Спасибо Кгор Тимуровичу. Ох, спасибо! Едва он свою экономическую диверсию провел или как там — диверси- фи-ка-пию, — сынок за ум взялся. Пыхтел чего-то над компьютером, пыхтел под нос и заявил через неделю пых­тения: певцом больше не хочу быть, а помоги, батя, фир­му открыть. Президентом стану. Президентом? Обрадо­вался папаша. Да за милую душу! В стране президентов набралось как собак нерезаных, на одного больше не обед­неет Россия — давай!

Думал Мастачный — очередная блажь, хоть не певец, от знакомых не стыдно, а сынок раскрутился. Сначала на мягком мороженом — не без помощи папани, не без по­мощи! Это он велел нарядам милицейским ларьки сына нуше глазу охранят ь. Потом сынок наладил продажу япон­ских машин с правым рулем, и опять папашина помощь. Л к девяносто четвертому году такими умными термина­ми заговорил, что Мастачный зауважал приемыша со страшной силой. Модемы, файлы, виндоуз... Его фирма окрепла, компьютерами торговала — вот поэтому он брал с собой сына в Ясенево. Сыпок ехал неохотно, сам уже важный туз. С Гайдаром дружбу води г, со всеми картавы­ми политиками, даже с Танькой Казаченко-Задроченко зна ­ется! Во... Через фирму сынка эти прохиндеи из прези­дентской свиты не один миллион долларей прогнали, за кордон вымыли. И свой не промах — такую сеть лавчонок чайных в Подмосковье растянул! А кто охрану дал? Пра­вильно, папаня. И ехать сю уговорил Мастачный: о тех­нике Судских легенды ходили, такую в Японии не сразу сыщешь. Один компьютер, говорили, в ПАСА, а другой - у Судских.

«Я эти компьютеры быстренько спишу, — уговаривал Мастачный сыпка, а ты их прибыльно сплавишь. И мой процент за хлопоты сочти, чай не чужие».

Сын и клюнул. Уточнился через Лившица о ценности техники, разжевал и согласился.

На въезде в УСИ машины с командой Маегачного ос­тановили. Ерепениться он не стал, не зеленый лейтенан­тик. Предъявил дежурному офицеру приказ за подписью Барабашкшia и велел открыть ворота. Степенно так ве­лел, со значением.

Встречать машины вышел сам Бехтеренко. Тут уж Ма­стачный значительность оставил, вода в заднице закипе­ла, обида жгла подреберья.

— Что, Бехтеренко. без хозяина остался? Приходи на­ниматься, глядишь, смилуюсь.

Будущее покажет, — снисходительно ответил Бехте­ренко.

Мастачный ухом не повел, только генеральским пото­пом картинно, и велел Бехтеренко вести его прямо в ка­бинет Судских. Бехтеренко в кулак хмыкнул.

Мастачный в кабинет, и сынок за ним. В кресло все свои сто пятьдесят кэгэ свалил и отдувается. Сынок во­дички минеральной потребовал, а папаша все ключи.

Принесли и то и это.

— Ну и где твой хваленый супсрисслсдовательский центр? — скептически спросил Альбергино, напившись.

— Где хваленый суперцентр? — переадресовал Мас­тачный вопрос сына к Бехтеренко.

— Вы имеете в виду лабораторию Лаптева? — уточнил Бехтеренко.

Что имею, то введу, — сострил Мастачный.

— Осмотреть надо, — с ленцой добавил Альбертино.

— Понял, Бехтеренко? — подсказал Мастачный. — Ос­мотреть надо. Здесь серьезная комиссия.

— Пойдемте, спокойно ответил Бехтеренко.

— Не пойдемте, а — так точно, товарищ генерал! — рявкнул Мастачный. Горлом он славился.

Да пошел ты! — читалось на липе Бехтеренко. Ключи в руках перебирал и дожидался.

— Да пошли наконец! — прошипел Альбертино-сы- нок, очень недовольный поведением папаши. На Бехте­ренко не глянул, выходя из кабинета. Подумаешь, сраный полковник — читалось на его лице, в уголках брезгливо опущенных губ. Отомстил за папашу. — Где эта лаборато­рия? — для порядка спросил он строго: в коридоре были сотрудники УСИ, и на Мастачных они смотрели неува­жительно.

