— Не бойся, Клара. Однако тсс-с-с… что-то шуршит за этими померанцами. Ты слышишь?

— Да, да, — прошептала Клара. — Идут люди. Прочь отсюда, мой дорогой Эдвард, скорей!

Клара поднялась и тут же растворилась в темноте. Эдвард тоже отправился назад. Он проскользнул сквозь поросль на узкую скалистую тропу, добрался до берега и вскоре оказался в лодке.

«Энтерпрайз» возвратился на базу, и Эдвард Темплмор предстал перед адмиралом.

— Я должен кое-что сделать для вас, мистер Темплмор, — сказал адмирал. — Подготовьтесь к выполнению важного задания. Кое-что подвернулось для погони.

— Я надеюсь, что получу обещанное, сэр, — отвечал Эдвард.

— Я тоже, поскольку, если вами будет представлен хороший рапорт о погоне, вы получите на плечи другие эполеты. Пиратская шхуна, доставляющая длительное время беспокойство в Атлантике, преследуется «Амелией» на широте острова Барбадос. Но, кажется, ни одно судно из нашей эскадры не может сесть ему на корму, кроме «Энтерпрайза». Пираты оставили след, захватив два торговых судна и появившись с ними около побережья Гвианы. Я полагаю необходимым усилить команду вашей шхуны на сорок человек и послать вас в погоню за ними.

— Благодарю вас, сэр, — отвечал Эдвард, и его лицо засияло от радости.

— Как скоро вы сможете загрузиться? — спросил адмирал.

— К завтрашнему утру, сэр.

— Очень хорошо. Скажите мистеру Хадлею, чтобы он подготовил приказ на людей, указания, каким курсом вам надлежит следовать, и представил эти документы мне на подпись. Но обратите внимание, мистер Темплмор, что вы будете иметь дело с тем, кто не позволяет шутить с собой. Будьте умны! То, что вы храбры, мне известно.

Эдвард Темплмор дал адмиралу все заверения, которые обычно требуются в таких случаях, и прежде чем наступил вечер следующего дня, его шхуна с наполненными тугим ветром парусами находилась уже далеко в открытом море.

Владения дона Куманоса, куда он возвратился вместе с семьей и Франсиско, простирались от устья реки Магдалены на многие мили вверх по ее течению. Они состояли из прекрасных плодородных земель и представляли собой невероятно богатую долину, где паслись многочисленные стада крупного рогатого скота и отары овец. Жилой дом располагался в ста футах от могучей реки, причем к хозяйственным строениям вела узкая, но глубокая бухта. Была у дона Куманоса и другая ценная недвижимость: он был владельцем золотодобывающего рудника, находившегося на расстоянии около восьми миль вверх по реке от города Самбрано. В последнее время рудник стал необычайно прибыльным. Оттуда руда на лодках спускалась вниз по реке и перерабатывалась в расположенных недалеко от дома постройках на берегу бухты.

Следует отметить, что благородный испанец имел в услужении около сотни людей, одни из которых работали в плавильнях, а другие занимались сельским хозяйством.

Некоторое время Франсиско жил довольный и счастливый. Он стал чем-то вроде управляющего в хозяйстве дона Куманоса, завоевал его полное доверие. Юношу стали считать членом семьи.

Однажды утром Франсиско спустился к бухте, чтобы открыть люки на лодках, прибывших с золотоносной рудой из Самбрано, которые, как обычно, были заперты тамошним главным надзирателем на висячие замки. Ключи от замков имелись только у дона Куманоса. Один из надсмотрщиков, прибывших с лодками, рассказал ему, что днем раньше в устье реки зашел и стал на якорь какой-то корабль, но сегодня утром снова вышел в море.

— Может быть, это один из приписанных к Картахене? — предположил Франсиско.

— Черт меня побери, если я поверю в это, сеньор, — отвечал Диего. — Я бы вообще ни о чем не подумал, если бы не исчезли Джиакомо и Педро, которые прошлой ночью вышли на рыбную ловлю и не вернулись, хотя должны были возвратиться еще до полуночи.

— Действительно, это все очень странно. А бывало, что и раньше они так долго задерживались?

— Никогда, сеньор. К тому же они промышляют вместе уже более семи лет.

