Наверное, он решил, что сейчас получит еще одну пощечину.

Рома вернулся на кухню.

Артем посмотрел на нас подозрительно.

— Да я уже доел. Ссорьтесь.

— С чего ты взял, что мы ссоримся, малыш? — ласково спросила я.

Рома стоял в дверях.

— Просто твоя мама расстроена из-за того, что ты завтра улетаешь.

— И папа очень расстроен, — проговорила я в тон.

— Мама просто места себе не находит!

— Зато папа очень быстро нашел.

— Слушайте, вы мне надоели! — Артем обычно воздерживался от подобных фраз.

Мы в изумлении замолчали.

— Артем! Что это такое? Как ты разговариваешь? — Я опомнилась первой.

Артем насупился.

— Быстро ко мне в кабинет! Я хочу с тобой поговорить, — приказал Рома.

Лучше бы, конечно, не в кабинет. Потому что он уже давно стал моим будуаром.

Я представила себе, как Рома яростно расправляется с глухими занавесками. Запускает свет в помещение, которое уже забыло, как это бывает.

Артем вышел через десять минут. Судя по глазам, он плакал. Он отправился в душ. Я влетела в кабинет.

Занавески были зашторены. Действительно, какой свет в десять вечера?

— Что ты ему сказал? Ты его обидел? — Если я не кричала, то была близка к этому.

— Нет. Мы поговорили.

— Вы поговорили, а он сейчас, наверное, плачет! А ему уезжать завтра! Ты ничего не можешь делать нормально!

— Не подходи ко мне. И оставь меня в покое.

Я лягу спать здесь.

— Да как ты смеешь со мной так разговаривать?

Я гордо задрала голову. Хам.

— У Артема глаза на мокром месте, потому что он на самолете боится лететь один.

— Боится? — Я растерялась.

Рома кивнул.

— А что ты ему сказал? — Я озадаченно села в кресло.

— Мы загадали: «Если стюардесса будет симпатичная и возьмет его за руку, значит, все будет нормально».

Я улыбнулась. Рома, конечно, молодец. Стюардесса по правилам сопровождения малолетних детей должна будет взять его за руку.

— Ром, а если она будет несимпатичная?

Зазвонил мой мобильный. Номер Машки. Мы разговаривали с ней час назад. Она хотела попросить у меня денег. Просить у меня денег все равно что у нищего — бриллиантов. Моя карта была на стопе. Интересно, Рома об этом знает?

По крайней мере молчит. Я сама просить не буду. Пока.

Я не ответила. В ответ на Ромин вопросительный взгляд пояснила:

— Машка.

Он кивнул.

— Так как быть, если она окажется уродкой? — переспросила я.

— Ну, ты понимаешь… Придется немного испортить вкус ребенку и сказать, что она симпатичная. Надо же чем-то жертвовать.

— Ага. А через пятнадцать лет он приведет нам долговязую жердь с лошадиной улыбкой. И будет ждать твоего одобрения.

— Не волнуйся. Мы найдем общий язык.

Говорить вроде как больше было не о чем, и я вышла.

От Машки пришло SMS. «У тебя есть кокос?»

Я разозлилась. Совсем она, наверное, с ума сошла. Слать такие SMS открытым текстом? А если бы у меня дома кто-нибудь прочитал — Артем? Или Рома?

Видимо, Машка где-то здорово гуляет.

Я не ответила. И отключила телефон. А то еще ночью начнет названивать. А Рома подумает, что у меня роман. И какой-нибудь придурок не может заснуть, пока не услышит мой голос.

Я ворочалась в постели и боролась с желанием пойти к Роме в гости.

«Нет, не пойду. Решит, что я испугалась, что он меня бросит. Хотя он уже меня бросил. Вот пусть первый и приходит».

— Красотка! — восхищенно протянул Рома, глядя на веснушчатую стюардессу, ожидающую нас на стойке регистрации. Она, словно услышав, повернула в нашу сторону свои выпученные из-за сильных линз глаза.

— Да, симпатичная, — подтвердила я оптимистично.

Ромин водитель отвез меня домой.