– О! – прорыдала Джилл. – Как вы можете говорить так о Питере? Он пытался делать что-то действительно полезное, важное... Вы такой лицемер. Вы и Сьюзан только и думаете о том, сколько денег зарабатываете, да еще о том, что скажут о вас соседи. Ненавижу вас. – Она разразилась новым потоком слез и бросилась мне в объятия. Я ласково обняла ее правой рукой, а левой стала искать в сумке мой носовой платок.

– Джилл, – сказала миссис Тайер мягким, жалобным голосом. – Пожалуйста, не кричи так, доченька. Мои нервы совершенно не выдерживают крика. Я точно так же, как и ты, сожалею о смерти Пита, но Джек прав, доченька: если бы он слушался советов отца, всего этого не случилось бы и его отец был бы все еще... – Ее голос прервался, и она тихо заплакала.

Сьюзан обвила одной рукой мать и похлопала ее по плечу.

– Видите, что вы натворили, – язвительно сказала она, обращаясь то ли ко мне, то ли к сестре, я не поняла.

– Не знаю, как вас там зовут, польская сыщица, но вы уже причинили достаточно беспокойства, – начала Люси.

– Не смейте говорить с ней таким тоном, – крикнула Джилл, прижимаясь к моему плечу, отчего ее голос звучал приглушенно. – Ее зовут мисс Варшавски, и вы должны называть ее «мисс Варшавски».

– Я сожалею, мама, – сказал Джек с удрученной улыбкой, – но, поскольку Джилл не желает слушать ни свою сестру, ни меня, скажите ей, пожалуйста, чтобы она увела эту женщину.

– Успокойся, Джек, – сказала теща, опираясь о Сьюзан. Не глядя на него, она протянула ему свою руку, и я с удивлением заметила, что ее глаза отнюдь не красны от слез. – У меня просто нет сил уговаривать Джилл, когда она в таком настроении. – Однако она села прямо, все еще держась за руку Джека, и внимательно посмотрела на дочь. – Джилл, я просто не выдерживаю, когда ты так буйствуешь. Вы с Питером никогда никого не слушали. Если бы Пит был послушным сыном, он был бы сейчас жив. Но после того что произошло с Питом и Джоном, я не могу думать ни о чем другом. Пожалуйста, не говори больше с этим детективом. Она только добивается, чтобы ее имя напечатали в газетах, а я не хочу никакого нового скандала.

Прежде чем я смогла что-нибудь выговорить, Джилл вырвалась из моих объятий, все ее личико было пунцовое.

– Не смей так говорить со мной! – крикнула она. – Я любила Питера и папу, а ты нет. Это ты позоришь нашу семью. Все знают, что ты не любила папу. Все знают, что ты встречалась с доктором Малгрейвом. Может быть, папа потому и...

Сьюзан вскочила с кушетки и залепила своей сестре громкую пощечину.

– Да замолчи ты, проклятая девчонка!

Миссис Тайер снова заплакала, на этот раз уже всерьез. Под напором сильных, непреодолимых чувств зарыдала снова и Джилл.

В этот момент в сопровождении одного из патрульных в комнату с обеспокоенным видом вошел какой-то человек в строгом деловом костюме.

Он подошел к миссис Тайер и взял ее за руки.

– Как только я услышал эти печальные новости, я сразу же приехал, Маргарет. Как ты себя чувствуешь?

Сьюзан покраснела. Джилл перестала рыдать. Джек сидел, как будто проглотил палку. Миссис Тайер обратила на только что пришедшего большие, полные трагического выражения глаза.

– Как хорошо, что ты пришел, Тед, – достаточно смело, хотя и полушепотом, сказала она.

– Доктор Малгрейв, если не ошибаюсь – сказала я.

Он отпустил кисти рук миссис Тайер и выпрямился.

– Да, я доктор Малгрейв. – Он посмотрел на Джека. – Эта женщина – полицейский?

– Нет, – ответила я. – Я частный детектив. Мисс Тайер наняла меня, чтобы я установила, кто убил ее отца и брата.

– Маргарет? – недоверчиво переспросил он.

– Нет.

Мисс

Тайер. Джилл, – сказала я.

– Миссис Тайер только что велела вам оставить ее дом и оставить ее дочь в покое. Я думаю, что даже самый навязчивый адвокат понял бы, что в его услугах здесь не нуждаются, – вмешался Джек.

