5 Софья Николаевна Толстая, жена Ильи Львовича Толстого.

6 Софья Алексеевна Философова, рожд. Писарева (1847—1901) — жена Николая Алексеевича Философова (ум. 1895 г.), мать Софьи Николаевны Толстой. Была больна сердечной астмой. Умерла в Крыму 31 марта 1901 г.

7 АннаИльинишна Толстая (р. 1888 г.) — дочь Софьи Николаевны и Ильи Львовича Толстых, первым браком за Хольмбергом, вторым за П.С. Поповым.

8 Татьяна Львовна Сухотина и Марья Львовна Оболенская.

9 Юлия Ивановна Игумнова. См. письмо № 209.

10 Александра Львовна Толстая.

11 О ком идет речь, редакцией не установлено.

12 Имение Т. Л. Сухотиной, близ Ясной поляны, где жила М. А. Шмидт.

13 Иван Иванович Бочкарев (ум. 1915 г.), бывший революционер-славянофил, на почве вегетарианства сблизившийся с кружком единомышленников Толстого. См. заметку Ф. И. Родичева в газете «Речь» 1915, № 116 от 29 апреля.

* 373. В. Н. Давыдову.

1900 г. Сентября 28. Я. П.

Многоуважаемый

Владиміръ Николаевичъ,

Если я невѣрно написалъ ваше отчество, пожалуйста, простите меня. Получилъ ваше письмо съ краткимъ изложеніемъ вашего проекта1 и выраженіемъ вашего недовольства моимъ другомъ П. И. Бирюковымъ.2 Это меня очень огорчаетъ. Пав[елъ] Иван[овичъ] ничего не писалъ мнѣ объ этомъ дѣлѣ, но, сколько я знаю его и его обстоятельства, я увѣренъ, что если онъ отказывается исполнить все, чтò вы отъ него желаете, то, вѣроятно, п[отому], ч[то] не можетъ поступить иначе. Павелъ Ивановичъ взялъ на себя это дѣло только изъ желанія сдѣлать мнѣ и вамъ, общій строй мыслей котораго онъ уважаетъ, пріятное или, скорѣе, исполнить ваше желаніе.

Особенное свойство Павла Ивановича состоитъ въ томъ, что онъ, всегда забывая себя, готовъ служить другимъ. Поэтому я очень прошу васъ имѣть это въ виду и не сердиться на него, а найти съ нимъ точку соглашенія, чтò съ такимъ человѣкомъ, какъ онъ, и для васъ, человѣка идеи, должно быть легко.

Книга ваша, какъ я понялъ изъ вашего письма, будетъ напечатана, а это главное. Если бы даже она не была напечатана, она, т. е. мысли, въ ней выраженныя, не пропадутъ и принесутъ свой плодъ. Въ этомъ свойство мысли и ея выраженія. Повторю то, что мнѣ ужасно грустно, что такой человѣкъ, какъ вы, можетъ сердиться и упрекать такого человѣка, какъ всегда самоотверженный и готовый служить другимъ Пав[елъ] Ив[ановичъ].

Въ надеждѣ на то, что все это уладится, прошу принять мою благодарность за ваши добрыя слова и увѣреніи3 въ истинномъ уваженіи.

Левъ Толстой.

28 Сент.

Печатается по копировальной книге № 3, лл. 89—90, хранящейся в ГТМ. Местонахождение автографа неизвестно. Публикуется впервые.

Переписка с Владимиром Николаевичем Давыдовым в 1899—1900 гг. касалась опубликования в Женеве философского сочинения Давыдова. Осуществление издания взял на себя П. И. Бирюков. См. письмо № 108.

1 В письме от 24 сентября 1900 г. Давыдов изложил свой проект «Всемирного союза человечно республиканских федераций всех народов земного шара». Он писал: «В историко психические моменты наши состояния европейской цивилизации, когда почти всяких категорий области человеческого знания арсеналы уже переполнены волшебно могучими орудиями и силами производства всяких жизненно людям насущных вещественных и духовных приспособлений, коренной источник решительно всяких бедствий сообщежитейских — отсутствие у людей легкой возможности соответственно затрачиваемому каждым своего личного труда и таланта приспособиться удовлетворительно в государственности. А это потому, что повсеместно в более или менее монархически обесчеловеченных государственностях, государственно организуемые шайки бесшабашнейших хищников систематически последовательно государственностью заганивают громаднейшее большинство в Нищету, смердящую трясину телесной и духовной проституции, при чем умирающих с голоду уже легко запрягают в свои всегда ростовщически разбойничьи хомуты надрываться в вырабатывании им изысканных с демоническими прожиганиями животных пресыщений. Повсеместно абсолютно устранить роковые основы Нищеты, тем вырвать Человечество из нынешнего сообщежитейского ада и его ввести в Человечно Счастливое сообщежитие, естественно устанавливающее всеобщий мир, может по мировой силе вещей осуществить единственно только Всемирный союз человечно республиканских федераций всех народов земного шара».

