Фанаты, естественно, собирались группами по районам, и у каждой было свое место на «Стрэтти». Сэлфордские, к примеру, занимали места справа от тоннеля. Вскоре все группировки знали друг друга, но при этом не всегда ладили между собой. Межбандовское противостояние являлось частью нашей жизни. По всему Манчестеру подростки нападали на своих сверстников с соседних улиц, из других школ, районов и т. д. У тех, кто постарше, был свой «штабной» паб. В то время люди не разъезжали по городу на такси, они общались только по месту жительства. Велось, так сказать, исключительно «племенное» существование.

Так что персональные разборки в любой момент могли перерасти в нечто большее. Например, как только у Гиллэмов возникли проблемы с парой ребят из Сэлфорда, это сразу же привело к противостоянию Уизеншо и Сэлфорда. Подобного рода дела иногда проявляли себя в стычках на стадионе или в баре под трибунами. Парни из Коллихерста тоже поучаствовали в одном из подобных конфликтов:

Джордж Лайонз: Я пошел на концерт в университет Сэлфорда. По пути зашел в паб «Вулпэк». Вдруг ко мне подвалил какой-то тип с вопросом «Откуда?».

Я ответил: «Из Коллихерста. А что?» И получил пять минут на то, чтобы убраться из паба. А потом он и еще двадцать его дружков гонялись за мной по улицам Сэлфорда.

В следующую субботу я пришел на «Скорборд Пэддок», где мы сделали себе имя, и только начал рассказывать парням о случившемся, как здесь появился тот тип из Сэлфорда и встал рядом со мной. Это было чистой воды случайностью, но я не собирался ему ничего спускать.

Для начала хлопнул его по плечу и спросил: «Ты в порядке?»

Он посмотрел на меня с некоторым удивлением и сказал: «Ну да, а что?»

Тут я заехал ему с правой, и он повалился на землю. Затем мы хорошо отпрессовали его дружков. При этом копы смотрели на нас как на двухголовых. Когда все закончилось, они подошли и спросили, в чем дело. Я ответил: «Мы просто поспорили». В общем, полисы пришли к выводу, что мы чокнутые.

Именно тогда я познакомился с О’Нилом и его парнями, потому что моб из Уизеншо поддерживал Сэлфорд, но потом все мы объединились.

До игры и во время ее фанаты «Юнайтед» скандировали очень показательную кричалку:

Мидди, Мидди, Мидлтон!

На-ху!

Уизи, Уизи, Уизеншо!

На-ху!

Сэлфорд! Сэлфорд!

На-ху!

О Коллихерст, прекрасен ты,

О Коллихерст, прекрасен ты…

На-ху!

А потом звучало общее:

У, мы все вместе, у, мы все вместе…

У Сэлфорда имелись свои «основные». О них мне поведал Литл Десси, приятель и сверстник из другого конца города, молодой боец этой банды.

Литл Десси: Томми Феллоуз, известный как «Пес», был одним из «основных». Всегда в первом ряду, он вообще любил драку. Как и Роджер Данн, довольно симпатичный парень, а также Ронни Йоуд — ты даже не успевал понять, когда он наносил удар. В принципе, у нас было много таких людей. Когда они отправлялись на выезд, мы следовали за ними как бы в резерве. В то время нас нельзя было назвать организованным боевым мобом. Мы существовали не только ради драк, «Юнайтед» был самой жизнью.

Среди нас находился еще один человек, по кличке Пес — Гарри «Пес», — прошу не путать с миллуольским персонажем с таким же погонялом. Речь идет о настоящей легенде Стрэтфорда. Он был просто зверем, и ему это нравилось. Как и Джефф Льюис, Джордж Лайонз, Дэйв Уиллис и другие, Гарри «Пес» имел репутацию бесстрашного бойца, и все его знали.

Постепенно накапливающийся опыт «Олд Траффорда» привел к объединению соперничающих мобов. С увеличением числа выездов банды становились все ближе и ближе друг к другу. Вскоре они превратились в единое целое, чему очень поспособствовали спецпоезда — чартеры, используемые для перевозки фанатов в дни матчей. Вы, конечно, сделаете вывод, что именно эти «футбольные» поезда стали рассадниками насилия из-за слияния различных хулиганских групп. И просчитаетесь.