– Тише на поворотах, Торнсдейл, – сказала я. – Какая муха вас укусила? Джилл попросила меня приехать, потому что была страшно напугана – как и всякая нормальная девочка на ее месте. Но вы все так ополчились против меня, что я невольно задумалась: уж не скрываете ли вы что-то?

– Что вы хотите сказать? – нахмурился он.

– Почему вы не хотите, чтобы я расследовала убийство вашего тестя?. Вы боитесь какого-то разоблачения? Может быть, он и Питер поймали вас на каком-то воровстве и вам пришлось пристрелить их, чтобы замять это темное дело?

Он онемел от бешенства.

– А как насчет вас, доктор? Может, мистер Тайер узнал о ваших отношениях с его женой и пригрозил ей разводом, но вы решили, что богатая вдова – более лакомый кусочек, чем разведенная женщина, которая вряд ли получила бы достаточно большое содержание?

– Эй вы, как бы вас там ни звали, послушайте. Я не желаю слушать эти грязные инсинуации.

– Тогда молчите, – сказала я. – Или, может быть, Люси руководит отсюда ограблением богатых домов на северном берегу, как экономка, она, вероятно, знает, где хранятся драгоценности, важные документы и тому подобные веши. Когда мистер Тайер и его сын заподозрили, что она работает наводчицей, она наняла убийцу. – Я с энтузиазмом улыбнулась Сьюзан, которая бормотала что-то невнятное; я чувствовала, что моя фантазия разгуливается все сильнее. – Вероятно, и у вас мог бы быть свой мотив преступления, миссис Торнсдейл. Я хочу сказать, что ваше враждебное отношение удивляет меня. Чем большее нежелание проявляете вы, чтобы я провела расследование, тем подозрительнее кажется мне ваше поведение.

На некоторое время воцарилось молчание. Малгрейв сел возле миссис Тайер и вновь взял ее за руки. Сьюзан была похожа на кота, готового плюнуть на собаку. Моя клиентка сидела на одном из бамбуковых кресел, сложив руки на коленях. Она внимательно следила за происходящей сценой.

– Уж не хотите ли вы нас запугать, нас, семью Тайер? – спросил Малгрейв.

– Если вы имеете в виду, что я угрожаю выяснить правду, то ответ будет: да. При этом я, конечно, не исключаю, что вскроется множество грязных вещей, боюсь, что этого не избежать.

– Минутку, Тед, – сказал Джек, махнув рукой пожилому человеку. – Я знаю, как обходиться с такими, как она. – Он кивнул мне: – Назовите свою цену, – сказал он, вытаскивая чековую книжку.

У меня было поползновение вытащить «смит-и-вессон» и съездить его рукояткой по голове.

– Какая глупость, Торнсдейл, – резко сказала я. – Не все в жизни покупается. Несмотря на вас, на вашу тещу, на мэра Виннетки, я уже расследую это убийство – эти убийства. – Я безрадостно рассмеялась. – Два дня назад Джон Тайер предлагал мне пять тысяч долларов, чтобы я прекратила расследование. Вы здесь, на северном берегу, живете в каком-то воображаемом мире. Вы полагаете, что можете откупиться от любых неприятностей точно так же, как вы нанимаете мусорщика, чтобы он вывозил всю грязь, которая здесь накапливается, как вы нанимаете Люси, чтобы она поддерживала для вас порядок. Сильно ошибаетесь. Джон Тайер мертв. Он был вовлечен в какое-то грязное дело и не смог откупиться, точно так же, как не мог спасти и своего сына. Отныне причина их смерти не является вашей личной тайной. Эта тайна – общее достояние. Я и хочу ее раскрыть.

Миссис Тайер тихо стонала. Джек был явно смущен. Пытаясь как-то сохранить свое достоинство, он сказал:

– Разумеется, если вы собираетесь совать нос не в свое дело, мы не можем вас остановить. Мы только считаем, что этим должна заниматься полиция.

– Они не слишком-то поворотливы, – сказала я. – Они считали, что убийца Питера сидит за тюремной решеткой, но сегодня утром, пока заключенный ел свой тюремный завтрак, была убита вторая жертва – Джон Тайер.

Сьюзан повернулась к Джилл:

– Это все ты виновата. Привела сюда эту сыщицу, которая осыпает нас оскорблениями, – я никогда не испытывала ничего подобного в своей жизни. Папа убит, и что же ты предприняла – привела какую-то постороннюю женщину, которая унижает нас своими несправедливыми домыслами.