2 В том же письме Давыдов подробно описал положение дела с изданием его сочинения и резко выразил неудовольствие той медлительностью, которую проявил П. И. Бирюков в этом деле. Особенно неприятен был ему отказ Бирюкова от распространения издания. Давыдов привел выдержки из своей переписки с Бирюковым. Он писал Толстому: «П. И. Бирюков как бы издевательски целый год орудует в издательстве менее двадцати листов моего «Очерка», угрожая его выкинуть в трясину, и тем за летнюю тропическую у нас жару до того вымотал из меня все нервы, а на душу нагнал такую мертвящую тоску, что моя жизнь теперь уже постоянно висит на одном только волоске, и я уже утратил основательную надежду на появление в свет моего труда. Мне думается, что Вы, неаклиматизированный, как я, множеством за всю жизнь испытанных ужасных бедствий, вряд ли перенесли [бы] благополучно такое несчастие, которое, как бы на издевательство, только усиливает во мне остроту прозревания большей шири и глубины хаоса окружающей разбойничьей действительности». Потеряв надежду на скорое опубликование сочинения, Давыдов изложил в этом письме сущность своего учения. Выдержка приведена в первом примечании.

3 Так в подлиннике.

В ответном письме от 7 октября 1900 г. Давыдов писал: «Ваше мне немедленно сообщенное свое хорошее мнение о П. И. Бирюкове очень меня утешило. Немедленно же, как то всегда делаю, присел Вам написать свою за то искреннюю благодарность, но был в этом задержан полученным после сорока дней молчания письмом П. И. Бирюкова, в котором он меня обнадеживает обещанием покончить в октябре издание французское».

* 374. А. Бавастро.

1900 г. Сентября 28. Я. П.

Г-ну А. Бавастро.

Есть только одно средство воздѣйствія на людей — это личное совершенствованіе.

Знаю я, что это средство очень медленное — часто оно дѣйствуетъ тогда, когда уже нѣтъ того, кто употреблялъ его — и не на тѣхъ людей, на к[оторыхъ] мы бы желали дѣйствовать, знаю, что мы привыкли думать, что нетолько возможно по своей волѣ дѣйствовать благотворно на другихъ людей, но что даже въ этомъ состоитъ наша обязанность, и что мнимыхъ средствъ для этого много, начиная отъ тѣлесныхъ наказаній и кончая чувствительными фразами, смыслъ к[оторыхъ] въ томъ, чтобы другіе дѣлали то, чтò мы говоримъ, а не то, чтò мы дѣлаемъ. Все это я знаю, но что же дѣлать, если все это очень большія и вредныя заблужденія, а средство, хотя и трудное и требующее постояннаго строгаго вниманія къ себѣ, есть только одно: самому стараться быть воздержнѣе, правдивѣе, добрѣе. Хорошая сторона этого средства въ томъ, что если оно и не всегда достигнетъ желаемой цѣли — улучшенія извѣстнаго лица (хотя болѣе вѣроятія подѣйствовать этимъ средствомъ, чѣмъ всѣмъ другимъ), средство это всегда навѣрное принесетъ пользу и самую высшую тому, кто его будетъ употреблять, и многимъ людямъ, хотя, м[ожетъ] б[ыть], и не тому, кому желаешь.

Левъ Толстой.

Печатается по копировальной книге № 3, лл. 87—88, хранящейся в ГТМ. Местонахождение автографа неизвестно. Основание датировки: в копировальной книге письмо находится между письмами к Бирюкову и Давыдову от 28 сентября. Дата совпадает с письмом Бавастро от 26 сентября 1900 г. Отметка в копировальной книге: «14 сент. 1900», очевидно, позднейшая. Публикуется впервые.

Ответ ученику седьмого класса Московского коммерческого училища А. Бавастро на его письмо от 26 сентября 1900 года. Бавастро писал: «Решаюсь обратиться к Вам с просьбой ответить на вопрос: как вдохнуть в людей (слабых или нехороших) достаточное количество нравственной силы для победы над злом любовью, как развить в человеке ее постепенно (с детских лет)?».