Соседка Суссер стояла в холодном свете на своей кухне и что-то жарила. Карл осторожно помахал ей. Слава богу, она быстро убралась к себе в то неудачное утро понедельника. Иначе неизвестно, что он мог бы наговорить.

Он устало посмотрел на дверную табличку: их с Виггой имена были заклеены более поздними исправлениями. Дело не в том, что он чувствовал себя одиноким в обществе Мортена Холланда, Йеспера и Харди – вот и теперь за забором слышался какой-то шум. Тоже ведь своего рода личная жизнь.

Вот только не об этом он мечтал.

Обычно Карл еще с порога успевал угадать, какое блюдо его ожидает. Но запах, который он ощутил сейчас, не был похож на следствие кулинарных изысканий Мортена. По крайней мере, он надеялся, что чутье его не подвело.

– Привет! – прокричал он в гостиную, где ожидал увидеть Мортена и Харди.

Ни души. На открытой террасе, наоборот, происходила некая активная деятельность. В самом центре под навесом Карл разглядел постель Харди, тут же находились лекарства и все прочие причиндалы, а вокруг кучковались соседи, одетые в пуховики. Вся компания поглощала колбаски гриль и пиво. Судя по глупым выражениям их лиц, тусовались они уже несколько часов.

Карл попытался было локализировать резкий запах и схватил с кухонного стола кастрюлю, содержимое которой больше всего напоминало консервы, разогретые до степени разложения на атомы. В высшей степени неприятно. Особенно учитывая будущее этой самой кастрюли.

– Что тут происходит? – поинтересовался он, выходя на террасу и не спуская глаз с Харди, который лежал и молча улыбался, накрытый четырьмя одеялами.

– Ты знаешь, что у Харди на самой верхней части плеча появился участок, который реагирует на прикосновения? – спросил Мортен.

– Ну да, он говорил.

Мортен был похож на мальчика, которому в руки впервые попал порножурнал.

– А известно тебе, что у него появился слабый рефлекс в суставах среднего и указательного пальца на руке?

Карл покачал головой и посмотрел на Харди:

– Что это такое? Неврологическое соревнование? В таком случае давайте обойдемся нижними провинциями, ладно?

Мортен обнажил окрашенные красным вином зубы:

– Карл, а два часа назад Харди слегка пошевелил запястьем. Дьявол, у него получилось! Я аж позабыл об обеде.

Мортен восторженно раскинул руки, позволив разглядеть свою тучную фигуру. Он словно собирался напрыгнуть на Мёрка с объятиями. По крайней мере, мог попытаться это сделать.

– Дай мне взглянуть, Харди, – сухо произнес Карл.

Мортен откинул одеяло, обнажив белую как мел кожу Харди.

– Давай, дружище, я посмотрю, – сказал Карл, а Харди прикрыл глаза и сжал зубы так, что на скулах заиграли желваки.

Казалось, все без исключения импульсы были направлены через нервные стволы к запястью, находившемуся под пристальными взглядами. И лицевые мышцы Харди задрожали и трепетали еще долго, пока ему наконец не пришлось выдохнуть и оставить попытку.

– Оххх, – пронеслось в толпе, окружившей Харди.

Все дружно принялись ободрять его. Однако запястье не пошевелилось ни на миллиметр.

Карл с утешением посмотрел на Харди и отвел Мортена в сторону.

– Объясни мне, Мортен, для чего весь этот шум? Ты ведь отвечаешь за него, это твоя забота. Так что прекрати внушать этому бедолаге напрасные надежды, и хватит делать из него цирковую обезьяну. А теперь я поднимусь и переоденусь для пробежки, а ты тем временем отправишь людей по домам и вернешь Харди в комнату. Договорились? Позже обсудим.

Он не пожелал слушать никакие сомнительные оправдания. Оправдания понадобились Мортену, чтобы разогнать оставшихся гостей.

– Повтори, – говорил Мёрк полчаса спустя.

Харди спокойно смотрел на своего старого товарища:

– Это правда, Карл. Мортен не видел, но он стоял совсем рядом. Запястье дергалось. И у плеча немного почувствовалась боль.

– Почему же ты не смог повторить?

– Я не знаю точно, что именно сделал, но это произошло не случайно. Не просто судорога.

