Костя. Тихо! (Передразнил.) «Нам надо», «Мы должны»… Все уже продумано вот этой головой. (Костя ткнул себя пальцем в лоб.) Все сделано вот этими руками. (Вытянул вперед руки.) Вам остается только слушать и заносить мои мысли в свои блокноты.

Виталий. Извини, Костя, но, хоть ты и главный редактор, я с тобой не согласен. Почему это мы должны только слушать и повторять твои мысли?

Костя. Ну что же ты замолчал? Продолжай высказывать свои сентенции. Дави на меня демагогическими инсинуациями…

Зина. Костя, а что такое «инсинуация»?

Костя. Какая серость! Придешь домой, Простоквашева, откроешь словарь иностранных слов на странице двести тридцать семь и узнаешь. Так вот… Сейчас я вас ознакомлю с тем, что уже сделано вот этими руками. Сопелкин, разверни и повесь.

Виталий развешивает на стене несколько огромных плакатов: «Мусор — проблема номер один», «Если ты патриот — хватай лопату!», «Долой мусор из-под наших ног. Родина нам этого не забудет!»

(Гордо оглядел присутствующих.) Ну как, впечатляет? Но это еще не все. Для стенной газеты я написал передовую… в стихах! (Достал из кармана листок бумаги, засунул руку за борт пиджака и встал в позу, точь-в-точь как Пушкин на картине перед Державиным.)

Передовая называется «Для нас!».

Зина (захлопала в ладоши). Ой, как хорошо! И главное, все в рифму.

Виталий. Рифма, конечно, есть, а вот…

Костя. Сопелкин, не перебивай. Я тебе слова еще не давал. А ты, Простоквашева, продолжай, говори, говори про меня. Я слушаю.

Зина. Костя, ты замечательные стихи сочинил. Из тебя так и брызжет…

Костя. Что из меня брызжет?

Зина. Талант!

Костя. Вот таким людям и читать приятно, потому что разбираются в поэзии. А чего ты ухмыляешься, Сопелкин?

Виталий. Рифма, конечно, присутствует в твоих стихах…

Костя. Ты хочешь сказать, что отсутствует мысль, да? А «Да здравствует коммунистический труд»? А «Салют! Салют!»?

Зина (восторженно). Ты, Костя, наверно, будешь журналистом или поэтом.

Костя. Точно. Я буду журналистом!

Зина. А каким, местным или междугородником?

Костя (рассмеялся). Не междугородником, а международником. Буэнос-Айрес, Рим, Париж, джунгли, аллигаторы, какаду, птички колибри! Я буду крылатыми словами поднимать людей на подвиги. Я буду носить австралийский плащ из шкуры кенгуру, а в руках будет зонт из ушей белого слона для защиты от тропических ливней.

Виталий. А пламя изо рта у тебя выскакивать не будет?

Костя. Иронизируешь, да? А вот пройдут годы, и ты, Сопелкин, будешь гордиться, что знал меня наизусть. Я имею в виду мои произведения: повести, романы, очерки. Ты будешь гордиться, что сидел со мной за одной партой. Будешь всем рассказывать, что видел меня вблизи и даже здоровался со мной за руку.

Зина сильно хлопнула ладонями и громко крикнула: «Бах!»

Костя (вздрогнул от неожиданности и погрозил пальцем). Ты что, Простоквашева, чокнулась, да?

Зина. Это воздушный шарик лопнул.

Костя. Я вот тебе сейчас лопну. Думаешь, я намека не понял, да? Откуда тут воздушный шарик? Мы же не на демонстрации… Если еще раз бахнешь, сама вылетишь отсюда, как воздушный шарик.

Виталий. Ладно, хватит болтать. Надо решить, что мы делать будем.

Костя. Ходить и брать интервью для газеты, для радио и для телевидения. Ой, ребята, а что будет в день открытия дворца!.. Что будет! Нас посадят в президиум! Мы в центре, справа и слева от нас будут редакторы газет, директора школ, учителя. Из зрительного зала на нас будут показывать пальцами и говорить: «Вон они: Парамонов, Сопелкин и Простоквашева! Это они всколыхнули пионерские массы. Это они призвали ребят на подвиг!»

Зина снова хлопнула ладонями и громко крикнула: «Бах!»

Костя даже присел от неожиданности.

Костя. Все! Вылетай из класса, Простоквашева, а то-то-то п-п-плохо будет! Я даже з-з-заикаюсь от з-з-злости, до чего ты меня д-д-довела.

Зина ушла.

И как у нее г-г-громко и н-н-неожиданно это «бах» получается.

Виталий. Я тоже ухожу. Делай все сам.

Костя (испуганно). Не уходи, Виталька. Не уходи… Я же тебя не прогонял. (Пытается задержать Виталия, хватает его за плечи.) Я же не смогу быть главным, если вы все разбежитесь. Ну, я вспылил. Я извинюсь перед Зинкой. Я же н-н-нервный. Я в д-д-детстве рахитом болел, понял? Голова была вот такая. (Костя описал в воздухе рукой большой круг.) А ноги вот такусенькие. (Скривил ноги и пошел по классу.) Кривые, как обруч на бочке. А про шейку и говорить не хочу. Она была вот такая. (Показал карандаш.) Как у гуся тоненькая. Не уходи, Виталька… Хочешь, я тебя, когда вырасту, своим помощником сделаю? Будем вместе ездить. Представляешь: джунгли, слоны, крокодилы, и все говорят: «А это вот Сопелкин из агентства печати „Новости“».

Виталий (смущенно). Ну вот… Скажет еще: «агентство ' печати…» Нет, это ты, Костя, перехватил. Из меня никакие. «новости» не получатся.

Костя. Получатся, непременно получатся! А если будет трудно, я всегда помогу. Я же буду тут же рядом, возглавлять все ассамблеи, сессии и пресс-конференции. Так и быть… Я могу даже сейчас доверить именно тебе, Виталию Сопелкину, водрузить мой главный призыв на фасаде школы.

Вытаскивает из угла огромный рулон, вместе с Виталием разворачивает его перед зрителями. Плакат занимает всю сцену. За ним уже не видно ни Виталия, ни Кости. Словно интермедийный занавес, висит теперь на сцене огромный плакат: «Все на субботник! Даешь полный накал сердец!!!» В зале гаснет свет. Освещен только интермедийный занавес-плакат. Звучит голос по радио:

Поднимается занавес-плакат. На сцене территория перед Дворцом пионеров. Из стороны в сторону снуйт ребята. Одни тащат носилки с мусором, другие что-то везут на тачках. Костя Парамонов с фотоаппаратом через плечо, с магнитофоном в руках носится среди работающих. Вот он нацелил фотоаппарат на двух девочек, несущих носилки.

Костя. Эй, девчата, хотите на цветной пленке покрасоваться? Леди, вы что, не слышите меня?

Девочка (не останавливаясь). Вот чудак, ледями нас называет. Некогда нам позировать.

Костя. Какая серость! (Бросился к ребятам, таскающим доски.) Стойте! Стойте! Я вас сейчас на веки вечные увековечу!

Но ребята прошли мимо, даже не взглянув в его сторону.

Тоже серенькие. Возьму-ка я интервью у старшеклассников. (Вытаскивает свой портативный магнитофон, подбегает с микрофоном к двум десятиклассникам.) Товарищи! Товарищи! Одну минуточку! От вас мне нужно несколько слов для Всесоюзного радио. (Откашливается, включает магнитофон, говорит в типичной манере радиокомментатора.) Дорогие друзья радиослушатели! Вы слышите шум, веселые голоса, песни!