Оладьи. Мы уже привыкли, что самые простые слова нередко отличаются длинной и пышной родословной. Древнегреческое «еладион» значило «масляная лепешка» от «елайон» — «масло» (растительное). Лет пятьдесят назад в церковном быту употреблялось множество слов, связанных с этим «елайон» — «елей»: «полиелей» — зажигание сразу всех лампад в церкви в торжественные моменты службы, «еле-освещение» — один из церковных обрядов. И вот от этого самого «елайон», через «еладион» родилось и наше «оладья». Чуждое «е» в начале слова русский язык заменил звуком «о»: так же он поступил со старославянским «есень», превратив его в наше «осень», или со скандинавским «Эльга», сделав из него наше имя «Ольга». Это закон русского языка.

Олень. Как я уже говорил, рассматривая слово «лось» — «лань», «лось» — «олень», — все эти названия очень близки друг к другу по происхождению. Древнейшим значением у них всех было, по-видимому, «светло-бурый, рыжий зверь».

Омуль (рыба). Предполагают, что название это возникло из народного «мулить воду» — «мутить»: рыбка, мутящая воду при быстрых движениях.

Опека. Мы уже встречались с этим корнем, разбирая слово «беспечный». Он содержится и в словах «пеку», «печь», «печаль», «печень». В древнерусском языке при помощи его выражались представления о том, что «горит», «жжет», «обжигает»; в частности, о разных жгучих ощущениях и переживаниях. «Опека» буквально «озабоченность», «забота о ком-нибудь», которая как бы «печёт душу» опекуна. В то же время слово это является калькой латинского «прокурацио», в котором «про-» равно нашему «о-», а «кура» — «забота».

Операция. По-латыни «опус» значило «дело», «операрэ» — «делать», «орудовать», «операцио» — «действование». Любопытно, что множественное число от «опус» — «опера» — позволило создать слово «опера» — «музыкальная драма» (в итальянском языке), а единственное означает теперь в словаре музыкантов отдельное произведение или цикл произведений композитора, обозначенные особым номером: «Соната, опус 7».

Опешить. В древнерусском языке глагол этот имел прямое значение: из конного стать пешим, потерять коня в бою. Со временем он стал употребляться в переносном смысле: растеряться, точно конник, упавший с седла. Теперь мы только с этим употреблением и имеем дело.

Оппозиция. Латинское «оппозицио», образованное из приставки «об-» и глагола «понэрэ» — «класть», «полагать», значит «противоположение, противопоставление». У нас — «противодействие». От этого же латинского корня наше «оппонент», «оппонировать» — возражать.

Опять. Вам пришло в голову, что слово это тесно связано с «пятка», «пята»? В таком случае, вы уже отлично навострились в этимологии: так оно и есть. Первое значение этого наречия — «по собственным пятам», «повторяя свой путь», — «о-пять». Может быть, именно поэтому в просторечье часто слово «опять» заменяют словом «обратно». «Обратно дерево упало». Говорить так нельзя: «обратно» соответствует не наречию «опять», а наречию «вспять» — «назад»: отсюда и путаница.

Орбита. Из латинского языка, в котором «орбис» значило «круг», a «orbita» — «круговой путь», «пробег по кругу». К нам слово попало через польское посредство; поэтому ударение у нас стоит, как в польском языке, на втором слоге с конца.

Орган. Греческое «органон» имело значение «орудие», «снаряд», а также и «часть тела, выполняющая определенную работу». Отсюда и оба наши слова «орган» и «орган» с их производными.

Орёл. Имя этой птицы унаследовано нами из общеиндоевропейского языка. Оно родственно греческому «орнис» — «птица», литовскому «arelis» — «орел», германскому «Аар» — «орел». А суффикс («-ьлъ») здесь является особым «увеличительным» суффиксом, как и в слове «козел»: он показывает, что в виду имеется большое животное или птица. Иначе говоря, для древнего славянина «орел» звучало примерно так же, как для нас «орлище».

Оркестр. Греческое «орхестра» — площадка перед театральной сценой, предназначенная для певцов, музыкантов и танцоров, — прибыло к нам кружным путем, через западноевропейские языки. Слово связано с глаголом «орхэомай» — «плясать». «Орзэстэс» значило «танцор», «плясун». Как видите, современные языки сильно переосмыслили заимствованное слово.

Орудие. Корень этого слова тот же, что у слова «ряд» (ср. «оборудовать» и «снарядить», «орудие» и «снаряд»), только он претерпел перегласовку — изменение звуков. В древнерусском «орудие» значило «дело», «предприятие», «снаряд». А в наше время оно стало значить еще и «пушка». Любопытно, что в чешском языке «пушка», «артиллерийское орудие» именуется «delo» («дело»).

Орфография. Греческое сложное слово, из «ортос» — «правильный», «прямой» и «графо»— «пишу». Наше «правописание» является его калькой — точной копией.

Оса. Интересное слово. Видали вы осиное гнездо? Оно построено из чего-то похожего на бумагу или ткань. Так вот, думают, что первым значением нашего «оса» и было «ткачиха».

В народных русских говорах «оса» звучит как «восва», в некоторых западнославянских языках — как «воса». Очень вероятно, что все эти слова (через литовское «vapsa» — «оса», через латышское «vespa») связаны со старым индоевропейским корнем, имевшим значение «ткать», «тканье». Мы встречаем его в немецком «Webe» — «холст», «weben» — «ткать».

Оскомина. «Скомить» (близкое к «щемить») в древнерусском языке значило «болеть», «ныть». Отсюда «оскомина» — неприятное ощущение во рту.

Основа. Говоря сейчас: «Основы языкознания» или «Основа всему — труд», мы совершенно не помним о слове «сновать» — натягивать продольные нитки на ткацком станке в качестве первого начатка будущей ткани. А ведь слово наше именно отсюда и родилось. Первоначально оно значило только — самые главные продольные нити в ткани; затем стало обозначать существеннейший, главнейший составной элемент чего-либо, то, на чем держится все целое (ср. «основание»).

Основание. Этот пример отлично показывает, как далеко переносные значения слова уводят нас от первоначального, главного. Произнося «основание горы», невозможно связать эти слова с мыслью о том, что кто-нибудь когда-нибудь «сновал», натягивал взад-вперед нити в ее подножие. Первоначальный образ, заложенный в корне, давно уже перестал связываться со всем словом, и мы, как говорят ученые, не можем ощутить в нем его «внутренней формы».

Осокорь. Дерево из семейства тополевых, родственное осине. Имя, вероятно, означает «осинокорый» — с корой, напоминающей осиновую.

Остров. Не каждый сообразит, что существует близость между словами «остров» и «струя». Между тем «остров», возможно, значило первоначально: «суша, оструяемая водою». Видимо, так назывались прежде только речные острова; лишь позднее слово было применено ко всяким клочкам суши, окруженным водою, а затем и к различным участкам леса, поля, окруженным чем-либо со всех сторон: «островок леса в степи». Есть и другие объяснения этого слова.

Отец. Когда-то у индоевропейцев понятие «родитель» выражалось древним словом корня, очень далекого от «отец». Оно было родственно латинскому «натэр», германскому «фатэр», французскому «пэр». Однако рядом с ним существовали ласкательные названия отца, соответствующие нашим «тятя», «батя», например древнегреческое «атта». К одному из таких слов — «отъ» — возникла уменьшительная форма «отькъ», позднее превратившееся в «отьць». Постепенно она вытеснила старое слово, обозначавшее «родитель», утратила оттенок ласкательности и уменьшительности и живет сейчас в виде нашего «отец».