— Вот теперь поговорим. Оксаночка, ты просила Дмитрия принять на работу свою сестру?

— Просила, — с вызовом ответила анималка, усаживаясь в кресло. — Помнишь, дорогой, когда ты взял меня прямо на сцене, после того, как…

— Подробности меня не интересуют, — прервала её Лина.

— Как же, Алина Аркадьевна, вы ведь утверждаете, что совсем не ревнивы?

— Я абсолютно не ревнива. Но при этом у меня есть куча других недостатков. В частности я не терплю, когда не созревших анималок приводят в мужской клуб. Какую работу вы, Дмитрий Всеволодович, обещали сестре этой стриптизёрши?

— В стрип — группе, — удивился Димка.

Он вообще жалел, что затеял ритуальное представление невесты, а уж сейчас, когда Лина втянула его в это непонятное разбирательство…

— А ты знал, что девчонка — как это по — вашему… Короче, девчонка во всех физиологических смыслах. Не созрела, и не была с мужчиной. Как дорогая Оксана объяснит это обстоятельство?

— А это наше семейное дело, и вас оно не касается.

— А я теперь невеста вожака, и меня всё касается. Итак, твоя мать знает? А отец?

— Мы присланные, наши родители волки, — склонила голову Оксана.

— Да? А это как?

— Ну, мать у них была из нашей стаи, — произнёс вожак, — а отец — волк. Ты же знаешь, что девочки рождаются у нас с генокодом матери, и их почти сразу отсылают в её стаю.

— Но тогда должен быть опекун или родственники?

— Нашу мать отдали волкам, потому что она была последней в роду, у нас никого не осталось.

— А если я спрошу у Кристины?

— Спрашивай, — с ненавистью выдохнула анималка. — Ещё спроси, на что мы живём, и каково это — содержать младшую сестру — кормить, одевать, платить за учёбу, когда у самой кроме тела — ничего!

— Оксана, но почему ты не сказала мне или Алисе? — крайне недовольный вожак в упор разглядывал бывшую любовницу, как энтомолог — новый неизученный подвид мухи це — це.

— Милый, с этим вопросом ты запоздал, — вмешалась Лина. — Кристина думала, что будет работать твоим личным секретарем. А Оксана, видимо, хотела, чтобы неопытная девочка обернулась при вожаке? Полнолуние‑то близко, вот ты и привела сестру в клуб. И что там было бы дальше по твоему?

— Он не смог бы отказаться от девочки в её первый оборот — и никто не сможет! А уж я прослежу, чтобы всё как положено — свадьба, статус Верховной, нормальная жизнь в достатке и почёте…

— Вот видишь, дорогой, а ты считал себя неотразимым… А девушке надо было всего лишь сестру в Верховные пристроить, — развеселилась Лина. Она‑то предполагала, что дела обстоят гораздо хуже…

— Оксана, а ты подумала о том, как в такой ситуации чувствовала бы себя Кристина? Сильно бы радовалась свадьбе с вожаком, которого она панически боится? Смогла бы стать полноценной Верховной и пройти обряд? Наконец, в столь юном возрасте завести потомство?

— Оксан, ты нормальная вообще? — вставил свои пять копеек Димка.

— Когда ты меня трахал, об этом не спрашивал, — огрызнулась та.

— Так, Оксан, ты понимаешь, что вопрос закрыт? Кристина до полнолуния будет стажироваться у Алисы, а потом выйдет на работу — но моим секретарём. Она очень способная девочка, — Лина улыбнулась, вспомнив про левый карман вожака, — и с карьерой, как и с деньгами, у неё проблем не будет.

— Я… не понимаю… Как это?

— Чтобы жить достойно, совсем не обязательно выходить замуж за вожака. Ты же смогла дать ей образование — пусть это всего лишь курсы делопроизводства, но дальше учиться ей никто не мешает. И тебе, дорогая моя, тоже стоило бы.

— Образование, — с горечью повторила анималка. — Как? Когда? На что?

— Ну, теперь тебе не нужно обеспечивать Кристину. И время найдётся, и деньги. Дима, чем мы можем помочь?

— Оксан, если пойдешь учиться, именной стипендией обеспечим. Отпуском на время сессий — тоже, да и вообще, дурёха ты, что сразу мне не рассказала. Давно бы помог.

— Правда? — и анималка разревелась.

Сейчас Лина вполне могла бы снять избыток негатива — но зачем? Со слезами он выйдет и сам. Поэтому она просто погладила бедняжку по плечу, успокаивая, и присела на подлокотник её кресла.

