Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Как? На переполненных шлюпках в штормовом море? — возразил капитан и печально покачал головой.

— Они, конечно, не самое надежное убежище, сэр, но все же лучшее, чем само море. Поддержать отвагу у людей и удержать их трезвыми — вот все, что мы должны сделать. Не стоит изматывать матросов работой на помпе, их силы понадобятся им не раз до того, как они ступят на сушу. Следует ли мне поговорить с командой, сэр?

— Да, Освальд, — согласился капитан. — О себе, видит Бог, я не беспокоюсь, но моя жена… мои дети!

— Друзья мои! — начал Освальд, подойдя к матросам, в угрюмом молчании ожидавшим решения капитана. — Нам надо попытаться спастись на шлюпках. Хорошая шлюпка все же лучше, чем тонущий корабль. Конечно, шторм продолжается, волнение для шлюпок довольно большое. Поэтому лучшее для нас — это как можно дольше оставаться на корабле. Давайте дружно возьмемся за работу и заложим в шлюпки продовольствие, воду и все необходимое. А потом положимся на милость Божью, на свои силы и умение.

— Ни одна шлюпка не сможет противостоять такому морю, — заметил один из матросов. — И я убежден, что последние часы жизни нужно провести весело. Что вы скажете на это, друзья? — обратился он к остальным.

Многие товарищи поддержали матроса. Тогда Освальд, схватив топор, подошел к говорившему и взглянул ему прямо в глаза.

— Уильям! — начал он. — Может быть, наша жизнь действительно коротка, но настоящие моряки не должны опускаться до такого веселья, какого ты хочешь. Я тебя в чем-то понимаю. Но мне было бы жаль испачкать свои руки твоей кровью или кровью других. Как то, что над нами есть небо, так будет и то, что я раскрою голову тому, кто попытается проникнуть в винный склад. Вы все знаете, что я не шучу. Но вы и сами должны стыдиться таких мыслей. Какие вы, к дьяволу, моряки и мужчины, если сейчас променяете на глоток вина возможность напиваться каждый день, ступив на твердую землю? Всему свое время. Но теперь настал момент, когда все должны оставаться трезвыми!

Поскольку большинство матросов заняло сторону Освальда, остальные были вынуждены подчиниться. Приступили к проверке и оснащению шлюпок. Две из них находились в хорошем состоянии. Часть матросов получила указание срубить крепления шлюпок, поскольку талей для их спуска за борт не осталось.

Еще раз замерили глубину воды в трюме: ДЕВЯТЬ ФУТОВ! Судно заметно погружалось в воду. Часа через два шторм стал стихать и волны, казалось, вернулись к своему обычному бегу. Все было готово. Матросы, занявшись делом, снова приободрились, и чувствовалось, что в них все более крепла надежда. В двух шлюпках было достаточно места и для команды, и для пассажиров. Но что станется с двумя малышами, ведь они в течение многих дней и ночей будут находиться в открытой шлюпке?

Капитан Ингрэм спустился в каюту к миссис Темплмор, чтобы сообщить ей печальное положение дел, и услышал из ее уст тот же вопрос: «Что же будет с моими малышами?»

Примерно к шести часам вечера все было готово к тому, чтобы покинуть корабль. Судно медленно было повернуто боком к волне, и шлюпки были спущены на воду. К этому времени шторм уже значительно успокоился, но судно так погрузилось в воду, что могло с минуты на минуту окончательно пойти ко дну. В таком положении как никогда от команды и офицеров требовались хладнокровие и решительность. Невозможно определить точно, в какой момент обреченное на гибель судно пойдет ко дну, и, конечно, людей в эти минуты больше всего тревожит мысль о том, что тонущий корабль утащит их за собой в пучину вод. Страх за свою жизнь, могучий инстинкт самосохранения толкали их побыстрее занять места в шлюпках. Однако порядок вскоре был восстановлен. Освальду поручили командовать одной шлюпкой, другая должна была принять под покровительство капитана Ингрэма миссис Темплмор и ее детей.

Когда все места в шлюпке Освальда были заняты, она отошла от корабля, чтобы уступить место другой, и легла в дрейф с подветренной стороны. Миссис Темплмор подошла к борту в сопровождении капитана Ингрэма, и ее переправили в шлюпку. Одна из кормилиц с малышом на руках заняла место рядом с ней. Коко сопровождал Джудит, другую кормилицу, державшую на руках второго ребенка. Капитан Ингрэм хотел уже снова подняться на борт судна, чтобы помочь им спуститься в шлюпку, но тут нос корабля неожиданно глубоко зарылся в волну, и шлюпка сильно ударилась о его корпус.

