Джордж Лайонз: Нас должны были разделить, но вышло так, что половина одной из их трибун тоже оказалась за нами, поэтому полиция расположилась в самом ее центре. В перерыве произошла небольшая потасовка, и я увидел одного пожилого мужика с тростью, из наших, который выглядел возмущенным.
— Ты в порядке, приятель? — спросил я.
— Йоркширские ублюдки, — прозвучало в ответ.
— Ладно, давай сюда свою палку.
Взяв ее, я прислонил того мужика к стене и со всей силы заехал этой палкой по башке одному из йоркширских ублюдков. Да так, что она разлетелась на мелкие куски. Для «красных» это стало сигналом к атаке.
После матча «Юнайтед» разделился. Меньшинство (включая меня) отправилось на вокзал, а большинство — в противоположную сторону — к автобусам Мы приехали сюда на обычном поезде и собирались возвращаться тем же способом. За нами следовала большая группа фанатов «Лидса», от которой приходилось постоянно отбиваться. В конце концов, одного моего приятеля пырнули ножом в спину. Полиция же безостановочно повторяла: «Не останавливаться! Продолжайте движение!» По прибытии на вокзал они напали на нас, перебежав через пути, но мы отразили атаку, не позволив «Лидсу» взобраться на платформу. Их было около 2000, а нас всего 400—500, но и этого числа оказалось достаточно.
Мы победили со счетом 2:1 [131] и вышли в финал, где нам предстояло сразиться с «Ливерпулем», который в том сезоне нацеливался на «Требл» [132]. Я планировал пробраться без билета на почтовый поезд в Лондон, который преодолевал расстояние до столицы в течение всей ночи. Однако такая идея посетила не одного меня, а несколько сот человек, поэтому можно было легко предположить, что вокзал окажется оцепленным Британской транспортной полицией. В итоге я решил добираться до места на «попутках», взяв с собой за компанию Кевина Бонда из Уизеншо. На одной из станций обслуживания, где нас высадили, стоял автобус с фанатами из Блэкпула. Некоторых я знал, так что мы решили залезть к ним. Но как только оказались внутри, сразу подумали: зачем?
Ведь они были пьяны в стельку! Это все равно что зайти в паб в пятницу за полчаса до закрытия, когда ты трезвый, а все остальные уже танцуют на столах.
Пассажиров автобуса с головы до ног покрывала клубная символика — а я-то думал, что она давно умерла, потому что манчестерские парни носили совсем другое. Мы наткнулись на психов из давних времен — некоторые из них лежали на полу в лужах пива и мочи. Эти парни являлись натуральными алкашами. О сне речь уже не шла — уснуть здесь мог только находившийся без сознания.
Когда мы остановились на другой сервисной станции, кое-кто из ребят вывалился из автобуса и сразу же начал скандалить со скаузерами. Тарелки летали по кафетерию, как фризби. Тем не менее пара пьяных блэкпульцев все-таки огребла по башке, потому что в таком состоянии они попросту не могли драться. Я смотрел на все это и покачивал головой.
Прибытие в Лондон состоялось в 5.30 утра, и мы подъехали прямо к «Уэмбли». Там уже стояло несколько автобусов. Мне страшно хотелось спать, и я прикорнул на часок. Ровно в 6.30 снаружи раздался дикий крик: кто-то принес футбольный мяч и нашел скаузеров, которые были не прочь его погонять. Такая идиллия, естественно, не могла продолжаться долго. После двух-трех минут игры один из наших сделал слишком грубый подкат, началось хватание за грудки, через минуту все повыскакивали из автобусов и пошло-поехало. Некоторые дерущиеся были настолько пьяны, что не отдавали себе отчета в том, где находятся. А ведь происходило это в непосредственной близости от «Уэмбли». Я тоже вышел наружу и хорошо погонял скаузеров. Вокруг стоял звериный рев, хорошо возбуждавший участников событий.
Далее никаких особых неприятностей не возникло, хотя я ожидал их до последней минуты. День прошел более чем странно. Что ж, будем довольствоваться малым. Во всяком случае, «Манчестер Юнайтед» победил со счетом 2:1 [133].
