— Завтра утром в половине восьмого встретимся на углу, около военторга, это, насколько мне известно, недалеко от вашего гаража. Получите камеру, которой легко и незаметно сможете сделать фотографии Денисова и его коллеги. Тот нам тоже может пригодиться. Постарайтесь почаще ездить с этими «товарищами», особенно с Денисовым.

— Но это от меня не зависит.

— Старайтесь понравиться, и будут чаще вызывать вас. Запоминайте все до последних мелочей. Жаль, что вы не знаете русского. Если до воскресенья не успеете сфотографировать Денисова, может быть, вам придется выехать в Лейпциг. Но это разговор особый. Вот пятьсот марок, позже получите еще.

— Благодарю, господин Лютце, — сказал Келлер. — Все будет выполнено.

— Тогда до завтра. Провожать не нужно — найду дорогу сам.

«С «Дункелем» удачно, — рассуждал Лютце, шагая по улице. — И если действительно русский конструктор собирается в Лейпциг, надо убедить Лотту поехать и познакомиться с Денисовым. Только бы зацепиться за него, а там… И этот «Дункель» производит отрадное впечатление: из тех, кто всегда готов участвовать в любом деле. Одним словом, пока все гладко. Но одному становится трудновато. По времени, сегодня должен появиться Пауль. Тогда он возьмет на себя часть забот. Надо проверить, если приехал, он меня уже ждет».

В баре было многолюдно. Хаазе сидел у стойки спиной к двери, но это не помешало ему в зеркальной стенке буфета увидеть Лютце, который сел за отдельный столик в дальнем углу зала.

— «Мартини» вот за тот столик, — бросил он бармену и направился к Лютце.

— Почему такая недовольная мина, Макс, или вы не рады моему приезду? А я — то, старый дурак, спешил, как новобранец на первое свидание с Гретхен.

— Зачем так поспешно и открыто, Пауль. Не надо забывать…

— Бросьте учить своего бывшего наставника. Я пришел раньше и достаточно хорошо огляделся.

Кельнер поставил перед ними «мартини», бокалы и бутылку «брамбаха».

— Я остановился здесь, — сказал Хаазе. — Может быть, поднимемся ко мне?

— Здесь вполне уютно, и, я надеюсь, нам не помешают. Ждал тебя с нетерпением. И сразу введу в курс дела. О себе: легализовался, имею отличную крышу, под которую при нужде могу устроить и тебя. В активе два помощника — люди Старка. Один «Дункель», оставляет хорошее впечатление. Второй, вернее, вторая — не очень. Но, я надеюсь, вес образуется. Задание мое ты знаешь, поэтому слушай короткий отчет. Наметил одного парня из служащих бюро. Если не сорвется, в воскресенье с ним познакомлюсь. Установлю, чем он занимается, чем дышит, попробую прибрать к рукам. Кроме того, совсем неожиданно удалось выйти на русского инженера. Я тебе о нем говорил.

— Минутку, Макс, — перебил его Хаазе. — Человек, которого Старк направил для попытки внедрения в бюро, надо думать, провалился.

— Жаль, я все же питал надежду его разыскать тут. А может быть, это к лучшему; Я не очень-то доверяю людям, которых готовил не сам.

— Тоже верно. Теперь растолкуй своему старому приятелю, какую роль ты отводишь мне?

— Если намеченная мною вербовка сорвется или парень окажется неподходящим, а выбирать, откровенно говоря, не из чего и нет времени, тебе придется помочь мне проникнуть в бюро самому. Скорее всего мы сделаем это смеете.

— Сделаем.

— Я буквально разрываюсь на части. В будущее воскресенье, как выяснил, этот русский собирается на экскурсию в Лейпциг. К сожалению, не один, а с компанией. Я намереваюсь подставить ему Лотту — это агент Старка и моя квартирохозяйка. Сегодня я дал задание «Дункелю» сделать его фотографии. Если это удастся до воскресенья, вы поедете с Лоттой в Лейпциг. Там она попробует познакомиться с русским прямо на экскурсии.

— А машина с западным номером? И слишком шикарна.

— Машину для этой цели достанем. Ты знаком с Энбургом?

— Не очень, — ответил Хаазе.