Самое лучшее место — лондонский вокзал Юстон. Происходившее здесь напоминало военные учения. Тысячи фанатов «Юнайтед» из Лондона и других мест ожидали прибытия специального «футбольного» поезда в 12.30, чтобы начать боевые действия. И каждый раз его появление становилось сигналом для пары часов полного беспредела.

Один из примеров — матч с «Кристал Палас», когда мы проиграли со счетом 0:5 [32]. Я отправился в Лондон вместе со своим двоюродным братом Джоном.

Все были пьяными в жопу и, когда вошли в поезд метро, сразу же принялись разносить его на куски. Те, кто постарше, хватались за поручни двумя руками и, подпрыгивая, ломали ногами крышу вагона. Это даже меня шокировало. Конечно, определенные безобразия должны были произойти, но там творилось настоящее безумие. Какое-то время мы еще ехали, но затем встали, потому что от поезда уже ничего не осталось.

Весной 1972 года «красная армия» вторглась в Северный Лондон по пути на матч с «Арсеналом». Вот что писала одна из газет:

Тысяча их болельщиков прошла маршем от станции «Кингс-Кросс» до стадиона в обход жилого района Монмаут На своем пути они разбивали витрины, громили автомобили, оскорбляли прохожих и даже бросали в них камни. Небольшие группы местных подростков выкрикивали оскорбления в ответ, находясь на безопасном отдалении. В конце концов «Стрэтфорд Энд» захватил не только «Норт-Бэнк» [33], но большую часть Северного Лондона.

«Стрэтфорд Энд» стал одним из факторов, который сплотил нас, другим стали футбольные спецпоезда, а третьим — наша ненависть к «Манчестер-Сити». У многих из нас были друзья или родственники, болевшие за «МС», но в дни дерби все родственные и дружеские связи забывались. На рубеже десятилетий «Сити» прошел через «золотой» период своей истории [34], и подобное обстоятельство еще более обострило наше противостояние.

Мое первое манчестерское дерби состоялось в ноябре 1971 года. Матч закончился со счетом 3:3, и на стадионе происходило натуральное смертоубийство. Наши свято верили в то, что им просто необходимо захватить «Киппакс». Перед началом штурма мы собрались снаружи стадиона, а они ждали нас внутри. Фанаты «Юнайтед» стали перелезать через турникеты, «Сити» оказал отпор, опрокинув противника, однако «красных» это не остановило. Там были сотни врагов, и приходилось биться насмерть, чтобы хотя бы немного продвинуться вперед. Наконец сказалось наше количественное преимущество, и мы смогли занять большую часть их трибуны. За пределами стадиона люди дрались буквально повсюду — в Уитворт-парке, на Клэрмон-роуд, на всех улочках и закоулках. Эта бойня задала тон на многие годы.

В семидесятые годы у «Сити» было много крепких ребят, и они считались одним из сильнейших мобов. Стычки происходили везде — в центре и на окраинах, на стадионе и около него, поэтому постоянно требовалось быть настороже. Но они никогда не приходили на «Олд Траффорд» как одна банда и никогда не выходили после матча толпой, чтобы пройтись по Уоррик-роуд в поисках врага. Наоборот, это нам приходилось разыскивать их.

Перед очередной игрой с ними мы оккупировали весь центр города. Однажды я присоединился примерно к двум тысячам «красных», которые отправились по Оксфорд-роуд на их стадион. Когда мы приблизились к Городской больнице, мой взгляд упал на автобус, и я увидел там школьного учителя по физкультуре. Рядом шел Гэри Джонс, мой одноклассник, и мы отсалютовали нашему наставнику поднятыми вверх кулаками.

Сейчас это может показаться забавным, но в начале 1970-х некоторые журналисты писали, что футбольное хулиганство миновало свой пик. Так как скинхеды отрастили волосы и приобрели более благообразный вид, а некоторые главари уличных банд середины 1960-х повзрослели и остепенились, обзаведясь женами, детьми и ипотекой, кое-кто пришел к выводу, что худшие дни остались в прошлом. Одним из оптимистов был Крис Лайтбаун из «Санди таймс», с которым я потом познакомился. Он написал статью, в которой утверждал, что «футбольное хулиганство почти сошло на нет», но предупреждал, что «нынешнее более молодое поколение вряд ли захочет находиться в тени своих предшественников… и если оно будет вовлечено в футбольное насилие, то это произойдет потому, что молодежь осознает свое предназначение — продолжить дело старших товарищей».