— К сожалению, не могу сказать того же самого о тебе. Если бы кое-кто в этом доме не защищал тебя, ты давно уже лежал бы в могиле.

— Да, Джесс несколько раз помогла мне, вернее, человеку, которого считала Мстителем. Она понятия не имеет, что Мститель — это я.

— Еще как имеет! — выпалил Нат, но тут же увял и спрятался под одеяло под яростным взглядом Сейера.

— Что?! — взорвался Алекс. — Натаниел, я надеру тебе задницу до крови, если немедленно не скажешь правду. Значит, Джессика знает, что я — Мститель?

Сейер протянул сыну руку.

— Ну разумеется. Она все поняла с той минуты, как ты поцеловал ее в этой комнате. Я решил, что ты достаточно изводил ее, и хотел положить этому конец. Джесс — хорошая девочка и не заслужила такого обращения.

— Но она твердила, что мои поцелуи не… и что мои волосы… — Алекс покачал головой. — Ну, она у меня свое получит!

— Она уже свое получила! — отрезал Сейер. — Не мог бы ты на минуту забыть о своей жене и сосредоточиться на жемчуге? Как по-твоему, Питман верит, что в бухте полно раковин-жемчужниц?

Алекс рассказал, что видел Питмана за ловлей устриц.

— Он предложил Джесс в четыре раза больше того, что стоит бухта.

— Мои же деньги, — пробормотал Сейер. — Передай Джесс, чтобы подняла цену. Я еще верну все деньги Монтгомери.

— Значит, ты знал и о его воровстве?

Сейер холодно посмотрел на сына.

— Что прикажешь мне делать? Обвинить собственного зятя?! Потащить в суд? В отличие от тебя я предан интересам семьи.

Алекс молча улыбнулся. Он был так доволен, что отец не считает его слабаком и трусом, и никакие колкости не могли его рассердить. Он рассеянно потеребил кружево манжеты.

— Сколько жемчужин ты подложил и сколько уже найдено?

— Одну обнаружил Питман, вторую — ты, значит, осталось еще три. Если Джесс подождет, он поднимет цену.

— А что будет, если он поймет, что его попросту одурачили?

— Он слишком жаден, чтобы мыслить здраво. А теперь… вы, конечно, достаточно молоды, чтобы не спать по ночам, а мне нужно отдыхать. Идите к себе. А ты, мальчик, отправляйся к жене и заканчивай с этой шарадой. Ей ты можешь доверять.

— Да, возможно, — уклончиво пробормотал Алекс. — Нат, слышал? В постель!

Он сам проводил мальчика до двери, после чего порывисто обернулся, обнял отца и поцеловал в щеку.

— Спасибо за то, что поверил в меня.

— Пф-ф! — фыркнул Сейер. — Когда я зачинаю сына, он остается моим сыном. И никогда не меняется.

— Значит, я ничем не хуже Адама и Кита? — улыбнулся Алекс.

Сейер уставился на него, как на безумца.

— Погоди, пока я увижу этих негодников! Плохо им придется! Подумать только, им и в голову не пришло помочь нам, когда мы так в них нуждались! Оставили тебя в одиночку спасать целый город!

Сейер взял Алекса за руку.

— А еще я скажу им, как здорово ты справился! Даже получил руку такой красавицы, как Джессика, несмотря на парик и атласные камзолы. Ты настоящий Монтгомери, парень, причем один из лучших!

Алекс покинул комнату отца, чувствуя, что вырос футов на двадцать!

А тем временем Элинор смеялась над Джессикой, шатавшейся под тяжестью двух ведер горячей воды.

Джесс смерила сестру сердитым взглядом.

— Сама виновата, — язвительно хмыкнула Элинор. — Это ты продолжаешь идиотскую игру. Скажи Алексу, что все знаешь.

Джесс поставила ведра.

— Пусть думает, что я считаю его умирающим. Пока он не станет доверять мне настолько, что скажет правду, я не могу ни в чем признаться.

Элинор в отчаянии воздела руки.

— Но ты добилась того, что теперь ему почти невозможно сказать правду. Ладно, поступай как хочешь. Ухаживай за ним, пока пальцы не отвалятся, мне все равно.

— Спасибо, — иронически бросила Джесс и потащила горячую воду по коридору.

— Александр знает, — вздохнула Софи, — что ей известно, кто Мститель.