Франсиско передал надсмотрщику ключи. Тот открыл люки и возвратил назад.

— А вот он снова! — воскликнул Диего, заметив у входа в устье реки на расстоянии около четырех миль паруса корабля. Франсиско посмотрел в ту сторону и, ничего не сказав, быстрым шагом направился к дому.

— Ну, Франсиско, — спросил его дон Куманос, взявший маленькую чашечку шоколада, — что нового?

— Прибыли «Ностра сеньора дель Кармен» и «Агуила», и я только что открыл на них люки. И еще. У входа в устье реки появился неизвестный корабль, который привлек мое внимание, и я поспешил сюда за подзорной трубой.

— А что в нем особенного? Говорите же, Франсиско.

— А то, что Джиакомо и Педро, которые вышли этой ночью на рыбную ловлю, не возвратились и о них ничего не слышно.

— Это удивительно. Но как это может быть связано с кораблем?

— Я постараюсь объяснить вам, как только рассмотрю его, — отвечал Франсиско.

Он достал подзорную трубу, раздвинул ее и, укрепив на окне, некоторое время молча рассматривал судно.

— О, Боже мой! Это же «Эвенджер!» — воскликнул он, отрываясь от трубы.

— Не может быть! — громко воскликнул дон Куманос.

— Это пиратское судно. Я готов поклясться своей жизнью, что это именно оно. Дон Куманос, вам следует подготовиться к встрече с пиратами. Они давно уже поговаривали о походе в эти места, рассчитывая на богатую добычу. На его борту есть люди, которые хорошо знают эту местность. Исчезновение двух ваших людей убеждает меня, что минувшей ночью они высылали разведку и она захватила наших рыбаков. Пытки заставят их сказать то, что хотят узнать пираты. У меня нет сомнений, что они попытаются напасть, как только выяснят, сколько золота, не превращенного в монеты, можно будет найти здесь сейчас.

— Вы, возможно, правы, — отвечал дон Куманос в раздумье. — То есть при условии, что это действительно пиратский корабль.

— У меня на этот счет нет никакого сомнения, дон Куманос. Мне знакома каждая балка, каждая доска на нем. Каждую ванту, каждый блок я опознаю. На расстоянии четырех миль в эту подзорную трубу я могу различить даже малейшие изменения в такелаже и отличить его от вооружения других кораблей. Я готов поклясться, что это пиратское судно, — повторил Франсиско, посмотрев на корабль в трубу еще раз.

— А если они нападут на нас, Франсиско, что нам тогда делать?

— Тогда нам надо будет защищаться, и я надеюсь, что мы в состоянии отбить их атаку. Они прибудут сюда ночью на шлюпках. Конечно, если они подгонят сюда днем шхуну и остановятся напротив, то шансов на успех у нас не останется. Но им не придет в голову, что я нахожусь здесь и что они уже опознаны. Поэтому я склонен думать, что они нападут на нас этой же ночью.

— И что же вы предлагаете, Франсиско?

— Мы должны отослать всех женщин к дону Теодору, это всего лишь пять миль отсюда, и собрать как можно быстрее всех людей. Нас достаточно много, чтобы оказать сопротивление. Мы забаррикадируемся в доме. Они не могут послать на берег больше чем девяносто−сто человек, поскольку часть команды должна оставаться на корабле. Примерно столько же можем выставить и мы. Будет неплохо пообещать нашим людям вознаграждение, если они добросовестно выполнят свои обязанности.

— Все это правильно. Но что делать с золотом, которое хранится здесь?

— Все, что находится здесь, мы здесь и оставим. Потребуется слишком много времени, чтобы вывезти его. К тому же с ним нужно будет отправить охрану, а это ослабит наши силы. Хозяйственные постройки нам придется оставить, но все ценное из них мы возьмем с собой. Их они наверняка подожгут. Времени у нас достаточно, если мы не будем медлить.

— Хорошо, Франсиско. Я назначаю вас главнокомандующим и предоставляю право отдавать все необходимые указания, а я пока переговорю с донной Исидорой. Пошлите за людьми и поговорите с ними, пообещайте им вознаграждение и действуйте так, как сами сочтете нужным.

— Я надеюсь, что оправдаю оказанное вами доверие, дон Куманос.