— Силы не было, — писалъ онъ: — взять перо въ руки, да и теперь даже тяжело писать.

Чарльзъ упрашивалъ Гэя вѣрить, что онъ къ нему ни мало не перемѣнился, и что онъ будетъ ждать отъ него вѣсточки съ каждой почтой. Мистеръ Россъ приписывалъ въ концѣ, что болѣзнь Чарльза имѣла весьма серьезный характеръ; нѣсколько недѣль сряду больной лежалъ безъ движенія, такъ что нужно было выписать изъ Лондона оператора. Тотъ обнадежилъ родныхъ, говоря, что послѣ этого нарыва здоровье больнаго очень поправится, но что для этого ему нужно ровно шесть недѣль пролежать на спинѣ не двигаясь и рѣшительно ничѣмъ не волноваться. Чарльзъ такъ и дѣлаетъ, — писалъ мистеръ Россъ. — онъ теперь веселѣе, покойнѣе и позволяетъ себя развлекать.

Гэй дотого обрадовался, увидавъ возможность снова возобновить сношенія съ Гольуэлемъ, и продолжать переписку съ Чарльзомъ, что онъ и забылъ думать, что въ сущности, между имъ и Эмми лежитъ та же пропасть, которая раздѣляла ихъ и прежде, и что отъ переписки съ мистеромъ Россомъ, дѣло его съ опекуномъ не подвинулось ни на шагъ впередъ.

Вечеръ, проведенный Гэемъ Морвиль у Ашфордовъ, сблизилъ его чрезвычайно скоро съ этимъ семействомъ. Онъ сейчасъ же подружился со всѣми дѣтьми, начиная съ младшаго двухъ-лѣтняго ребенка, и кончая старшимъ, робкимъ, но упрямымъ Робертомъ, который легко поддался на дружбу съ сэръ Гэемъ, когда услыхалъ, что тотъ знаетъ мѣсто, гдѣ водятся морскіе ежи, предметъ любимой охоты Роберта.

— Но вѣдь намъ нужно будетъ проходить черезъ вашъ паркъ, чтобы добраться до моря, — грустно замѣтилъ Эдуардъ, второй мальчикъ послѣ Роберта, когда Гэй объяснилъ имъ положеніе мѣста, гдѣ водились ежи.

— Да, иначе вы туда и не попадете, — возразій Гэй. — А что-жъ тутъ труднаго?

— Но вѣдь насъ въ паркъ не пускаютъ! закричали хоромъ дѣти.

— Не пускаютъ? повторилъ Гэй, взглянувь съ удивленіемъ на мистриссъ Ашфордъ, но потомъ догадавшись, что отъ него только и ждутъ разрѣшенія на свободный пронускъ, онъ засмѣлся и прибавилъ: — я не зналъ, что вы меня боитесь, какъ злой собаки. До сихъ поръ мнѣ казалось, что двери моего парка ни для кого не заперты. Зачѣмъ же и паркъ, если тамъ никто не станетъ гулять? Можетъ быть, Мэркгамъ его запиралъ безъ меня, въ такомъ случаѣ, я велю ему отдать вамъ ключъ въ полное распоряженіе.

На слѣдующій день, мальчики, по приказанію сэръ Морвиля, явились въ паркъ для осмотра залива ежей и съ этихъ поръ молодой баронетъ и сыновья викарія сдѣлались дотого неразлучны, что мать и отецъ Ашфорды начали уже совѣститься, боясь, чтобы дѣти не надоѣли сэръ Гэю. Тотъ, напротивъ, увѣрялъ, что очень радъ такому милому обществу, и материнское сердце мистриссъ Ашфордъ поневолѣ уступило, видя, какъ сыновья ея счастливы. Они то и дѣло прибѣгали къ ней домой, съ радостными криками: «Мама! я катался на лошади сэръ Гэя! Мама! насъ сэръ Гэй водилъ на большую скалу! Папа! сэръ Гэй сказалть, что мы можемъ идти съ нимъ завтра на охоту, если вы насъ пустите! Посмотрите, посмотрите! я самъ застрѣлилъ кролика изъ ружья сэръ Гэя. Сэръ Гэй показывалъ намъ свою лодку и обѣщалъ свозить насъ на островъ Шэръ-Стонъ, если вы позволите!…

Отецъ и мать съ улыбкой выслушивали всѣ эти восторженныя восклицанія, но катанье на лодкѣ около острова, извѣстнаго своими подводными камнями, казалось чѣмъ-то очень опаснымъ въ ихъ глазахъ и потому мать старалась всячески отговорить сыновей отъ такой прогулки, напоминая имъ, что въ декабрѣ мѣсяцѣ всегда бываютъ бури на морѣ. Отецъ просилъ ихъ, по крайней мѣрѣ, подождать, пока онъ не справится у опытныхъ рыбаковъ, съ которой стороны безопаснѣе пристать къ острову. Онъ въ тотъ же день отправился къ нимъ за справками.

— Мы, сэръ, — отвѣчали ему старики: — сами не охотно туда ѣздимъ, больно камней-то много. Но опасности нѣтъ большой, сэръ Гэй, еще въ дѣтствѣ туда ѣзжалъ постоянно. Сперва, ему давали лодочника въ провожатые, а потомъ, ужъ стали отпускать одного въ гичкѣ. Мы всѣ удивлялись бывало, какъ это онъ справляется одинъ. Ужь ему вѣрно дорога хорошо стала извѣстна.

