— Тэк-с, и что же мы здесь таки имеем? — Хмыкнув, Исимуд отпил рубиновой прозрачной влаги, чмокнул языком, пошевелил губами и изобразил восторг, экстаз и ликование. — М-м-м, ну и букет. Цимус. Возьму все. И тара за мой счет.

Еще бы не цимус, еще бы не букет — стараниями Тота винная ягода, доставленная с Альдебарана, на голубой планете прижилась, дала обильные всходы и, как следствие, урожай. Из которого, опять-таки стараниями Тота, приготовлялся ароматный, недурной на вкус, а главное, приятно дающий по мозгам напиток. Конечно, не экстракт ханумака и не пыльца тринопли, но и то хлеб. Вернее, цимус.

— Не будем мелочиться, друг мой, давайте поделим пополам расходы на тару, — с улыбкой не ударил в грязь лицом Ан, дружески кивнул и крайне гостеприимно указал на стол, прямо-таки заставленный едой. — Прошу вас, угощайтесь. Вот, извольте, икра карпа Ре, быстро заквашенная, с молоками и ястыками, как вы любите. А вот бланшированный пенис саблезубого тигра Уу, томленный в желудевом соусе с шафраном, капустой и фасолью. А вот…

Дело происходило в Изумрудной гостиной, стилизованной под искусственный сад. Дружно цвела тринопля, весело пульсировал фонтан, молодые стебельки гизи трепетно подрагивали над водой. В треугольном зеркале пруда отражались небо, клумбы, скалы, вычурно подстриженные кусты, а также просторный павильон, в котором разместились за столом пирующие. Собственно, пирующих было трое — Ан, скромняга Тот и барыга Исимуд, Гиззида же и Таммуз все больше бдели, смотрели по сторонам, следили, чтобы не случилось какого форшмака, — Занудой Соплежуем и Рваным Ртом ануннаки уже забыли, когда их и звали. Атмосфера была самой дружеской, угощение — отменным, настроение — великолепным. Особенно у Ана — финансовые дела его шли отлично. Шахта вытягивала план, производственные мощности росли, успешно завершилось строительство Ниппура, второго коспоморта. Уже хитрюга Исимуд начал вписываться в тему, заговорил о долевом участии, о финансовой поддержке. Как же, хрен ему большой и толстый, сами обойдемся — теперь-то уж чего, все заряжено и отлажено, как говорится, таскать вам не перетаскать, возить вам не перевозить. На голубой планете небось добра хватит.

— О, пенис тигра Уу, бланшированный, мой любимый! — воодушевился Исимуд, не обидел сам себя и, прожевав деликатеснейшее, исходящее соком мясо, сдержанно икнул. — Кстати, шкура этого тигра Уу также пользуется успехом. На Гамме Центавра из них шьют котиковые комбинезоны. Я бы, дорогой коллега, взял пробную партию.

— Отлично, дружище, немедленно распоряжусь. Сдерем шкуру, с кого только скажете. — Ан улыбнулся, весело кивнул, с бульканьем налил всем вина, как вдруг почувствовал биение гиперфона. — Дьявол, ну кто там еще? — Он вытащил аппарат, щуря глаз, послушал, выкатил на скулах камни желваков. — Значит, так. Всем не вошкаться, сидеть на жопе ровно. Тихо ждать меня. Скоро буду. Ясно? — Ан сделал непроницаемое лицо, выдавил улыбочку для Исимуда: — Текучка, знаете ли, дорогой дружище, дела, банальнейшая проза жизни. Так что прошу не обижаться, откланиваюсь. Коллега Тот вас проводит.

Ан еще раз улыбнулся, сделал всем рукой и в компании Гиззида и Таммуза вышел. И тут же побледнел, переменился, превратился в яростного сатрапа.

— А ну, бля, Нинурту сюда. И Красноглаза с братвой. Вооружение, снаряжение полностью. Готовность десять минут. Время пошло. Я сказал.