— Завтра тебе было бы не лишне как следует осмотреться. Бомбежки принесли много изменений. Нам обоим необходимо хорошо знать город. Я дам тебе и адрес нашего главного объекта. Приглядишься попристальней. Возможно, я что-нибудь упустил.

— Когда встретимся?

— Завтра вечером. Только не здесь, чтобы не примелькаться. Лучше в ресторане главного вокзала, и добираться мне туда ближе. Я расскажу, что удалось сделать, и вместе подумаем о дальнейшем.

— Вот именно, Макс, о дальнейшем. Вашего теперешнего хозяина и всех этих англичан, французов, даже американцев будем считать временными. Они заботятся о себе, мы — о себе. Наш шеф просил помнить это и передал тебе пожелание успехов.

— Дорогой Пауль, — задумчиво проговорил Лютце. — Только так, и не иначе.

— Все очень просто. Наводите на объект и нажимайте вот здесь.

— Не беспокойтесь, господин Лютце, я понял. Будет исполнено. — «Дункель» положил крошечную, чуть больше спичечной коробки, фотокамеру в боковой карман.

— Когда кончаете рабочий день?

— Обычно в пять. Иногда приходится немного задерживаться.

— Нет ли у вас на примете человека, который дал бы на прокат автомобиль на день — другой?

— Были бы деньги.

— Позаботьтесь, чтобы к воскресенью машина была. Пусть хозяин даст доверенность на имя… Нет, имя мы подставим сами. Помните, главное — мне крайне необходима фотография Денисова. И еще — желательно получить хотя бы грубый план комнат в здании бюро. Это возможно?

— Попытаюсь. Неделю назад там работали маляры — одного я знаю.

— Завтра между шестью и семью часами вечера жду вас в старом парке у беседки Аполлона. Знаете?

— Я коренной энбуржец, — ответил «Дункель».

У Лютце чуть было не вырвалось: «Я тоже», но он вовремя остановил себя. «Дункелю» знать этого не надо.

— Если по каким-либо причинам не смогу прийти, ждите здесь же послезавтра, — строго сказал Лютце. — Вот вам еще двести марок, на машину. До завтра.

«А теперь нужно подготовиться к встрече с «Охотником», — подумал Лютце, когда «Дункель» скрылся за углом. — Теперь важен темп. Темп в сочетании с расчетом. Не следует терять драгоценное время, нужно готовить сразу все варианты. Хоть у русских, кажется, есть пословица «За двумя зайцами погонишься — ни одного не поймаешь», но в данном случае не следует упускать из поля зрения ни одного «зайца», чтобы в нужный момент поймать самого глупого»…

«Дункель» довольно хмыкнул в кулак и достал из кармана аппарат и сложенный вчетверо листок тонкой бумаги.

— Здесь Денисов и план расположения комнат бюро. Узнал про экскурсию — русские собираются выехать в воскресенье в девять. Хотят как будто посетить памятник Битвы народов. Автобус принадлежит русской контрразведке.

— Контрразведка, говорите, — щека Лютце нервно дернулась. — Ну что же, не отказываться же нам… Машина нужна к восьми.

— Если хотите, она будет сегодня.

— Пожалуй, так даже лучше. Вечером подгоните ее к варьете «Вибо». Вы хорошо поработали, Келлер. Я доволен, — он достал конверт. — Здесь триста… Вы не заняты в воскресенье?

— Отдыхаю.

— Нет, отдыхать вам не придется. Утренним поездом выедете в Лейпциг. Надо успеть попасть к памятнику раньше «наших экскурсантов». Проследите, с кем будет Денисов. Только сделайте так, чтобы ни они, ни другие вас не увидели. Вы понимаете?

— Понятно, господин Лютце.

— Когда русские поедут назад, не задерживайтесь. Мне будет нужен результат ваших наблюдений. До вечера.

— До вечера, — поклонился «Дункель».

Теперь Лютце не терпелось посмотреть, что же наснимал «Дункель». Лотта была дома и уже собиралась в свое кафе.

— Вы не возражаете, если я ненадолго займу кухню? — спросил Лютце.

— Пожалуйста. На сколько угодно. Мне пора уходить.

— Когда вы рассчитываете быть сегодня дома?

— А в чем дело?

— У меня к вам небольшой, но серьезный разговор. По возможности не задерживайтесь и возвращайтесь пораньше. Я буду ждать вас.

— Если меня ничто не задержит, я вернусь, как обычно.