Особенности жизни блокадного города отразились и на условиях содержания заключенных, что являлось одной из причин роста числа побегов. Только за период с октября 1941 по 7 марта 1942 года произошло 229 побегов. Из сбежавших заключенных 87 так и не были найдены. Понимая возможные последствия захвата врагом лагерей с заключенными, НКВД СССР 1 июля 1941 года дал указания об эвакуации заключенных из лагерей прифронтовой полосы. Прежде всего предстояло вывезти особо опасный контингент. К ним относились: осужденные за контрреволюционные преступления, за бандитизм, лица вне подданства и лица определенных национальностей (немцы, финны и т. п.). По этой директиве только из Беломорско-Балтийского комбината и Беломорско-Балтийского лагеря должны были вывезти 20 000 заключенных, в том числе в Каргопольский лагерь — 8 тысяч и остальных — в северные лагеря[620]. Однако в силу сложившихся обстоятельств не все начальники лагерей сумели выполнить директиву НКВД. 18 сентября 1942 года Нарком внутренних дел СССР издал распоряжение за № 232 «О вывозе всех заключенных из прифронтовой полосы». На основании этого распоряжения большинство заключенных, находившихся в лагерях и исправительно-трудовых колониях, были вывезены из Ленинграда по нарядам ГУЛАГа в другие районы страны[621]. Данная операция снизила возможность увеличения преступных групп в городе.
Заключенные с начала войны и до ее конца работали в интересах обороны. В начале сентября 1941 года было организовано 6-е управление Оборонстроя УНТЛ НКВД СССР. В соответствии с указанием Генерального штаба и военного командования фронтов оно вело строительство оборонительных рубежей в зоне военных действий, в том числе и на северо-западе. Представляет интерес состав Оборонстроя. В нем находились красноармейцы, граждане, привлеченные по трудовой повинности и заключенные. Всего в Оборонстрое насчитывалось 60 тысяч человек. Однако в ноябре 1941 года в системе 6-го управления осталось 5 полевых строительств, с числом работающих 10 450 человек, из которых 6438 человек являлись заключенными.
Данным управлением в исключительно сложных условиях с сентября по декабрь 1941 года была проделана значительная работа по строительству оборонительных рубежей для Красной Армии. Им было подготовлено 60 360 стрелковых окопов, 1809 пулеметных гнезд, 585 дзотов; расчищено обзоров и обстрелов 12 026 га; построено 2259 землянок, 242 минометных гнезда, 61 блокгауз, 273 км новых автогужевых и отремонтировано 4282 км дорог; построено новых мостов 811 п.м.; отремонтировано мостов 462 п.м.; возведено эскарпов 1215 п.м., надолбов 4708 п.м., проволочных заграждений 12 352 п.м., противотанковых рвов 9476 п.м., завалов 66,4 км, площадок для противотанковых пушек 176 шт, и т. д.
Строительство оборонительных рубежей осуществлялось под контролем военных инженеров, и объекты сдавались командованию[622]. Беломорско-Балтийский комбинат (ББК) и лагерь НКВД, расположенный в прифронтовой полосе с первых же дней войны начал оказывать разностороннюю помощь фронту. Помимо того, что по мобилизационному заданию из этого учреждения были переданы действующей армии 18 грузовых и 6 легковых автомобилей вместе с запасом инструментов и запасных частей, два трактора, четыре тракторных прицепа, 990 верховых и артиллерийских лошадей с соответствующей сбруей и положенным запасом фуража.
Силами ББК был в короткое время построен аэродром в районе Повенца. Руководство ББК организовало ремонтно-восстановительные работы автотранспортного парка воинских частей, организовало лечение раненых и больных военнослужащих действующей армии, передало госпиталям и лазаретам значительное количество лекарственных препаратов, медицинских и хирургических инструментов на сумму около 50 000 рублей.
