В вашем «здравствуйте» не должно слышаться и малейшего призвука скуки, равнодушия или неуверенности. Шепните приветствие томным постельным голосом, но ни в коем случае не напоминающим девицу из публичного дома. Это должно быть чувственно-ласковое «привет!»

3. ПРАВИЛЬНЫЙ ВИЗУАЛЬНЫЙ КОНТАКТ

Смотрите своему визави прямо в глаза, но не слишком настырно. Не забывайте моргать, иначе будете смахивать на психопатку, получившую оплеуху. Ваш взгляд должен быть многообещающим и глубоким.

4. ПРАВИЛЬНЫЙ ЯЗЫК ТЕЛА

Человек высказывается не одними словами. Грациозно-ритмичные жесты заводят вашего визави. Так что небрежно откиньте прядь волос со лба, поправьте на носу очки или пройдитесь кончиком пальца по краешку стакана.

5. ПРАВИЛЬНОЕ ВЕДЕНИЕ БЕСЕДЫ

Поощрите своего визави рассказать что-нибудь из его жизни, но это не должно выглядеть так, будто вы хотите что-то выведать. Для разминки расскажите какие-нибудь забавные случаи из своей жизни и с заинтересованностью переведите разговор на него. Не забывайте делать визави по возможности искренние комплименты.

6. ПРАВИЛЬНАЯ ПОСТАНОВКА ЦЕЛИ

Без целевой установки после флирта остается лишь пресная оскомина. Если из этого вообще ничего не получается, у вас может создаться ощущение своей несостоятельности. А если прыгнете в постель, то покажется, что вы излишне перестарались. Просто поставьте перед собой цель — часок понаслаждаться жизнью с этим человеком и сохранить об этом парочку приятных воспоминаний.

ЗОЛОТОЕ ПРАВИЛО ФЛИРТА:

Флирт — это боевое искусство.

В плен не брать, пощады не давать!

OTTO

«Дорогая Незнакомка, я тоже не хочу провести свое будущее в одиночестве. Ищу на остаток моей жизни чуткую, добросердечную, нежную даму сердца для СЧАСТЬЯ ВДВОЕМ! Я изучаю древнюю и средневековую историю. Во мне вы найдете человека с широким кругозором. Мужчина 44 весен, абсолютно независим, с сильным интеллектуальным капиталом, который на все случаи жизни будет к вашим услугам и словом и делом. Для начала посылаю вам сердечный привет и оптимистичное «так держать!» Отто»

На следующее утро я милостиво позволила Урсу принести мне завтрак в постель и осыпать меня нежными поцелуями. И больше ни слова — ни о продолжении рода, ни о шпионаже, ни о Лауренцио. i — Сегодня я могу задержаться. Мы снимаем на кондитерской фабрике, — были последние слова Урса, перед тем как он галопом поскакал по садику, Аполлон и Зевс — за ним по пятам.

Я послала ему вслед воздушный поцелуй и, пока дворняги отвлеклись, забрала нашу почту.

Письмо из Швейцарии с легким ароматом одеколона. Его мать.

Открытка от моей школьной подружки Марианны. После окончательного разрыва с супругом она теперь жарилась под солнцем с юным Адонисом, только что достигшим совершеннолетия — так, перевернем открытку, прочитаем мелким шрифтом, — на Геркулесовых столбах. И ни словечка о трех ее несносных девчонках.

Счет с телефонной станции.

И толстый пакет со штампом «С-Трип». Да ну? Запоздалый соискатель?

Я вернулась на кухню и сварила кофе. Зазвонил мобильник.

— Я сегодня уже говорил, что люблю тебя? Урс. Милый выдумщик. Я подошла к окну.

Он уже сидел за рулем своего «сааб-комби» и махал мне рукой. Я помахала в ответ.

— Я тоже люблю тебя, сокровище мое. Будь осторожен на дорогах!

— Буду. Тогда до вечера.

— До вечера.

Я все еще мечтательно смотрела вслед своему мужчине, как неожиданно за кухонным окном возникли четыре лапы — Зевс и Аполлон скреблись по стеклу и облаивали меня.

— Тупые бестии!

И в этот момент снова зазвонил мобильник. От неожиданности я уронила его. Да, потихоньку старею.

