Человек, прочитавший этот роман, получит совершенно ясное и полное представление не только о Севастопольской осаде, но о всей войне и причинах ее. И с этой стороны его вполне можно рекомендовать издателям. Я же не могу взять на себя рекомендовать его, так как воинственный и патриотический дух, которым проникнут роман, находится в полном противоречии с моими много раз выраженными взглядами.

В книге, которую вы мне передали, недостает в ІV-й части одного листа от стр. 128 до стр. 145. Книга была у меня, я один читал ее; листы в этом месте были не разрезаны, и я получил ее с недостающим 9-м листом 4 тома. Книгу возвращаю и очень сожалею, что не могу исполнить вашего желания.

С совершенным уважением готовый к услугам

Лев Толстой.

10 июня.

Печатается по копировальной книге № 6, л. 182.

Любовь Ивановна Филиппова — жена М. А. Филиппова (см. прим. 2). Жила в Петербурге.

Письма Филипповой, на которое отвечает Толстой, не имеется. Вероятно, она лично или через знакомых обратилась к Толстому с просьбой рекомендовать издательствам роман своего мужа «Осажденный Севастополь».

¹ В копировальной книге над зачеркнутым «Марья Николаевна» рукою Ю. И. Игумновой карандашом надписано: «Любовь Ивановна».

² Михаил Авраамович Филиппов (1828—1886) — юрист, публицист и беллетрист. Автор ряда статей по юридическим наукам, собранных в двух томах: «Судебная реформа в России», Спб. 1872—1875, и ряда беллетристических произведений и исторических романов.

³ Филиппов М. А., «Осажденный Севастополь», Спб. 1889. Вероятно, Филиппова просила отзыва Толстого о последних томах романа. Об их напечатании сведений не имеется.

1904 г. Июня 11. Я. П.

Милостивый государь

Федор Венедиктович,

Толкование стихов ветхого завета не имеет для меня никакого интереса, и потому я не имею и не могу иметь никакого мнения о значении тех слов, которые вас интересуют.

С совершенным уважением остаюсь готовый к услугам

Лев Толстой.

11 июня 1904.

Печатается по копировальной книге № 6, л. 181.

Федор Венедиктович Езерский (р. 1834) — автор ряда книг по счетоводству.

Ответ на письмо Езерского от 9 июня 1904 г., в котором он просил разрешения приехать в Ясную Поляну, чтобы узнать мнение Толстого о значении некоторых слов из Ветхого завета.

1904 г. Июня 14. Я. П.

Любезный друг Моод.

Сейчас получил ваше письмо и спешу отвечать. Я так решительно протестовал против возражения на статью,¹ п[отому] ч[то] полагал, что она направлена против меня. Если же она, напротив, ложно превозносит меня в ущерб жене, то я, разумеется, очень желал бы, чтобы ее не было. Но так как этого сделать нельзя, я все-таки думаю, что лучше ничего не писать, так как убежден, что кроме того, что на всякое чиханье не наздравствуешься, т. е. никогда не поспеешь возражать на все те глупости, кот[орые] о вас пишут, убежден, что всякая клевета получает только больше значения от возражений на нее. Мои отношения к жене, мое уважение и любовь к ней, наша дружная сорокалетняя семейная жизнь слишком известна всем знающим нас, и жена моя известна слишком многим, чтобы статья какого-то журналиста могла как-нибудь повлиять на репутацию моей жены. Впрочем, поступайте, как знаете, не спрашивая меня.

Лев Толстой.

Печатается по копировальным листам. Датируется на основании пометы на письме Моода: «Отв. 14 июня». Год определяется содержанием.

Ответ на письмо Моода от 22 июня н. с. 1904 г., в котором он писал о статье (описание жизни Толстого и его жены) Эльберта Хеббарда (см. письмо № 157) и советовал Толстому написать опровержение.

¹ См. прим. к письму № 157.

1904 г. Июня 14—15. Я. П.