— О, Боже! Он тонет! — закричали в замешательстве матросы в шлюпке и веслами оттолкнули ее от судна, чтобы уйти от водоворота. Капитан Ингрэм, только что вставший на банку, чтобы помочь Джудит, потерял от толчка равновесие и упал. Прежде чем он поднялся, шлюпка уже отошла от корабля, и ее стало сносить в открытое море.

— Мое дитя! — в ужасе воскликнула мать. — Мое дитя!

— Назад, друзья! — закричал капитан Ингрэм, хватаясь за румпель.

Матросы, увидев, что «Секэшен» не затонул, взялись за весла и попытались снова приблизиться к нему. Но напрасно: они не смогли преодолеть встречный ветер и волну. Их относило все дальше и дальше в открытое море, в то время как мать, охваченная ужасом, простирала к матросам руки, умоляя их вернуться. Капитан Ингрэм подгонял команду, но вскоре понял, что все дальнейшие усилия напрасны.

— Мое дитя! Мое дитя! — кричала миссис Темплмор, поднявшись во весь рост и протягивая руки к кораблю.

По знаку капитана шлюпка развернулась. Миссис Темплмор поняла, что все надежды рухнули, и упала без чувств на дно шлюпки.

Глава пятая

Старая дева

Однажды утром, вскоре после описанного нами несчастья с «Секэшен», мистер Уитерингтон пришел несколько раньше обычного в столовую и обнаружил в своем обитом сафьяном кресле слугу Уильяма, который, упершись ногами в каминную решетку, был так погружен в чтение газеты, что не слышал, как в комнату вошел хозяин.

— Мои доблестные прародители! Я надеюсь, что вам здесь очень удобно, мистер Уильям! О, прошу вас, не беспокойтесь, сэр!

Уильям в наглости мало кому уступал, но тут все же немного смутился.

— Прошу прощения, сэр, но у Джонатана не было времени просмотреть газету. Джонатан говорит, сэр, что ему нужно всегда просматривать объявления, чтобы затем подготовить вас к некоторым новостям.

— С чего это он так заботлив?

— Но тут действительно описывается история одного кораблекрушения.

— Кораблекрушения? Где, Уильям? Боже, смилуйся надо мной! Где написано об этом?

— Я боюсь, что это именно тот самый корабль, чьей судьбой вы так озабочены, сэр. Это… Я забыл его название, сэр.

Мистер Уитерингтон взял газету, и его глаза быстро отыскали то место, где подробно рассказывалось о спасении с «Секэшен» двух негров и ребенка.

— Действительно, это о них! — воскликнул мистер Уитерингтон. — Моя бедная Сесили в открытой шлюпке! И видели, как одна шлюпка затонула! Может быть, она уже мертва? Милостивый Боже! Один из мальчиков спасен! Но где же Джонатан?

— Здесь, сэр, — отвечал самым торжественным голосом Джонатан.

Он только что принес яйца на завтрак и стоял, прямой и молчаливый, за стулом своего хозяина.

— Я должен немедленно выехать в Портсмут. Завтрак мне не нужен. У меня совсем пропал аппетит!

— Такое всегда бывает, если у людей неприятности, — отвечал Джонатан. — Возьмете свою коляску, сэр, или похоронную карету?

— Похоронную, карету! Мне кажется, ты сошел с ума, Джонатан!

— Нужны ли будут черные ленты на шляпу и перчатки для кучера и слуг, которые будут сопровождать вас, сэр?

— К черту все похоронные принадлежности! Нет! Речь идет о возрождении, а не о смерти. Кажется, негры сообщили, что затонула только одна шлюпка.

— Смерть забирает все, mors omnia vineit, — произнес Джонатан, полуприкрыв глаза.

— Не беспокойся об этом, а займись делом! Я слышу стук почтальона. Посмотри, не принес ли он писем?

Писем было много, и среди них письмо от капитана Максвелла с «Юэридайса». В нем мистер Уитерингтон нашел подробное описание уже известного кораблекрушения, а также сообщение о том, что капитан в тот же день отправил к нему с почтовым дилижансом обоих негров и ребенка в сопровождении одного из его офицеров, который обязательно доставит их к нему.

6
{"b":"232577","o":1}