— Золотце мое, ты что-то забыл? Тишина. Но в трубку кто-то дышал.

— Алло!

— Да, алло. Но это не золотце. Я говорю с женщиной, которая на предпоследней неделе давала объявление?

Прошло довольно много времени, прежде чем мне удалось убедить Отто, что «золотце» отнюдь не мужчина, а моя маленькая сестренка. Ласкательные имена у нас фамильная традиция, лихо врала я. Меня вот все зовут мышкой.

Похоже, до конца убедить Отто не удалось, но он все-таки согласился встретиться со мной за ланчем в «Кафе лё театр»[83].

Я вырядилась в джинсы и льняную блузку в цветочек, пуговицы на которой перепроверила дважды на предмет прочности их посадки.

После трех неудачных попыток я специально полистала старый справочник любовной игры, и теперь карточка с шестью золотыми правилами флирта лежала в кармане моих брюк.

В «Кафе лё театр» самый большой наплыв, как правило, перед началом сеанса: дело в том, что штутгартцы страшные киноманы. Но и этим поздним утром понедельника народу было много. Много молодежи, пара покупателей, и у дальней стены, спиной к толпе, — единственный в кафе мужчина без сопровождающих лиц.

Он даже не встал, когда я подошла к столику.

Я начала электризующим многообещающим тоном:

— Отто?

— Мышка?

Я присела.

Мы оба были одеты подходяще. На нем тоже были потертые джинсы и рубашка-гавайка с набивкой в цветочек. Различие было лишь в том, что я собрала волосы в конский хвост, а он, наоборот, распустил свои космы по плечи. И означенные длинные космы были довольно сальными — точнее сказать, такой эффект могли бы произвести пол-литра машинного масла. Если его срезанный подбородок прикрыть бородой, то — в сочетании с деревянными сандалиями — он стал бы смахивать на нашего Спасителя. Общая картина не выдавала в нем маньяка-убийцу, как в прямом, так и переносном смысле…

Я протянула ему руку, чтобы чувственно и с намеком пожать его правую.

Отто таращился на нее несколько мгновений, а потом вытащил из кармана джинсов одноразовые перчатки, натянул их и только после этого пожал мне руку. Затем скатал перчатки с рук и бросил в пепельницу.

— Пароль! — шепнул он мне и огляделся.

Ах да, пароль. Для разнообразия мы договорились не о красной розе или похожей безвкусице, а о пароле.

Определенно, это кара, которую уготовила мне судьба в наказание за то, что я обманываю Урса.

— «На западном фронте без перемен» [84]. — Я вытащила полотенце с нацарапанным на нем фломастером паролем.

— «И вечно поют леса» [85], — цитатой отозвался Отто.

Я попробовала проникновенно и пикантно-интимно заглянуть ему в глаза, но его глазные яблоки вращались в глазницах в темпе Спиди Гонсалеса[86], стреляя по сторонам, так что визуальный контакт удавалось установить лишь на долю секунды.

— Пароль нельзя было записывать. Он мог легко попасть в чужие руки, — прошипел Отто.

— В какие «чужие»? Ты что, договорился еще и с другими женщинами?

Отто наморщил лоб:

— Вижу, ты не воспринимаешь меня всерьез. Но если я расскажу тебе, что мне известно, ты еще как призадумаешься!

— Что для вас? — раздался голос официанта, вежливый и предупредительный. Но Отто вздрогнул.

— Вы не должны так подкрадываться! — наорал он на официанта. Они обменялись долгим взглядом.

— Мои извинения, синьоры.

— Мне вот это. — Отто ткнул пальцем в меню.

— Один «Шок-пичтри», очень хорошо.

— А мне один «Аполлинарис»[87]. И простите моего приятеля. Он только что вернулся из сорокамесячного плена северокорейских «скорпионов».

Лицо официанта не дрогнуло. Или он не смотрел последний фильм с Джеймсом Бондом, или держал меня за такую же чокнутую, как Отто. А может, ему провели неудачное лечение ботоксом, и теперь он страдал от паралича лицевых мускулов.

Да, обед может стать очень даже горяченьким!

Час спустя моя «вводная часть» разговора уже пятнадцать минут как была окончена. На то есть веские основания: я предпочитаю сильных молчаливых мужчин. Кто много болтает, невольно выдает свои слабости.