Пользуюсь случаем написать тебе с Кормилициным¹ о том, что у нас всё хорошо. Андрюша уехал в полк в Тамбов. Я собираюсь к вам. С[офья] А[ндреевна] хочет тоже ехать, но ей нездоровится и потому отложили. Саша с Сухотин[ыми] и Наташ[ей] Об[оленской] идут из Кочетов пешком в Ясную. 13 вышли уже из Никольского. Я мало пишу. Умственно сплю, но на душе хорошо.

Слышал, что тебе если не хуже, то не лучше. Это плохо.

Война невольно интересует и огорчает.

Прощай пока. Тороплюсь. Вероятно, скоро увидимся.²

Л. Т.

Датируется на основании содержания.

¹ Сведений о Кормилицыне нет. Вероятно, это один из рабочих или служащих С. Н. Толстого.

² Толстой ездил в Пирогово с доктором Никитиным. Они уехали из Ясной Поляны 21 июня, возвратились 23 июня 1904 г.

1904 г. Июня 15. Я. П.

Получил ваше письмо и листки.¹ То, что я вам писал о том, что разочаруетесь — не фраза, а вполне серьезно и искренно. Ведь это вам кажется, благодаря гипнозу, который окружает, бессовестно преувеличивая его значение, каждое чем-нибудь выделяющееся имя, вам кажется, что я какой-то особенный человек; а ведь я-то себя знаю, и знаю, как самого жалкого, плохого человека (ведь я никого не знаю так, как себя), и потому, сколько меня ни стараются приучить к этому, я не могу верить тому, что во мне что-то есть особенное и что людям стоит приезжать ко мне и что-то спрашивать у меня. То, что связано со мной, мои мысли, мои книги прошли через меня и что в них дурное, то мое, а что есть хорошего, то не мое, а божие. От этого я и говорю, что не нужно ко мне ездить и мне всегда совестно. Вчера был и уехал петербургский ученый,² очень умный, и мне ясно было, как при всех таких посещениях, что он пожалел о потерянном времени (я говорю об искренних людях, не о тех, к[оторые] делают это из тщеславия, что знакомы с известн[ым] человеком).

Я прочел ваши листки (я исполню ваше желание, сожгу), и мне жалко стало вас. Вы хотите ступить на более высокую ступень сознания. Вы ищете удовлетворения, недовольны настоящим. Но знайте, что когда вы переступите на высшую ступень, вы в мирском смысле будете страдать — разрушится ваша та спокойная, в определенных рамках текущая жизнь и хорошая, невинная, если не возникло сознание ее несоответствия высшим требованиям, кот[орое] видно из ваших листков. «Не думайте, что я мир принес на землю», сказал Христос, «не мир, но разделение: разделится отец с сыном».... и т. д. Мое непосредственное чувство, что жаль вас, но это чувство близорукое, нельзя не идти туда, куда зовет бог. Он всегда зовет к благу. Мы, богатые люди, выросшие в среде высшего, т. е. незаконно пользующегося трудами других [общества], живем в таких несправедливых, безбожных условиях, что для нас, если бы мы только серьезно смотрели на жизнь и на христианство, к[оторое] мы будто бы исповедуем, то слова, к[оторые] за нас произносят наши восприемники: сочетаваешься ли Христу? И отрекаешься ли от дьявола и всех дел его — должны бы иметь разрушающее весь склад нашей жизни значение.

Так вот c’est à prendre ou à laisser.³ Вы недовольны своей жизнью, ищете лучшей в смысле соответствия требованиям совести. Знайте, что такая жизнь есть одна: жизнь по учению Христа. А эта жизнь разрушает всё то, что дает радости мирской жизни. Правда, что жизнь по хр[истианскому] уч[ению] дает другие, несравненно высшие радости, дает свободу, спокойствие, уничтожает страх смерти. Но для этого нужно новое рождение, т. е. перенесение всей своей энергии жизни из личных интересов в служение богу, всегда, во всякий момент настоящего, не думая о последствиях. А рождение не бывает без мук. Я не помню, обещал ли я вам книги или только указать названия. Я назвал вам: «Христианское учение». Его можно выписать из Англии. Christchurch, Hants, V. Tchertkoff.