Рвал и метал Ан не напрасно, ситуация, если верить Энки, а звонил по гиперфону именно он, была угрожающей. А началось все с неделю назад, банальнейше, с пустячка — сын Энлиля проказник Наннар оттрахал красотку блондиночку Эрешкигаль. И все было бы хорошо, и все было бы славно, если бы не приходилась она невестой Зу, оперившемуся Клюв-орлу из Центра управления полетами. Ну, тот, естественно, к отцу Наннара, в миноре, с явными претензиями, ну а Энлиль его — с порога, мощно, грамотно, вот к такой-то матери. Мол, шляются тут всякие пернатые ко мне, верховному главнокомандующему, без доклада. В общем, обидел ануннака, оскорбил, глубоко нагадил ему в душу. Не то чтобы сгладил ситуацию, а, наоборот, ее усугубил. И Зу, естественно, не стерпел, встал на тропу войны — спер из пульта управления сигма-матрицу с кодом шифроспусков субрежимов. А потом угнал исследовательскую «Ротацию», единственный планетоид с излучателем, и сейчас выделывался в небе над Ниппуром — лихо, мастерски, с заметным огоньком. Нарезал круги, фигуры пилотажа, с энтузиазмом пикировал на дворец Энлиля — пока что, слава богу, без стрельбы. А уж говорил-то, говорил, вещал в подробностях по эфиру — и про самого главнокомандующего, и про сынка его, и вообще за жизнь. Грозился разнести к едрене матери Ниппур, затем сравнять с землей Сиппар, ну а уж затем крепко взяться за шахту. Причем грозился он не просто так, не зря, не с пустого места, всего — зарядов и топлива — у него хватало с лихвой, челнок-то ведь разведывательный, непростой, повышенной автономности. Ситуация сейчас в Ниппуре была не очень — комсостав эвакуирован, планетоиды не летали, у направляющих томились под завязку загруженные «апины». А куда ты денешься-то без кодов доступа полетных субрежимов? В общем — облом, беда, трагедия, попадалово на деньги. А всему виной — аморальность, безответственность и отсутствие командных навыков. Плюс полное неумение устанавливать контакт с живыми ануннакскими массами. Удручающая некомпетентность и поразительный непрофессионализм, дающие пищу для организационных выводов…

Несмотря на критическую ситуацию, голос Энки в гиперфоне вибрировал от радости.

Зато голос Ана был резок и доходчив, как удар кнута.

— Всеобщий шухер, братва, — глянул он на Нинурту, Красноглаза и братву. — Духарной[195] один забился в планетоид и грозится для начала ушатать Ниппур. Еще он заныкал хреновину одну из пульта управления, так что центр навигации космопорта не фурычит. Ну, если по-рыхлому[196], то все.

— Что за чувак? Какой челнок? — с ходу осведомился Нинурта, узнал, что это Зу угнал «Ротацию», выругался матом и сделался задумчив. — Хорошенькое сочетание, блин. Опытный пилот, мощный планетоид и мезониевая пушка. — На мгновение он замолк, посмотрел на Ана: — Посадочные маяки, естественно, не работают? М-да… Можно, конечно, двинуть к Шамашу в Сиппар по запасному варианту, но пока там суть да дело… Генерал, — голос Нинурты окреп, — надо дать знать в Ниппур, чтобы выбрали площадку поровнее и зажгли на ней сигнальные огни. Нефти с битумом и прочей лабудой у них небось найдется. Так будет и быстрей, и безопасней. Средство проверенное, безотказное, многократно апробированное на фронте. А лететь нам, генерал, думаю, лучше на «Тангенсе». Конечно, не «Ротация» с ее активным излучателем, но хоть что-то. Как говорится, на бескарпье и сам раком встанешь.

— Ладно, на «Тангенсе» так на «Тангенсе». — Ан кивнул, Нинурта скомандовал, бандиты расслабились, а проворные сервороботы принялись готовить к вылету «Тангенс» — экскурсионно-туристический челнок для морских сафари. Огромную фаллообразную махину, снаряженную гарпунами, дистанционными баграми и выкидными сетями. Смотреть на него даже издалека было как-то жутковато. Вот Ан и не стал, позвонил Энлилю.

— Слушай меня внимательно, засранец. Найди ровную площадку в прямой видимости Ниппура и обозначь ее контуры огнями — нефть зажги. Мы сядем на нее, будем через час. Ты меня понял, долбоеб?

— Понял, отец, еще как понял, — убито прошептал Энлиль, горестно вздохнул, и в голосе его послышалось отчаяние: — А этот, отец, все летает, такие гадости в эфире говорит…

— Не ссы, мы ему подрежем крылья, — успокоил его Ан. — Выстирай штаны, надень их ширинкой назад и жди меня. Хотя ты уже и сейчас ведешь себя как последний педераст. — Не сдержавшись, он выругался в трубку, резко вырубил связь и повернулся к Нинурте: — Ну?

— Генерал, есть готовность, — молодцевато вытянулся тот, коротко кивнул и посмотрел на Красноглаза, посасывающего маковую пастилку. — Брателло, кантуй своих. Скоро тронемся.