Нет, он не будет пить лауданум. Он встряхнул свой халат и уже собрался сунуть руку в рукав, когда бросил взгляд вправо. Через трое апартаментов от его комнат находились комнаты Фалька. На балконе стояла фигура в белом. Ханна.

Она стояла на неосвещенном балконе. Алексис опустил руку. Халат мягко скользнул к его ногам. Он чувствовал на себе ее взгляд. Она не двигалась, не говорила, просто продолжала смотреть на него. Он повернулся так, чтобы ей был виден только его профиль, а потом очень медленно надел халат. Он почувствовал холодное прикосновение шелка к своей коже. Он завязал пояс на талии и сделал шаг назад в комнату, не глядя на женщину. Ему не нужно было смотреть. Он был уверен, что она все еще стоит там — молчаливый белый ястреб, наблюдающий за своей жертвой.

Пока он шел к своей кровати, Ханна вылетела у него из головы. К своему огорчению, он понял, что думает о Кейт. Кейт, Кейт, Кэти Энн. Имя звенело у него в голове и тут же вызвало воспоминание о ее теле.

Прошел час, другой, а он все еще не мог уснуть. Она была рядом. Она спала в его доме, а он не мог заснуть. Он думал, что обладание ею будет похоже на утоление жажды после смертельной скачки. Но обладать ею было все равно что принимать опиум. Он хотел еще.

Он всмотрелся в часы, стоящие на каминной полке, но в лунном свете он почти не видел их стрелок. Ему показалось, что они замерли, но часы продолжали тикать. С каждым тиканьем его возбуждение росло. Он чувствовал, как он увеличивается и набухает с той же ритмичностью, с которой шли часы. Тик-так, тик-так, тик-так. Он прикусил щеку изнутри, —но боль не помогла.

— Черт побери!

Алексис отбросил одеяла и, снова натянув на себя халат, выскользнул из комнаты. Вскоре он уже стоял перед дверью Кейт. Он тихо приоткрыл ее. Вместо темноты его встретил за дверью свет единственной свечи. Кейт сидела в кровати, переворачивая страницы книги. Наблюдая за ней, он увидел через какое-то время, что она вздохнула и перестала листать страницы.

— Кейт.

Она подпрыгнула и, открыв рот, уставилась на него. Книгу она обеими руками прижала к груди. Алексис приблизился к кровати, каждую секунду ожидая, что она осыпет его ругательствами или выгонит из комнаты. Он встал рядом с ней и смотрел, как свет свечи превращает ее волосы в языки пламени, а затем прошептал:

— Кэти Энн.

Она еще плотнее прижала книгу к груди и посмотрела на него испуганными глазами. Не сводя с нее взгляда, он схватил книгу и вытащил у нее из рук. Бросив ее щит на пол, он прижал руку к ее щеке и почувствовал, как она вздрогнула. Его тут же охватило какое-то неотчетливое сомнение. Она была так неопытна, и он совсем не давал ей никакого выбора. Вернее, не совсем так. Он заранее продумал план ее обольщения и принялся его выполнять, но затем в ходе его выполнения он понял, что был вовсе не таким умным, каким сам себе казался. Он сам устроил ловушку, в которую сам же и попался.

Кейт повернула лицо и поцеловала его в ладонь. Алексис втянул воздух сквозь зубы, и все его сомнения и угрызения совести тут же улетучились. Он отыскал сокровище, и он не собирался отказываться от него. По крайней мере, сейчас.

Он поставил сначала одно колено на кровать, а затем другое. Стоя перед ней на коленях, он потянул за пояс своего халата. Халат распахнулся, когда он опускал ее на матрац. На ней было надето что-то прозрачное, и это мешало ему. Он оперся на одну руку, а другой поднял подол ее ночной сорочки до талии. Все это время Кейт молчала и продолжала смотреть ему в глаза, как будто не могла отвести от него взгляда. Когда он опустил на нее свои бедра, она, наконец, закрыла глаза и в то же самое время раздвинула ноги, чтобы ему было удобнее. Он зарылся лицом в ее шею.

— Я не мог уснуть из-за мыслей о тебе, — сказал он, целуя ее горло. — Я хочу тебя так сильно, что эта боль убивает меня. Мне не следовало бы так давить на тебя, но я просто не могу вынести этой боли. Помоги мне.

Она приподняла его лицо, чтобы поцеловать его. Поймав зубами его нижнюю губу, она слегка прикусила ее.

— Мне кажется, ты сам решил помочь себе.

Он провел языком вниз по ее шее до ткани, которая покрывала ее грудь. Внезапно он понял, что ненавидит этот прозрачный материал. Его рука взметнулась вверх по ее телу, сжала ткань в кулаке и разорвала ее.

— Ты права, — сказал он. — Я помогу себе сам.

Он прильнул губами к ее груди и всосал ее. Ее руки сомкнулись у него на затылке и прижали его к ее телу. Он втянул в рот ее сосок, и она выгнула спину навстречу ему. Его рука скользнула вниз по ее бедру, а затем устроилась между их телами там, где начинались ее ноги. Он слегка прижал к ней ладонь.

— Откройся, — сказал он. — Откройся мне. Шире. Шире.

Его палец скользнул внутрь ее. Внизу его живота разливалась тупая боль, и он почувствовал, как он начал подергиваться. Он вспомнил о часах, и движения его пальца стали имитировать ритм часов. Она напрягалась и расслаблялась в такт движениям его руки, и это сводило его с ума. Ее руки сжали его ягодицы, и она попыталась притянуть его к себе.

— Нет, еще рано.

Он спускался все ниже и ниже до тех пор, пока его губы не оказались прижаты к тому влажному гнезду, где играла его рука. И снова Кейт попыталась, приподняв ноги, вернуть его в прежнее положение. Чтобы остановить ее, он поцеловал самую чувствительную часть ее тела.

— Нет, — сказал он. — Расставь ноги пошире, — он руками раздвинул ее ноги и снова поцеловал ее. Пробежавшись по ней языком, он почувствовал, как она пытается сжать ноги вместе. — Расслабься. Вот так. Прочувствуй то, что я делаю с тобой. Это именно то, чего я хочу.

Когда он довел ее до такого возбуждения, что она буквально подпрыгивала в ответ на его ласки, он рассмеялся.

— По крайней мере, я могу тебя заставить подчиняться мне хотя бы в этом.

Ему не следовало бы говорить этого, так как Кейт тут же приподнялась, дотянулась до него и поймала рукой его пенис. Он чуть было не вскрикнул, почувствовав, как ее ладонь сжимает его набухшую плоть. Она всего лишь раз погладила его рукой, и этого оказалось достаточно, чтобы заставить его швырнуть ее назад на матрац и накрыть ее своим телом. Его халат все еще висел у него на плечах. Он чувствовал, как ее ногти через шелк впиваются в его спину.