Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Мне было откровенно плохо. Ноги болели, как будто я поднял тонн двадцать в спортзале. Я поднялся с кровати и допил вчерашнюю бутылку. Потом меня тошнило. Качаясь, я ходил по квартире, пытался говорить с Химиком, но это не получалось, потому что у него не было головы и он не мог мне ответить. Потом вроде мы приспособились, и он стал отвечать руками, как аквалангист или глухонемой.

Потом я лег. Мне снились гадости.

Кажется, я забыл, какой у Маши цвет глаз, а она по телефону ехидно допрашивала меня. Я лихорадочно соображал, как бы прервать разговор и спросить у кого-нибудь. Хоть у Матвея. Потом я извернулся и сказал:

– Он у тебя каждый раз новый. Разный.

– Да, – говорила Маша. – Он разный. Но он один. И ты забыл его. И ты еще будешь говорить, что любишь меня?

Ужас. Когда я проснулся, я понял, что, во-первых, совершенно не знаю Машу, а во-вторых, что я ее боюсь.

Треугольник

Я давно хочу окончательно разобраться с Машей. У Маши пепельные волосы до плеч и легкая горбинка на носу. Она работает литературным редактором в каком-то забытом богом и спонсорами научном издательстве. И занимается фотографией. Почти профессионально. Снимает не просто на пленку, а на инфракрасную пленку. Надевает на старый «Роллейфлекс» черный непрозрачный фильтр и снимает. Фотографии получаются очень странными – они вроде бы черно-белые, но с сильно измененной тональностью: небо черное, облака белые, листья на деревьях и трава тоже белые, а люди вообще как призраки, с белесоватой, почти прозрачной кожей и огромными черными зрачками. Маша говорит, что снимает в невидимом свете, потому что красота и ужас в нашем мире расположены значительно ближе друг к другу, чем это кажется нам.

Еще у Маши феноменальная интуиция. Невероятная. До встречи с Машей многие женщины убеждали меня, что у них (и вообще у женщин) интуитивное познание развито гораздо сильнее логического. Я обычно в этом сомневался, хотя понимал, что естественный отбор, да и социальное давление вполне могли способствовать развитию у женщин некоторого алогичного метода предвидения событий. Но никаких феноменальных способностей эти женщины никогда мне не демонстрировали, ограничиваясь декларациями типа: «Я так и думала» или «Ну конечно, я точно знала, что это произойдет». А Маша раз пять настолько точно предсказала развитие важных событий в моей жизни, причем совершенно неочевидное, что я в конце концов поверил в ее дар. Однажды, когда я вел машину по трассе, а Маша сидела рядом, она вдруг спокойно сказала: «Осторожно, сейчас тебя подрежет этот идиот» – и плавно указала пальцем на идиота. Я посмотрел на серый BMW слева, который не проявлял никаких признаков идиотизма, на всякий случай снял ногу с газа и перенес на тормоз – и через секунду идиот действительно оказался идиотом, обогнал меня и ударил по тормозам: он не хотел пропустить свой поворот. Я с трудом успел затормозить и сказал все, что я думаю, называя идиота значительно более жесткими словами. Слава богу, Маша не ханжа и терпимо относится к ненормативной лексике. В другой раз она пришла ко мне на свидание в дорогой пафосный ресторан, где у меня заканчивалась встреча с потенциально крутым клиентом. Посидев за столом минуты три, не сказав ни слова и даже не улыбнувшись из вежливости уходящему клиенту, Маша спросила меня:

– Это твой клиент?

– Надеюсь, что да. Пока не знаю.

– Имей в виду, он закажет у тебя много работы, а потом не заплатит.

– Как не заплатит?

– Не знаю. Придерется к чему-нибудь. А судиться ты с ним из-за этого не сможешь. Да и не захочешь.

Я посмотрел на нее широко открытыми глазами.

– А ты знаешь его? Знаешь, кто это?

– Нет. Первый раз его вижу.

– Это же почти олигарх. Ну, немного недоделанный. Зачем ему меня кидать?

– Чтобы не платить. Лишних денег у него не бывает. А раз олигарх – значит, ты и вправду не сможешь с ним судиться. У него адвокаты хорошие, а у тебя их вообще нет.