Но мистриссъ Ашфордъ этимъ не успокоилась, и мальчики пришли объявить сэръ Гэю, что мама боится и не пускаетъ ихъ съ нимъ на островъ.

— Не бѣда! возразилъ онъ. — Если не теперь, такъ мы лѣтомъ поѣдемъ, и попросимъ тогда папу, чтобы онъ съ нами отправился. Вмѣсто этого, не хотите ли сегодня идти со мной на охоту за кроликами, въ Клифтонскую рощу? Фермеръ Гольтъ будетъ очень благодаренъ Робу, если тотъ ему настрѣляетъ ихъ съ дюжину, они у него всѣ деревья перепортили на фермѣ.

Мальчики съ радостію согласились идти, куда бы онъ ни приказалъ, и чтобы утѣшить ихъ въ неудавшейся прогулкѣ по морю, Гэй позволилъ имъ стрѣлять сколько душѣ угодно изъ его ружья. Удивительно, какъ онъ еще уцѣлѣлъ при ихъ смѣлости и полномъ отсутствіи умѣнья обращаться съ ружьемъ. Не смотря на это, оба брата все горевали, что мать не позволила имъ устроить прогулки по морю.

— Неужели вы не можете этого забыть? спросилъ улыбаясь Гэй. — Утѣшьтесь, по всѣмъ примѣтамъ видно, что намъ долго еще нельзя было бы пуститься въ путь, даже если бы вы и получили на то разрѣшеніе. Послушайте, какой страшный гулъ подъ землей!

— Что это? сказали дѣти.

Издалека несся къ нимъ какой-то звукъ, похожій на протяжный стонъ или глухой ревъ. Въ воздухи, между тѣмъ, было тихо и море спокойно катило свои волны.

— Этотъ звукъ всегда предвѣщаетъ дурную погоду, — замѣтилъ Гэй. — Море, какъ будто въ нѣдрахъ своихъ, собираетъ силы для предстоящей бури.

— Но откуда этотъ шумъ? Раскажите намъ! закричали мальчики.

— Я полагаю, что это гулъ вѣтра, порывы котораго доносятся до насъ издалека, по морю, — сказалъ Гэй. — Какіе торжественные звуки!

Дѣтямъ сдѣлалось невольно страшно и они громкими криками и смѣхомъ старались заглушить свое волненіе. Гэй принялся бѣгать вмѣстѣ съ ними, но когда оба брата объявили, что имъ пора домой, онъ проводилъ ихъ и все-таки вернулся на прежнее мѣсто. Гулъ съ моря пробудилъ въ немъ живое воспоминаніе о его дѣтствѣ, когда эти странные, повидимому, звуки рисовали въ его воображеніи цѣлый міръ фантастическихъ видѣній.

Буря, которую предвѣщалъ Гэй, разыгралась наконецъ. На слѣдующій день, вечеромъ, море грозно забушевало и могучія волны его, вздымаясь бѣшено кверху, съ страшной силой разбивались о высокіе обрывы скалистыхъ береговъ. Гэй слѣдилъ изъ окна за этой картиной. Его поразили яркія звѣзды, мерцавшія на черномъ небѣ въ то время, когда внизу свирѣпствовалъ ураганъ. Въ приморскихъ мѣстечкахъ, нерѣдко замѣчается это странное явленіе. Какъ то особенно отрадно подѣйствовала на душу Гэя эта разница между небомъ и землею, и онъ легъ спать, съ молитвою въ сердцѣ.

Ночью, его разбудили страшные раскаты грома, смѣшанные съ ревомъ бури и плескомъ волнъ. Ночь была дотого черна, что Гэй не могъ разглядѣть своей оконной рамы, но голубоватый блескъ молніи вдругъ освѣтилъ всю его комнату. Онъ вскочилъ и началъ прислушиваться къ величественному голосу природы, вспоминая, какъ бывало въ дѣтствѣ, онъ мечталъ о кораблекрушеніи близъ Рэдклифа и приводилъ въ негодованіе свою няню мистриссъ Бернаръ, желаніемъ, чтобы ему пришлось спасать гибнувшій экипажъ. Какъ часто, будучи еще ребенкомъ, онъ точно также, какъ теперь, вскакивалъ на своей постели и съ замираніемъ сердца вслушивался, не стрѣляютъ ли на морѣ. Разъ какъ-то, онъ даже понапрасну разбудилъ старика Арно, увѣривъ его, что поданъ сигналъ съ корабля. Рэдклифскій заливъ былъ очень опасенъ по своимъ подводнымъ скаламъ и каменистому острову Шэгъ-стонъ, рѣзко выдавшемуся изъ воды. Около этого мѣста, самые опытные рыбаки избѣгали ѣздить въ бурное время года. По настоящему, тутъ даже и не слѣдовало ходить кораблямъ, они попадали сюда изрѣдка, по какому-нибудь непредвидѣнному случаю, и потому исторіи о кораблекрушеніяхъ передавались въ Рэдклифѣ почти какъ преданіе.

— Что это? Сигнальная пушка, или обманъ воображенія? сказалъ Гэй, услышавъ какой-то звукъ, похожій на выстрѣлъ. Стонъ вѣтра и шумъ дождя съ градомъ, бившаго въ стекла оконъ, оглушали его. Когда вѣтеръ на мгновеніе утихъ, въ воздухѣ ясно прокатилось эхо отъ пушечнаго выстрѣла. — Такъ и есть, сигналъ!