Карл прикоснулся рукой ко лбу парализованного друга:

– Насколько мне известно, это практически невозможно, но допустим, я верю тебе. Только не представляю, что нам делать.

– Я знаю, – встрял Мортен. – У Харди в верхней части плеча еще сохраняется участок, не утративший чувствительности. Он и болит. Мне кажется, мы должны стимулировать это место.

Карл покачал головой:

– Харди, ты уверен, что это хорошая идея? Смахивает на какое-то сомнительное знахарство.

– Да, ну и что? – согласился Мортен. – Я все равно постоянно здесь. Чему это может навредить?

– Тому, что ты перепортишь все наши кастрюли. – Карл посмотрел в коридор. Снова одной куртки на вешалке не хватает. – А Йеспер не будет с нами ужинать?

– Он в Брёнсхойе у Вигги.

Странно. Что он забыл в холоднющем садовом домике? К тому же пасынок терпеть не может нового возлюбленного Вигги. Не потому, что парень пишет стихи и носит большие очки, а скорее потому, что декламирует свои стихи и требует внимания.

– А почему Йеспер там? Он ведь, дьявол его возьми, не забивает снова на занятия?

Карл покачал головой. Всего несколько месяцев до экзамена. Да еще эта идиотская система оценок и поганая реформа гимназий. Йесперу просто нужно было почаще приходить на занятия, подольше задерживаться и делать вид, что он что-то учит. Иначе…

Тут цепь размышлений прервал Харди:

– Успокойся, Карл. Мы с Йеспером каждый день вместе занимаемся. Я проверяю его задания, прежде чем он отправляется к Вигге. Он все усваивает.

Усваивает? Звучало поистине сюрреалистично.

– А почему он все-таки у матери?

– Она ему позвонила, – ответил Харди. – Ей жаль, Карл. Она устала от своей жизни и хотела бы снова вернуться домой.

– Домой? Сюда?

Харди кивнул.

Карл был настолько потрясен, что испытал состояние, близкое к коллапсу. Мортену пришлось дважды ходить за виски.

Ночь была бессонной, а утро тоскливым. В итоге Карл, когда наконец добрался до кабинета, чувствовал себя более уставшим, чем накануне вечером, когда ложился в постель.

– Роза объявилась? – поинтересовался он, когда Асад поставил перед ним тарелку с непонятными комками.

Видимо, еда должна была Карла вдохновить.

– Я звонил ей вчера вечером, но ее не оказалось дома. Так ответила ее сестра.

– Хорошо. – Карл отмахнулся от вечно назойливой мухи и прикоснулся к одному из комков в сиропе, лежащих на тарелке, но тот оказался крайне неподатливым. – А сегодня она придет? Сестра не сказала?

– Сестра Ирса придет, не Роза. Она уехала.

– Что ты сказал?! Куда уехала Роза? А сестра… Она придет к нам?! Ты шутишь? – Мёрк вовсю размахивал мухоловкой, хотя подобные телодвижения требовали некоторых энергозатрат.

– Ирса сказала, что Роза время от времени уезжает на пару дней, но это не имеет никакого значения. Роза вернется, она всегда возвращается, утверждает Ирса. А пока к нам придет Ирса и будет выполнять работу за сестру. У них нет лишних средств, чтобы упускать заработок Розы, сказала она.

Карл уставился на Асада:

– Ага! Не имеет никакого значения, что наш штатный сотрудник сматывается, когда ему приспичит. Просто чертовщина какая-то. Видимо, Роза ненормальная. – Он все ей выскажет, когда она вернется. – А эта Ирса… Она ни за что не пройдет через пост охраны на проходной, уж я об этом позабочусь.

– Ах да. Я уже уладил все с охраной и Ларсом Бьёрном, Карл. Все нормально, Ларсу все равно, лишь бы зарплата продолжала выплачиваться Розе. Ирса будет заменять Розу, пока та болеет. Бьёрн даже рад, что мы нашли замену.

– Уладил с Бьёрном? И ты сказал, что она заболела?

– Ну да, назовем это так, правильно?

Да это же мятеж чистой воды!

Карл взял трубку и набрал номер Ларса Бьёрна.

– Алло! – прозвучал голос Лизы.

И что теперь?

– Привет, Лиза. Разве это не номер Бьёрна?