На обратном пути я вполне благоразумно решил перебраться в другой автобус. В то время на трассе ставили указатели «Только для Ливерпуля» или типа того, направляя болельщиков различных команд по своим маршрутам, чтобы избежать столкновений. Ну, появился такой знак, и что? Да наплевать! Мы свернули у сервисной станции, и увидели пять или шесть автобусов со скаузерами. Некоторые из них гоняли одиночек из числа «Юнайтед» по всей заправке. Мы остановились, высыпали наружу и заставили скаузеров прижаться к своим автобусам. Разборка охватила большую территорию, потому что они пытались сопротивляться, но против них действовала организованная «фирма», с которой им было не совладать.
Скаузеры уехали, и мы устремились вслед за ними еще до прибытия полиции. Наконец их автобус остановился из-за скользкой дороги. Я не знаю, что там творилось в головах водителей, но наш тоже остановился позади скаузерского, и драка, естественно, разгорелась вновь. Закончилось тем, что они забежали обратно в салон, и «красные» тут же приступили к высаживанию окон. Как только скаузеры тронулись с места, мы заскочили в наш автобус и заорали водиле: «Гони за ними! Мы их “сделаем” на следующей остановке!» Короче, все сошли сума.
Несмотря на завоевание Кубка Англии, Томми Дохерти получил в июле пинок под зад. Многие были крайне разочарованы. Несколько лет спустя я встретил его в аэропорту — приятный мужик. Он нам очень подходил; «Юнайтед» играл в остроатакующем стиле, и тренер чутко улавливал настроения болельщиков. С такой командой нам было не важно, проиграла она или нет. Даже когда мы вылетели в низшую лигу, все понимали, что скоро вернемся. Самым большим позором было выгнать его после победы в финале, одержанной на глазах Мартина Эдвардса, который всю свою жизнь занимался лишь тем, что трахал проституток. А ведь «Док» не только выиграл Кубок Англии, он показал футбол, который мы очень любили, с крайними нападающими.
Замена пришла в лице Дэйва Сэкстона [134], полного гондона, никогда не понимавшего болельщиков. Мне кажется, он вообще ни разу в жизни ни с одни фанатом не разговаривал.
У клуба возникли и другие неприятности. В апреле 1977 года «Юнайтед» встречался с «Норвичем» на его поле [135]. Этот матч привел к грандиозному скандалу. Какой-то болельщик, забравшийся на покрытую рифленым железом крышу «Кэрроу-роуд» [136], провалился, упав прямо на зрителей.
Вслед за ним рухнула и сама крыша. И все это успели заснять телевизионщики. В итоге 38 человек получили ранения, а трибуна «Баркли-роуд Стэнд» была сильно повреждена. Произошедшее вызвало самую жесткую реакцию со стороны моего приятеля Дэниса Хауэлла и всего лейбористского правительства. Хауэлл приказал секретарю лиги Алану Хардэйкеру и председателю Футбольной ассоциации срочно явиться к нему на переговоры. В результате было принято решение, согласно которому фанатам «Юнайтед» на выездных матчах предоставлялись только сидячие места. Сидячие трибуны в те времена были гораздо меньше стоячих, поэтому принятое решение являлось ничем иным как запретом на выезды для «красной армии». Кроме того, руководство «МЮ» должно было прикрыть деятельность многих фан-клубов за пределами города, чтобы остановить волну хулиганства, исходящую из разных уголков страны.
Что же касается наших соперников, то некоторые из них все-таки отваживались посещать «Олд Траффорд». Но лишь однажды я наблюдал, как кокни приехали сюда в большом количестве. Произошло это где-то в середине 70-х, но речь идет об автобусах, которые сопровождал полицейский эскорт. Это был моб «Тоттенхэма», располагавший довольно впечатляющей «фирмой», однако даже она понимала, что не сумеет вырваться из тисков конвоя. Действительно, у кокни не было ни единого шанса доехать поездом до «Пиккадилли», добраться пешком до «Олд Траффорда» и вернуться обратно. Впрочем, может быть, они изначально все так обставили?
