки беспечной художницы с тихим шуршанием упала записка и долгое время оставалась без должного внимания. Пока мечтательница продолжала смотреть в окно, случайно нанесла на рисунок несколько лишних нетвердых линий, а встряхнув головой, отвела взгляд от пейзажа, который на данный момент больше привлекал внимание, чем лекция и наконец, заметила скомканный листок. Быстро осмотрев аудиторию своими светло-зелеными глазами, не сразу определила адресанта, но решила развернуть послание и выяснить по характерному почерку.

«Лео, солнце, дай скатать домашку по начерталке», — пробежала глазами по строкам и слегка нахмурилась, ощущая неудержимо поднимающуюся волну недовольства.

С первого же слова стало понятным, к ней нагло подлизываются. Почти все ее называли Клёпой, хотя полное имя у нее «Клеопатра». Ей всегда нравилось имя, которое дала мама при рождении, но никто не желал называть ее им. Каждый выдумывал свое порой оскорбительное сокращение. Пати, Клео, Атра, один «тип», как называла данного индивида с параллельного потока, раз позвал ее «Опа», так она обиделась настолько, что чуть не расцарапала ему лицо. Обращение «Лео» ей нравилось, но так ее стали звать только, когда собирались что-то получить с нее. Словно думали: я сделаю тебе приятное, назову прилично, а ты мне… а дальше шли многочисленные желания, которые иногда не покрывали тех усилий… в любом случае, после такого обращения всегда шла слишком, на ее взгляд, непомерная просьба.

1
{"b":"234180","o":1}