— Оксан, — сказала она. — Ты определяйся скорее, август месяц — поступить на очное уже невозможно, только на заочное, но потом можно и перевестись, если результаты будут хорошими. Как решишь, сразу сообщи. Жалко год терять.

— Алина Аркадьевна, какая вы… — пуще прежнего зарыдала Оксана.

— Да, я вредная, склочная и безответственная стерва, — согласилась Лина, — но своих не бросаю. Всё, всё, успокаивайся, тебе, надеюсь, на сцену сегодня не выходить?

— Ой, — тут же затихла стриптизёрша. — Выходить. А…

— Беги, приводи себя в порядок, времени ещё достаточно, — махнул рукой Димка.

Та вскочила, порывисто прижалась к нему, потом — к Лине, и с криком «спасибо» бросилась на выход.

Но дверь‑то была предусмотрительно заперта. И, открывая её, Лина дополнила:

— Надеюсь, ты понимаешь, что всё это должно остаться между нами?

Анималка часто — часто закивала, и бегом помчалась по коридору.

— Как думаешь, не проболтается?

— Думаю, что мне очень повезло с невестой, — и Димка нежно обнял своё сокровище. — И, знаешь, не могу промолчать — из тебя бы получилась замечательная Верховная…

— Милый, а я тоже не могу промолчать. Скажи мне, очень прошу, что у тебя в левом кармане брюк?

— Не здесь! — прошипел вожак, делая страшные глаза и спешно подключая камеры.

— А что так? — невинно переспросила Лина.

— А в свете твоих откровений о полном отсутствии ревности нас уже заподозрили в милом троячке — ты, я и Оксана. Меня, понимаешь, такое положение дел не устраивает. Всё остальное — в машине.

— Ну ладно, — изобразила покладистость его «невеста».

И всю дорогу до выхода молчала.

В машине, куда вожак подсадил её со всем пиететом, Лина сказала, однако, о том, что тревожило больше:

— Дим, как вы с Алиской прозевали ситуацию? Насколько я понимаю, план Оксаны был безупречен?

— Оксана — дура, каких поискать, — спокойно ответил тот. — Как она собиралась контролировать оборот, чтобы он прошёл в моём присутствии? В клубе полно мужиков, чуть — чуть промахнись со временем, и девчонку завалил бы любой — а может, и не один.

— А почему для вас так… привлекательны эти девочки?

— Да, там… знаешь, долго рассказывать. Гормоны, ферромоны и прочее, короче, чистая химия, против которой мы бессильны. Поэтому первый оборот у девочки должен проходить под строгим контролем старших самок стаи. В отдалённом месте, чтобы никак не привлечь внимание самцов.

— Ну вот, а я Кристине обещала стажировку до полнолуния… А теперь что? Срочно отсылать её из города?

— Знаешь, я поговорю с мамой. Может, она согласится помочь? Потому что у Алиски сейчас совсем не тот период, чтоб с детьми нянчиться.

— Как раз тот, — возразила Лина. — Пусть учится, пока есть время. Оксана с Кристинкой и на её совести тоже. Как можно было за две недели не заметить у себя в хозяйстве новую девчонку? А с мамой поговори. Боюсь, что тётя Василиса сейчас единственная, кто может что‑то сделать.

— А может, обойдётся, и оборот пройдёт не в это полнолуние?

— Я бы на твоём месте готовилась к худшему.

Димка с укором посмотрел на «невесту», и повернул к её дому. На стоянке он помог ей выйти, и достал из багажника увесистый тюк, упакованный в плотную бумагу. С заднего сиденья взял пакет с зеленью и, судя по запаху — яблоками, которые Лина обожала. Да ещё и из машины охраны ему подали большую сумку — с чем, она даже не представляла. Оказалось, тоже с едой. Так что в лифте они ехали очень степенно, поскольку руки вожака были полностью заняты.

Кошки выбежали навстречу, и хозяйка сразу пошла подсыпать им корм. Димка отправился следом — но с целью набить холодильник и накрыть стол. Большой тюк в бумаге был ничем иным, как едой из клубного ресторана. То есть обещанным ужином, а также обедом и завтраком. Но Лина есть не хотела — она мечтала о ванне, особенно в последние час — полтора: после ритуала представления стае ей, как никогда, хотелось как следует отмыться от липких взглядов и чужих прикосновений, хотя особого негатива демон и не почувствовал.