— Естественно, — пожала плечами Элинор. — Но пусть они ведут свои любовные игры. В конце концов, может, им это нравится.

— Кстати, о любовных играх: где были ты и этот красавец русский прошлой ночью?

Элинор покраснела.

— М-м-м, — промурлыкала Софи. — Пожалуй, отложу свое путешествие еще на денек! Просто не вынесу напряжения, если не узнаю, как все обернется!

— Вот, Алекс, — нежно пропела Джесс, ставя ему под ноги тазик с горячей водой. Прошло два дня с тех пор, как они видели Питмана в бухте Таггертов. Она вдруг начала сомневаться, что Алекс и есть Мститель. Выглядел он ужасно, ослабел настолько, что почти не передвигался, не мог есть и только лежал в постели, полузакрыв глаза. Джессика все больше убеждалась, что была не права. Как может этот несчастный инвалид быть Мстителем?!

На закате Алекс заснул. Джессика осторожно вышла из комнаты и направилась во двор подышать свежим воздухом. Занятая невеселыми мыслями, она брела, сама не зная куда, и очнулась только в бухте Фарриер.

Любуясь красно-фиолетовыми стрелами заката, она тихо роняла слезы. И хотя сознавала, что жалеет себя, все же ничего не могла поделать! Кажется, мужчины, которых она любила, отвернулись от нее.

— Джесси!

Обернувшись, она увидела Мстителя, озаренного угасающим светом, и шагнула к нему, но он отступил. Джессика остановилась.

— Я много дней ждал, пока ты придешь сюда. Мне нужно сказать тебе что-то важное.

Джесс вытерла слезы. Наконец он признается, что Александр и Мститель — один и тот же человек, успокоит все ее страхи и опасения, что это неправда, и уверит: ее тревоги по поводу здоровья Алекса безосновательны.

— Я думал о том, что было между нами, и решил, что ты права.

— Да, — кивнула Джессика улыбаясь. Она действительно права! Она достойна доверия, она не так глупа, как он думал, и заслуживает его откровенности.

Мститель опустил глаза, словно ему было очень трудно говорить. Сердце Джесс сжалось от жалости и сочувствия.

— Мне нелегко это сказать, но я все-таки послушался тебя.

Он резко вскинул голову.

— Ты замужняя женщина, а святость брака полагается уважать. Синтия Коффин намекнула, что будет счастлива принять мои ухаживания. Отныне я буду встречаться с ней, а ты останешься с мужем.

Он отвернулся от нее.

Гнев вскипел в Джессике с такой силой, что она даже задохнулась.

Одним длинным прыжком она вскочила ему на спину и, держась за плечо одной рукой, принялась колотить его куда ни попадя.

— Я убью тебя, Александр Монтгомери! Попробуй коснуться другой женщины, и я защемлю створками раковины твой…

Он перетянул ее вперед и стал целовать.

Она проворно стянула с него маску.

— Значит, это все-таки ты…

— Да, тот, у кого жестокий изгиб губ, — пробормотал он. — Та безвольная плеть водоросли, за которую ты вышла замуж.

Он подхватил ее на руки, и она тут же стала брыкаться.

— Ты измучил меня! Я проплакала всю нашу брачную ночь! А ты… имел наглость влезть в окно!

— Как насчет Этана Ледбеттера? И твоих постоянных уверений, что я ни одной женщине не нужен?! Ты заявила, что женщины только и мечтают прибрать к рукам мои деньги и что порядочные Монтгомери не отозвались на призыв о помощи. Из-за тебя весь город смеялся надо мной! Я был ранен и истекал кровью, а ты назвала меня пьяницей!

Она самозабвенно целовала его лицо, гладила волосы и спину.

— А кто спас тебя от порохового взрыва? Твоя кровь заливала мне руки, а ты сидел, живой и здоровый, позволяя мне сходить с ума от тревоги за него… то есть за тебя.

— Помнишь, я видел тебя после этого, и ты плакала на моей спине.

Она обняла его.

— О, Алекс, как ты можешь изображать совершенно другого человека? Александр так мягок и деликатен, а Мститель… — Она замолчала и взглянула на него. — Хорошо, что маска закрывала твой огромный нос, иначе вся округа узнала бы, кто ты на самом деле!

— Огромный нос? — угрожающе повторил он. — Посмотрим, куда я смогу сунуть свой большой нос!