Помимо этого, ББК по указанию Военного совета Карельского фронта на вооружение формируемых подразделений и частей передал 6 станковых и 30 ручных пулеметов, русских винтовок — 409, английских винтовок — 262, револьверов системы «Наган» — 121, пистолетов «ТТ» — 13, гранатометных мортир — 7, патронов к русской винтовке — 64 500, патронов к английской винтовке — 34 500 и патронов к револьверу «Наган» — 2000'[623].
Одновременно ББК выполнял и специальные задания Совнаркома и ЦК ВКП(б), в том числе такие, как изготовление лыж для специальных подразделений, действующих в тылу врага. Для этого пришлось произвести коренную реконструкцию Медвежьегорского деревообрабатывающего комбината. ББК изготовил 200 железных печек-времянок для нужд армии, 2200 саней, выпустил 42 547 комплектов спецтары и др.[624].
Заключенными за годы войны было выпущено 25,5 млн. мин типа М-82 и М-120; 35,8 млн. ручных гранат и запалов; 92 млн. противопехотных мин; 10 тыс. авиабомб; 20,7 млн. комплектов спецупаковки; 1,4 тыс. аппаратов КПР комбинированного питания для рации; 500 тыс. катушек для полевого телефонного кабеля; 30 тыс. лодок-волокуш; 70 тыс. минометных лотков; 1,7 млн. масок для противогазов; 67 тыс. м ткани, из которой было сшито 22 млн. единиц обмундирования, заготовлено 7 млн. м³ древесины и много сырья[625].
Ныне можно критически относиться к труду заключенных, который ими применялся в военные годы. Но, видимо, должно быть одно понимание — этот труд использовался в интересах сражающегося народа, в интересах защиты Родины.
Несмотря на принимаемые меры, криминогенная обстановка продолжала оставаться сложной. Только в 1942 году в Ленинграде было отмечено: бандитских проявлений — 904, разбойных нападений с убийством — 125, просто разбойных нападений — 365[626]. Бандитские группы блокадного города насчитывали от 2 до 6 человек, а многие действовали в одиночку и поэтому были особенно опасны. Кроме того, они, как правило, имели хорошее вооружение.
Борьба с бандитизмом стала одной из серьезнейших проблем и работе милиции, требовавших от ее сотрудников полной самоотдачи, высокого профессионализма, смелости, а главное — физических сил, которые таяли на глазах. Отдел борьбы с бандитизмом вел успешную борьбу по пресечению преступной деятельности и ликвидации различных бандформирований. В самые трудные месяцы блокады — зимой 1941/42 года сотрудники милиции ликвидировали ряд банд в Ленинском и Выборгском районах, которые грабили магазины, машины, перевозившие продукты питания и другие грузы. В июле 1943 года сотрудниками ОББ у бандитов было изъято 18 винтовок, 14 гранат, 1 автомат, 8 пистолетов, 6 сабель и 17 охотничьих ружей[627]. Всего же за период с июля 1941 года по июнь 1943 года в Ленинграде за бандитизм к уголовной ответственности было привлечено 2115 человек[628]. И после прорыва блокады в городе сохранялся достаточно высокий уровень преступности: в первом полугодии 1944 года было зарегистрировано 41 бандпроявление, а во втором полугодии — 29 (по области, соответственно, 43 и 23)[629] В первом полугодии 1945 года зарегистрировано 13 бандитских проявлений[630]. Кроме того, ОББ активно участвовал в задержании дезертиров, уклоняющихся от армии и трудового фронта. Работа была напряженной и сложной. Так, например, только во 2-м квартале 1944 года было задержано 834 дезертира, 207 уклоняющихся от призыва в армию и 503 дезертира трудового фронта[631].
Понимая опасность для общества вооруженных дезертиров и их участия в бандитизме, Совет Народных Комиссаров СССР своим постановлением № 251/51С от 30 мая 1942 года прямо указывал, что дезертиры Красной Армии и Военно-Морского Флота, уличенные в грабежах, вооруженных налетах и контрреволюционной деятельности, привлекаются к уголовной ответственности по ст. 58-1-б и подлежат заочному осуждению. Члены же семей этих осужденных по вступлении приговора в законную силу подлежат ссылке на 5 лет в отдаленные местности страны[632].
