Михэйляну не женился и посвятил всю свою жизнь заботе о дочери любимой женщины. Кроме этого, он постарался так всё запутать чтобы никто и никогда не мог быть обвинён в этом «преступлении», потому что тогда ему пришлось бы сказать правду.

Они начали спускаться по ступенькам. Николау взял Эмиля под руку.

— А я-то думал, что ты гонишься за запоздалой славой! Вот ведь как… Он остановился на полуслове, явно смущённый.

«Ага! Снова единственное число, — подумал Эмиль. — Значит, вот в чём было дело»!

— Честно говоря, на Михэйляну я не подумал, — продолжал майор Николау другим тоном.

— Тогда зачем вы выписали имя Флорики Аиоаней… да ещё заглавными буквами?

— Хм… вначале я думал, что это не может быть простым совпадением… что, может быть, «кто-то» заставил эту женщину позаботиться о Дойне Коман и это мог быть только убийца или человек, хорошо знавший обо всём происшедшем.

— А зачем вы послали мне досье о краже браслета? — снова спросил Эмиль.

— Это — да! По двум причинам, и я вижу, что ты подхватил их на лету. Первое: чтобы ты заметил, что Михэйляну страшно затянул следствие. Второе: чтобы занялся электриком Нягу…

— Значит, если бы вы раньше сообщили мне свои подозрения, я мог бы скорее найти решение, — в голосе Эмиля прозвучал такой упрёк, что ему мог позавидовать сам Джордже Сырбу.

Ана и Михэйляну уже спустились и ждали Эмиля с Николау.

Ане хотелось заговорить с бывшим следователем, но она боялась начать. Тот помог девушке, во-время поддержав её.

— У меня такое впечатление, что Дойна знает…

— Да! — прервал Ану Пауль Михэйляну. — Я ей всё сказал…

— Зачем?

— Я люблю её, как собственную дочь… Дочь, которая… впрочем, это не важно! Я знал, что и она меня любит, и хотел убедиться, выдержит ли её любовь такое испытание.

— И она выдержала! — улыбаясь, подтвердила Ана.

Михэйляну вопросительно взглянул на неё:

— Откуда вы знаете?

— Ведь мы были у них, когда Дойна принесла подарок «для дяди» — сразу же после того, как просмотрела в Библиотеке Академии старые газеты…

— Да. Это я её послал…

— Впрочем, она же вас и… выдала!

Михэйляну вновь взглянул на неё вопросительно.

Ана вспомнила Флорику Аиоаней.

— Но… я надеюсь, что старушка не знает…

— Нет, нет! — улыбнулся Михэйляну. — Мы с Дойной решили, что «мама Флорика» не должна ничего знать… Дойна будет вести себя с ней по-прежнему… Впрочем, она её очень любит… очень, очень любит…

Наконец, подошли и Эмиль с майором.

— Мы заставили вас ждать! — извинился Эмиль.

— Это я виноват: я его задержал… — объяснил майор Николау.

На улице их ждал сюрприз. У входа стояла «развалина» Серджиу Орнару.

— Скорее! Чего вы копаетесь? — крикнул он, увидев, что они выходят.

— Зачем вы нас ждали? — спросил Эмиль, подходя к допотопному «джипу» бывшего капитана кавалерии.

— Как зачем? Во-первых, мне негде спать. А во-вторых, Филип Косма сунул в духовку огромного карпа и ждёт нас, по его словам, когда угодно! В час ночи, в два часа, в три часа…

Все сели в машину. Ресторан был близко, на той же улице.

— Ну, нашли убийцу? — спросил Орнару, поворачиваясь к заднему сидению.

— Установлено, что произошло самоубийство, — ответил Эмиль.

— Однако!.. Зачем же мы мучились целых двадцать лет?..

— Внимание! — крикнул Эмиль, чтобы переменить тему. — Здесь проходит пятый трамвай. Опасный перекрёсток.

— Мне очень жаль, — ответил Орнару, — но вы явно не понимаете, с кем говорите… Перед вами капитан кавалерии, трижды награждённый!..