— А тетю Светозару повезли, — таинственно прошептал Данилка, выглядывая из-за материной спины.

— Где же она? Кто эти всадники? — выкрикивал Мирослав. — Куда они поскакали?

— Ой, не знаю я, — простонала Мария, — не приметила их лиц! Я бежала за Светозарой к Данилке. Все случилось так быстро…

— Кровь моя родная, доченька золотая! — продолжал кричать Семен. — Смелая какая, за княжичем кинулась! Его спасла, а сама погибла…

Мирослав подошел к Семену и изо всех сил тряхнул его:

— Семен! Ты как старая баба, а еще храбрым тебя звали. Опомнись! Нужно думать, как дочь спасти.

— Я спасу ее! — неожиданно раздался голос у двери.

Все оглянулись. В светлицу вбежал сотский Дмитрий.

— Успокойся, боярин, разыщем дочь. Я не меньше твоего встревожен.

Семен замигал глазами, оторвался от стола, подлетел к Дмитрию.

— Ты… Ты… О чем ты говоришь?

— Она моя нареченная.

Удивленный отец так и застыл на месте, потом поднял руки, тяжело дыша:

— Какая нареченная? Кто тебе сказал?

— Она сказала… Это была тайна. Прости меня, отче.

Мирослав оттащил Семена от Дмитрия.

— Да что ты расспрашиваешь? Разве сейчас такое время, чтобы долго размышлять? Пускай Дмитрий ищет.

— Спаси ее. Благословляю, — опустился на скамью обессилевший Семен.

Дмитрий рассказал о том, что ему удалось узнать.

Всадники двинулись по дороге на Теребовлю. Но это был только обман, ибо сколько ни ехали дальше дружинники по этой дороге, все встречные говорили, что никаких всадников там не было. Видно, где-то свернули в лес, неизвестно — направо или налево.

— Как же ты теперь угадаешь, в какую сторону они поехали? — беспокоился Семен.

— А угадывать и не надо: мы уже знаем их тропинку, мне смерд один, Твердохлеб, указал ее.

— Не верь им, сынок, не верь! — сказал Мирослав. — Это наемники Владислава.

— Не то вы говорите. Смерда Твердохлеба мой отец и князь Роман спасли из половецкой неволи. Так мыслю, что для меня и жизни он не пожалеет. Вот и жду его. — Дмитрий подбежал к окну. — Твердохлеб найдет того, кто расскажет ему. В лесу видели двух всадников.

В светлицу вихрем ворвался дружинник и, не обращая внимания на бояр и княгиню, подскочил к Дмитрию и что-то прошептал ему. Дмитрий побежал к двери и уже с порога бросил:

— Тороплюсь! Вечером привезу Светозару!

В сенях его ожидал Твердохлеб.

— Мы ехали быстро и напали на след— взволнованно сказал он. — Надо спешить в лес. Там Людомир ожидает, он все уже вынюхал.

Дмитрий, ни о чем более не расспрашивая, потащил его за собой. Через минуту они уже выскочили на улицы Подгорья. Впереди на гнедом коне мчался Дмитрий. Прохожие удивленно останавливались и долго смотрели вслед. Дмитрий торопил своих спутников, хотя и не говорил им, куда они едут. Миновали двор Судислава и выскочили на дорогу, а оттуда свернули на лесную тропинку. Ветви хлестали по лицу, и Дмитрий наклонялся к шее коня. Дружинники едва поспевали за ним. В лесной чаще на тропинке появился Людомир и вскочил на коня, которого вел за собой дружинник.

— Быстрее! Быстрее! — торопил Дмитрий.

— Успеем, боярин, — ответил Людомир.

— Быстрее! Душа изболелась, сердце исстрадалось.

— Не убивайся! Жива она, я твердо знаю, — уверял Людомир.

Когда миновали овраг, лес стал реже.

— Скоро уже, — промолвил Твердохлеб. — Выскочим на бугорок, а там и остановимся.

На бугорке спешились. Сквозь деревья дружинники увидели домики на поляне. Твердохлеб предупредил всех, чтобы шли бесшумно. Двинулись по оврагу, в обход, и под горкой остановились — дальше идти нельзя, их могут заметить.

Твердохлеб заранее все здесь разведал. Смеливец поделился с ним своим горем, рассказал об угрозах Теодосия.

Боялся Твердохлеб за Роксану и Иванку и, ничего не говоря Смеливцу, сам решил разыскать Теодосия. Большую услугу оказал ему вернейший друг Смеливца Людомир. Теперь Теодосий уже не страшен, ему не удастся убежать — будут спасены Роксана и Иванко. Похищение Светозары приносило счастье.

