Сембы встретили их стрелами, мечами, копьями. Но и это не остановило зверей. Преодолев препятствие, они накинулись на людей…

Закипела ожесточенная схватка.

Айстис заметил крупного волка и метнул в зверя копье, но промахнулся. Волк вцепился в него зубами. Боль привела Айстиса в ярость. Напрягая все силы, он ударил мечом. Послышался визг. Волк отскочил.

Рядом другой волк бросился на человека, норовя вцепиться ему в горло. Айстис огрел волка мечом плашмя, и зверь отступил от жертвы. Несколько волков окружили Вигингаса. Тот оборонялся, вращаясь вокруг с мечом в руках. Айстис поспешил ему на помощь.

Подоспели мужчины, посланные защищать лошадей. Они разили волков с тыла.

Звери не устояли. Скуля и воя, они отошли в темноту…

Айстису больше не удалось уснуть. Как и остальные путешественники, он внимательно прислушивался к каждому звуку: опасался, что волки появятся снова.

Невдалеке возвышались стены. Наверху ходили часовые. Эхо их шагов размеренно звучало и тогда, когда сембы отчаянно защищались от волков. Часовым, казалось, не было никакого дела до того, что волки могут разорвать в клочья людей, нашедших пристанище у ворот.

Спокойно несла свои воды река. На противоположном ее берегу догорали костры. Маркоманы, убедившись, что отряд ускользнул от них, не посмели переправляться через реку.

Хрустнула ветка. Волки, видимо, сновали кругом, дожидаясь, когда костер погаснет и добыча станет доступной.

А огонь действительно догорал. Кончался запас дров. Необходимо было искать новые сухие ветки, чтобы не попасть волкам на ужин… Об этом думал Нотангас, переходя от одного костра к другому.

— Вблизи реки я видел сухие деревья, — обратился к нему Кулмас. — Притащить бы их сюда…

За дело взялись несколько молодых сембов, и среди них Витингас и Айстис. Найти сухие деревья и приволочь их было недолго. Когда тащили последнее дерево, Айстис увидел в темноте что-то белое. Он слегка потянул Витингаса за руку:

— Видишь?

Каково же было их удивление, когда они увидели голого человека, привязанного к высокому белому столбу.

Юноши подошли к нему.

— Кто ты? — спросил Витингас, который немного говорил на местном языке.

— Колоний Валериан.

— Почему тебя привязали к столбу?

— На меня донес легионер[42] Руций. Судья приказал отдать меня на растерзание волкам…

Айстис ужаснулся:

— Как можно!

Витингас продолжал расспрашивать:

— В чем ты провинился?

— У меня есть сестра. Легионер хотел ею овладеть. Я его ударил…

Айстис уже не слушал. Он в два счета перерезал веревки, которыми был привязан к столбу Колоний, и сказал:

— Ты свободен!

Витингас схватил Айстиса за руку:

— Что ты сделал? Ведь он преступник! Осужден!

— Какой преступник? Он защищал сестру! Идем, Колоний! Суд! Какой тут может быть суд… Ведь он прав!

Айстис отдал Колонию свою меховую накидку.

— Пусть оберегают тебя боги! — шепотом произнес Колоний на языке сембов.

— О! Ты понял меня? — обрадовался Айстис.

— Немного. Я дружил с людьми с севера… Спасибо. Сейчас мне надо найти друзей…

— О чем вы там шепчетесь? — повернулся к ним Витингас.

— Я говорю, что нужно взять его к нам.

— Чем ты ему поможешь? Карнунт на замке! А утром хватятся, что он исчез! Брось, оставь его, пока не поздно!

— Ничего, Колоний, что-нибудь придумаем…

«Знаете ли вы, дети, — спрашивал малышей, усевшихся вплотную друг к другу вокруг дубовой колоды, старый Жвайгждикис, — знаете ли вы, почему каждый день солнце восходит не сразу?»

