Но почему речь идет о двух героях дня, а не о трех? Где же Фриколлин? Фриколлин решил, что с него вполне достаточно славы, которую он снискал себе полетом на «Альбатросе», и отклонил честь сопровождать своего господина. Вот почему он лишился своей доли в тех неистовых приветствиях, которыми были встречены председатель и секретарь Уэлдонского ученого общества.

Само собой разумеется, что все члены прославленного клуба воздухоплавателей в полном составе присутствовали на торжестве: они заняли отведенные им места в центре поляны, огражденные канатами и полицейскими кордонами. Здесь находились Трак Милнор, Бэт Т.Файн и Уильям Т.Форбс под руку со своими дочерьми — мисс Долл и мисс Мэт. Все они явились засвидетельствовать, что нет такой силы, которая могла бы разъединить сторонников «аппаратов легче воздуха»!

В одиннадцать часов двадцать минут пушечный выстрел возвестил, что последние приготовления окончены.

Аэростат ожидал теперь лишь сигнала к отправлению. В одиннадцать часов двадцать пять минут послышался второй пушечный выстрел.

Гигантский воздушный шар, удерживаемый канатами, поднялся метров на пятнадцать над поляной. Его гондола покачивалась над замершей от волнения толпой. И тогда дядюшка Прудент и Фил Эванс, стоявшие в передней части гондолы, приложили левую руку к груди — в знак того, что они душою вместе со всеми собравшимися. Затем они простерли правую руку к небесам — в знак того, что самый крупный из дотоле существовавших воздушных шаров готов, наконец, овладеть воздушным пространством.

И в ту же минуту сто тысяч человек приложили свою левую руку к груди, а правую — простерли вверх.

Третий пушечный выстрел прозвучал ровно в одиннадцать часов тридцать минут.

— Отдать концы! — крикнул Дядюшка Прудент, употребляя традиционную морскую формулу.

И аэростат «Вперед» величественно поднялся ввысь, как принято выражаться при описании полетов воздушных шаров.

Это и вправду было величественное зрелище! Казалось, огромный корабль плавно сошел со стапеля судостроительной верфи. И в самом деле, разве аэростат не устремился в просторы воздушного океана?

Воздушный шар поднимался вверх строго по вертикали, что свидетельствовало о полном отсутствии ветра, и остановился на высоте двухсот пятидесяти метров.

Здесь начались различные маневры, которые «Вперед» проделывал в горизонтальной плоскости. Сначала, движимый своими гребными винтами, он поплыл навстречу солнцу со скоростью десяти метров в секунду. Это обычный ход спокойно плывущего по морю кита. Сравнение аэростата с гигантом полярных морей напрашивалось само собой, ибо своей формой он напоминал это огромное млекопитающее.

Новый взрыв восторженных возгласов донесся до слуха воздухоплавателей.

Затем, подчиняясь воле рулевого, аэростат стал послушно кружиться и проделывать различные криволинейные и прямолинейные движения. Он двигался в ограниченном пространстве, уходил вперед, возвращался назад, и все это с такой легкостью, что, казалось, мог бы убедить даже самых ярых противников теории управляемых воздушных шаров, если бы такие присутствовали на поляне!.. Впрочем, если бы они там присутствовали, их, наверно, разорвали бы на куски.

И почему только не было ветра при этом неповторимом испытании? Право, это было весьма досадно. Ведь тогда все увидели бы, что аэростат может без труда проделывать любые маневры: либо двигаясь под углом к ветру, как парусное судно, идущее в бейдевинд, либо преодолевая встречные воздушные течения, подобно пароходу, побеждающему сильную волну.

Тем временем воздушный шар поднялся еще на несколько сот метров.

Толпа разгадала маневр. Дядюшка Прудент и его спутники надеялись найти какое-нибудь воздушное течение в верхних слоях атмосферы, чтобы продолжить испытание. Надо сказать, что в воздушном шаре была целая система внутренних баллонетов, которые играют ту же роль, что плавательные пузыри у рыб; накачивая в них насосами нужное количество воздуха, можно заставить аэростат перемещаться в вертикальной плоскости. Таким образом, не выбрасывая балласта при подъеме и не выпуская газа при спуске, воздухоплаватель мог по своей воле заставить воздушный шар подниматься или опускаться в воздухе. На случай быстрого спуска аэростат имел особый клапан, расположенный в верхней части оболочки. Словом, воздушный шар Уэлдонского ученого общества был построен на основе уже известных систем, но доведенных до высшей степени совершенства.