Твердохлеб свернул направо, за ним пошли Дмитрий, Людомир и половина дружинников; остальных отправили за бугорок, в обход по лесу.

Вошли на небольшое подворье. Никого не видно.

— Они в домике, — прошептал Твердохлеб.

Осторожно поползли к первому строению. Неожиданно дружинник, двигавшийся за Дмитрием, провалился в яму. Затрещал хворост. Из сарая выскочил бородатый человек и оглянулся вокруг. Увидев Дмитрия с дружинниками, он вбежал в сарай, вывел коня и, вскочив на него, помчался в лес. Два дружинника бросились вдогонку, а Дмитрий с остальными побежал к домикам. В первом не нашли никого, а во втором дверь оказалась закрытой. Дмитрий приказал окружить дом и стал кричать, чтобы люди выходили из него. Но никто не отзывался.

Дружинники залегли вокруг дома и притаились. Неожиданно просвистела стрела, и вскрикнул молодой черноусый дружинник — стрела впилась ему в ногу. Дмитрий приказал отползти назад и укрыться за сараем. Возвратились дружинники — всадника не поймали.

Дмитрий ругал Твердохлеба:

— Зачем привел? Выдумал сам не знаешь что!

Твердохлеб растерянно молчал, прислонившись к стене, и почерневшими от земли пальцами чесал щеку.

Его защитил Людомир:

— Верно говорю, боярин. В этих домах живут люди Владислава, тут и Светозару укрывают, и мы… — Но закончить не успел — просвистела вторая стрела.

Дмитрий перестал браниться, убедился, что приехали сюда не зря. Но сколько же сидеть здесь, за сараем! Твердохлеб дернул Дмитрия за руку и указал на дом. Из дымоходной трубы показалась и снова спряталась чья-то голова. Дмитрий взял у дружинников лук и положил на него стрелу. Но из трубы долго никто не выглядывал. Лишь спустя некоторое время медленно высунулась шапка, а за ней и лицо. Отчаянный слуга Владислава вылезал все больше и дольше, наблюдая за сараем, но никого не мог заметить, так как все спрятались. Дмитрию удалось обмануть его. Став в укрытии на колено, он долго целился, пока пустил стрелу. Стрела впилась в голову слуги, и тот свалился в трубу, лук его покатился по крыше.

Дмитрий приказал бежать к дому и разбивать дверь. Дружинники схватили толстое дубовое бревно и, раскачивая его, стали ударять в дверь. После пятого удара дверь разлетелась, и дружинники вбежали в сени. Но ни в сенях, ни в доме никого не было. Злоумышленники спрятались на чердаке. Сколько ни звал Дмитрий, никто не откликался. Пригрозил, что подожгут дом, — снова ответа не последовало. Оставив дружинников здесь, Дмитрий с Твердохлебом еще раз осмотрел первый дом, сарай, подворье — нигде никого.

— Если сжечь дом, так и они все сгорят, тогда мы ничего не узнаем, — вслух размышлял Твердохлеб. — А нам нужно живьем их взять. — И, попросив у Дмитрия шелом и кольчугу, вызвался полезть на чердак.

Пока Твердохлеб переодевался, из соседнего дома принесли лестницу, и он полез на чердак, прикрываясь щитом. Как только он поднялся на уровень чердака, о щит звякнула стрела. Твердохлеб был в худшем, чем его противники, положении — они видели Твердохлеба, а сами прятались по темным углам, и двигаться ему приходилось наугад. Но он смело полез дальше.

С чердака донеслись грохот и выкрики. К голосу Твердохлеба присоединилось еще два — Дмитрий послал на чердак еще двух дружинников. Через минуту в просвете появился человек в изодранной одежде. Дмитрий присмотрелся — это был незнакомец. Отступая, он долез до края чердака. Твердохлеб толкнул его вниз, и тот покатился по лестнице. Дмитрий бросился на него, но получил такой удар в грудь, что покачнулся и упал. Бородач, оттолкнув от себя дружинников, выскочил во двор и убежал бы, но Людомир, стоявший за порогом, ударил его плашмя мечом по ногам, и он упал. Вскоре поймали и второго. Со связанными руками его спустили по лестнице в сени. Из разбитой головы и раненой руки текла кровь.

— Боярин, — воскликнул Твердохлеб, — да это же Теодосий! Он-то нам и нужен!

У связанного Теодосия было окровавлено лицо, кровь текла по бороде, волосы слиплись. Но черные глаза его насмешливо сверкали.