И сам же отвечал:

«Потому, что богиня Утро, поднявшись с постели богини Ночи, очень долго ищет кремень и огниво. Дети днем, играя, куда-то их запрятали! Найдя, все еще сонная, — произнося эти слова, старичок всегда начинал широко зевать, — она сразу начинает высекать искру. Сначала сверкнет искорка, затем покажется огонек, за ним — уже настоящий огонь! И запылает костер Утренней звезды…»

Эти встречи с Жвайгждикисом Айстис вспомнил, наблюдая, как Утренняя звезда зажигала огонь за далекими холмами…

Рядом с Айстисом стоял Витингас. Но его взгляд был устремлен не на восход, а па реку. Не впервые он на берегу Дунавия, но каждый раз его пугает эта река! Никогда не знаешь, в каком направлении она устремится, — так часто меняет свое русло. В прежние годы Дунавии нес свои воды вдоль стен Карнунта, а сейчас оказалась так далеко от них! Будто на ее дне живет беспокойный дух, который отбрасывает воду то вправо, то влево.

Наконец разгорелся костер наступившего утра. Его свет пробился сквозь туман, клубившийся над берегами реки. В лучах утреннего солнца стены Карнунта, сложенные из огромных валунов, которые не сдвинуть с места нескольким мужчинам, казались румяными.

Над рекой разнеслись звуки рога. Встал Нотангас. Окинув взглядом просыпающийся лагерь, часовых, которые стояли, опираясь на копья, волчьи туши, валявшиеся тут и там, он воскликнул:

— Подъем!

Приказ Нотангаса повторили десятники.

Сембы засуетились…

Нотангас подозвал несколько старших рикисов и направился вместе с ними к воротам. Они тем временем открылись, а из крепости выехал отряд всадников. Айстис внимательно разглядывал крепких коней, красивую кожаную сбрую, украшенную железом, серебром и золотом, красочные попоны.

— О! Нотангас! Приветствую тебя, рикис! — произнес полный пожилой человек после того, как слуги сняли его с коня.

— Здравствуй, здравствуй, Квинт Юний Лонг!

— Как же так? Почему часовые не доложили мне о твоем прибытии? Вот накажу негодников! Что ты привез?

— Путешествие было нелегким. Однако прибыли мы не с пустыми руками. Привезли меха, мед, воск, янтарь… Как всегда!

Лонг оживился:

— О! Янтарь! Прекрасно, прекрасно… Я доложу декуриону, городскому голове. Он будет доволен! Почему ты не входишь в город со своими людьми? Эй, вы! Проводите гостей в Палату!.. Не обижайся, Нотангас, часовые не виноваты. Империю осаждают маркоманы. Эти жалкие щенки пытаются укусить льва! Есть у нас и иные беды. Даки[43] нарушили договор о мире. Кстати, эти скоты не желают признавать нашу великую культуру, которая призвана принести счастье краю варваров! Они продолжают исповедовать своих языческих богов, соблюдают свои языческие порядки! Им невдомек, что их порядкам пришел конец! Над всем миром будет властвовать Рим!..

Увидев, что Нотангас отвернулся и не слушает, Лонг понял, что хватил через край…

— Но об этом мы еще поговорим. Поехали!

Первыми двинулись Лонг и его свита. Вслед за ними, не торопясь, сембы. Среди них был и Айстис с Колонием Валерианом, которого спас ночью. Айстис сунул в руку Колония повод вьючной лошади, и теперь парень в одежде молодого жемайта ничем не отличался от других, въехавших в крепость. Стоило им оказаться внутри, как Колоний скрылся в первом переулке, бросив на прощание:

— Жди моего знака!

Никто не обратил внимания на исчезновение Колония. Сембы, утомленные дальним путешествием, схватками с маркоманами и волками, стали торопиться, желая как можно скорее отдохнуть.

— Высокочтимый Нотангас! Мы разместим твоих людей как всегда, — обратился к рикису Лонг. — Полагаю, вы будете довольны. Мы позаботимся, чтобы никто не нарушал ваш покой…

Нотангас, владевший языком римлян, всегда недоумевал, почему этого толстого, словно бочка, коротышку именуют «Лонгус», что на языке римлян звучит примерно как «долговязый».