— Второй подземный этаж, — ответил Бехтеренко и пояснил: — Поначалу лаборатория полковника Лаптева распола1алась на первом этаже основного здания, а позже Судских велел перебазировать ее в подвальные этажи в целях безопасности. Техника в лаборатории уникальная.

— Е-мос! Развели тут! — цокнул языком Мастачный.

— Ментам не чета, — простенько ответил Бехтеренко.

- Ну ты! — смерил его взглядом Альбергино.

Бехтеренко перебирал ключи в руках.

В лифт попытались войти офицеры Мастачного, но охрана УСИ воспрепятствовала. Автоматы на плечах ох­ранников предупредительно ощерили свои рыльца.

— Секретный объект, — спокойно пояснил Бехтерен­ко, — вход посторонним категорически воспрещен.

— Кто тут посторонний? — набычился Мастачный. — С сегодняшнего дня я тут определяю, кто посторонний, а кто нет.

— Ошибаетесь, — пояснил Бехтеренко. — Указ прези­дента от прошлого года. Вам можно, — снисходительно разрешил он. — А сыну не положено.

— Да я пройду куда захочу! — прошипел Альбертино- сынок и затыкал возмущенно кургузым пальцем в пуль- тик мобильника.

Бехтеренко учтиво отошел в сторону, пока сынок Ма- стачпого энергично выговаривал кому-то о препятствии.

— Даю трубку, — сказал он наконец и протянул мо­бильник Бехтеренко. - Поговори, полковник, с мини­стром. — Он торжествовал победу.

— Полковник, немедленно пропустите всех! С сегод­няшнею дня вы уволены в отставку.

Бехтеренко узнал голос Барабашкипа.

— Я должен получить распоряжение Воливача, -- не стушевался Бехтеренко. — Это режимный объект.

— Опоздал, милейший, снисходительно ответил Ба- рабашкин.— Его еще вчера уволили. Не артачься там. Хо­чешь. ОМОН подошлю?

— Позвольте все же получить указание от моего не­посредственного начальника? — держался Бехтеренко.

-Давай-давай, — милостиво разрешил Барабашкин и дал отбой.

Бехтеренко достал свой мобильник.

— Святослав, — ответил ему Воливач, — прости ста­рика, но это правда. Пропусти этих сучьих выродков, куда /они хотят. Не связывайся. Эти вонючие пидары страну с

молотка продали, а ты пытаешься лабораторию спасти. Пусть подавятся.

И опять отбой. Усилием воли Бехтеренко сдержался, по сю глаза заставили Мастачного-старшего придержать язык.

— Пропустите, — сказал Бехтеренко охранникам.

В просторном лифте спустились на второй этаж. Бесшумно раздвинулись створки, и первым двинул вперед свое тело Ма- стачный-млатший. Бехтеренко замыкал группу.

Куда тут? — оглянулся на нею Мастачный-старший.

Абсолютно голый коридор со стальными стенами без единой двери упирался в глухой тупик метрах в пятидеся­ти. Матовый свет струился с потолка.

— Пусть идет впереди, — распорядился Мастачный- младший. — Идите, служивый, что вы плететесь сзади?

— Большие лица, большие тела, — не лез за ответом в карма . Бехтеренко. — Куда уж сермяжным полковникам.

Три противоречивых хохла вместе очень ядовитая смесь. Тут разом даже три еврея увянут.

Бехтеренко выдвинулся вперед и, пройдя несколько шагов, остановился у кнопочного пульта, вмонтирован­ного в стальную стену. Набрал известный ему шифр, сте­на раздвинулась па ширину прохода. Мастачный-старший вывернулся из-за плеча Бехтеренко, намереваясь возгла­вить процессию.

— Что за шутки! — Он чуть не врезался в прозрачное препятствие. За стальной дверью оказалось стекло.

— Бронированное, — уточнил Бехтеренко и сказал в микрофон на пульте: — Гриша, принимай гостей.

— В следующий раз, — ответил голос из динамика над головами, а через прозрачную стену было видно, как он что-то активно считывал с монитора, будто не существо­вало никаких визитеров. - Без Судских вход категори­чески запрещен.

— Здесь генерал-майор Мастачный! — рявкнул в мик­рофон папаша Лльбсртипо, посчитав, что пора брать власть в свои руки, спектакль ему не нужен.

— Я вам генерал-полковника дам, только идите отсю­да прочь, — отмахнулся Лаптев.