Итак, «Вперед» поднимался по вертикали. Огромный шар уменьшался прямо на глазах, как бывает при оптическом обмане. И это любопытное зрелище вознаграждало зрителей, шейные позвонки которых уже сильно ломило от того, что они неотрывно смотрели вверх. Громадный кит постепенно превратился в дельфина, а тот в свою очередь — в обыкновенного пескаря.

Поднимаясь все выше, аэростат достиг четырех тысяч метров. Но в прозрачном небе не было ни облачка, ни дымки, и его ясно видели с земли.

При этом аэростат все время оставался над поляной, как будто его удерживали невидимые нити. Если бы атмосферу накрыли огромным стеклянным колпаком, и тогда воздух не был бы более неподвижен: ни в верхних, ни в нижних слоях его не ощущалось ни малейшего дуновения. Не встречая никаких препятствий, воздушный шар быстро поднимался ввысь; из-за дальности расстояния он казался таким маленьким, будто на него смотрели в перевернутый бинокль.

Вдруг в толпе послышался крик, подхваченный десятками тысяч людей. Все указывали на одну и ту же точку в северо-западной части горизонта.

Там, в лазурной вышине, показалось движущееся тело; оно все увеличивалось. Что это такое? Птица, рассекающая крыльями верхние слои атмосферы? Или болид, летящий наискось в воздушном пространстве? Так или иначе, движущийся предмет приближался с невероятной быстротой и должен был вскоре пролететь над поляной.

Одно и то же подозрение с быстротой электрического тока пронеслось в голове каждого, находившегося на земле.

Но, как видно, и воздушный шар заметил это загадочное тело. Он несомненно почувствовал, что ему угрожает опасность, ибо его скорость возросла, и он стал удаляться на восток.

Да! Стоявшие внизу все поняли! Слово, вырвавшееся у одного из членов Уэлдонского ученого общества, было немедленно подхвачено стотысячной толпой:

— «Альбатрос»!.. «Альбатрос»!

Это и в самом деле был «Альбатрос»! Робур вновь показался в небесной вышине! Подобно гигантской хищной птице, он готовился накинуться на аэростат!

Но ведь девять месяцев назад разрушенный взрывом воздушный корабль, с поврежденными винтами и переломившейся пополам палубой, рухнул в море. Если бы не удивительное хладнокровие инженера, сумевшего изменить направление, в котором вращался передний гребной винт, и превратить его тем самым в подъемный, экипаж «Альбатроса» задохнулся бы во время стремительного падения. Но если Робуру и его товарищам удалось избежать гибели от удушья, то как спаслись они от смерти в волнах Тихого океана?

Дело в том, что обломки палубы, перегородки рубок, лопасти гребных винтов — все, что сохранилось от «Альбатроса», составило внушительную груду плавучих материалов. Когда раненая птица падает в воду, крылья еще некоторое время поддерживают ее на волнах. Точно так же Робур и его люди сначала плыли на этих обломках, а затем перебрались в уцелевшую после гибели «Альбатроса» резиновую лодку, которую они нашли на поверхности океана.

Провидение — для тех, кто верит в божественное вмешательство в дела человеческие, или случай — для тех, кто по недостатку веры не признает провидения, пришли на помощь потерпевшим бедствие.

Через несколько часов после восхода солнца их заметили с какого-то корабля. Подошедшая к ним шлюпка взяла на борт не только Робура и его спутников, но и плававшие по морю обломки «Альбатроса». Не вдаваясь в подробности, инженер сообщил, что его судно потерпело кораблекрушение; и таким образом его инкогнито было сохранено.

Корабль, подобравший пострадавших, оказался трехмачтовым английским судном «Two Friends[52]. Оно следовало из Ливерпуля в Мельбурн, куда и прибыло через несколько дней.