Я после той истории с BMW отнесся к словам Маши с некоторым вниманием, но отказываться от выгодного контракта не стал, а предупредил моего друга и старшего компаньона Мотю. Мотя навел справки и твердо велел мне не иметь с этим человеком никаких дел. Никогда.

Маша еще не раз демонстрировала свои выдающиеся способности – от предсказания, что мои соседи, которые завели собаку, назовут ее каким-то дурацким именем (они назвали ее Анной Карениной), до простых прогнозов: по каким дорогам сейчас ехать не надо из-за пробок. Почти любая проверка по гугл-навигатору подтверждала ее выводы. В том случае, если выводы Маши противоречили Гуглу и я выбирал Гугл, – мы всегда попадали в пробку. Мистика! Как я мог не влюбиться в блондинку с такими способностями? Тем более что, словно в противовес этой волшебной интуиции, в качестве контрапункта Маша оказывалась иногда совершенно беспомощна в самых простых ситуациях. Типа «заглючил телефон». Или «как настроить в фейсбуке, чтобы тебя не отмечали на фотографиях». Надо сказать, что озадаченная и наивная Маша была одной из моих любимых Маш.

– Ты напоминаешь мне героиню из «Хэнкока», – однажды сказал я. – Помнишь такой дурацкий фильм? Там героиня – классическая супервумен, она рукой пробивает кирпичные стены и борется с силами зла. Но при этом живет двойной жизнью, и во второй своей ипостаси она – примерная тихая жена, любящая мать и образцовая домохозяйка. За завтраком просит мужа открыть ей банку с джемом, потому что у самой сил не хватает.

Маша в ответ загадочно улыбнулась и ничего не ответила. Просто пожала плечами.

У нас с Машей отношения. Это означает, что она трахается со мной. Она даже говорит, что любит меня, но, к сожалению, в наших отношениях есть проблема – и не сказать что маленькая. Маша замужем. И категорически отказывается уходить от своего мужа вот уже второй год. Мужа зовут Герман. По-моему, это антихудожественно. Я имею в виду имя. В любом случае я страшно ревную. То есть правда страшно. Однажды, пока я еще не привык к тому, что постоянно нахожусь на грани помешательства, я полез в Гугл и посмотрел, кто что пишет умного про мужскую ревность. Начал с Википедии и постепенно добрался до каких-то уже совсем бессмысленных семейных консультаций онлайн.

Выяснил, что ревность ревности рознь. Бывает ревность, которая идет от духа соперничества. Тогда мужчин бесит, что женщина предпочитает их кому-то другому. Для них это прямой и болезненный удар по самолюбию. Мой друг Матвей ревнует именно так.

Есть ревность, заложенная на глубоком сексистском предрассудке владения женщиной как предметом. Эти мужчины ревнуют от того, что их женщиной кто-то пользуется. Их это бесит так же, как если бы кто-то бесцеремонно чистил зубы их зубной щеткой.

Но оказалось, что многие мужчины ревнуют, чтобы доказать самому себе, а заодно и предмету своей любви, что они любят «по-настоящему». Некоторые из них входят в образ и начинают наслаждаться своим страданием. Им мало обычных причин для ревности, они выдумывают дополнительные. Эти обычно не только мазохисты, но еще и параноики.

Во мне, кажется, уже не осталось духа соперничества. И дополнительный мазохизм мне не нужен. Я точно знаю, что каждый вечер Маша ложится спать со своим мужем.

Я однажды спросил ее, часто ли она с ним трахается. Ответ получил уклончивый. Спросил, а как это вообще происходит? Что вы говорите друг другу? Как раздеваетесь, как потом себя ведете? Каждый раз одно и то же или есть хоть какое-то разнообразие? Ответа, естественно, не получил никакого. А когда я пытаюсь сам представить, как все это у них выглядит, меня начинает трясти.

Иногда я хочу послать Машу к черту. Даже посылал несколько раз. Но она неуловимо возвращалась. Звонила как ни в чем не бывало. Приходила ко мне домой. Вроде для выяснения отношений. И – все по новой.

Через некоторое время я устраивал очередную разборку, требовал, чтобы Маша объяснила мне, чего она хочет. Подразумевалось, с кем она хочет жить – со мной или с ним? Но не тут-то было.

6
{"b":"23128","o":1}