Чтобы полностью обрисовать положение дел до 6 февраля, необходимо упомянуть еще о защитнике Виргинии - солдате-пуританине, бывшем преподавателе химии, конфедератском генерале Джексоне. После отозвания Ли в Ричмонд Джексон командует армией южан и 1 января выступает с десятью тысячами человек из Винчестера через Аллеганы, чтобы захватить Бат, стоящий на железнодорожном пути в Огайо. Но из-за жестоких морозов и снежных бурь он вынужден вернуться в Винчестер, не дойдя до своей цели.

Вот что происходит тем временем на южном побережье от Каролины до Флориды.

Со второй половины 1861 года у федералистов уже было достаточно быстроходных судов, чтобы контролировать это побережье, хотя им и не удалось захватить знаменитый «Самтер», который в январе 1862 года ушел в Гибралтар, чтобы потом уже плавать в европейских водах. «Джефферсон-Дэвис», спасаясь от федералистов, хотел укрыться в Сент-Огастине, но гибнет при входе в пролив. Почти одновременно «Андерсон», одно из судов, крейсирующих у берегов Флориды, захватывает каперское судно «Борегар». Но в Англии готовы уже новые каперские судна. Тогда Авраам Линкольн издает приказ о распространении блокады на берега Виргинии и Северной Каролины - фиктивная блокада, ибо она должна была охватить четыре тысячи пятьсот километров побережья, для наблюдения же за ними у северян имелось всего лишь две эскадры: одна для блокады берегов Атлантики, другая - Мексиканского залива.

Двенадцатого октября конфедераты пытаются впервые освободить устье Миссисипи с помощью броненосца «Манассас» и флотилии брандеров. «Манассас» был первым бронированным судном. Попытка эта не удалась, и корвет «Ричмонд» 29 декабря ушел целым и невредимым; однако небольшой пароход «Си-Бёрд» сумел захватить шхуну федералистов у форта Монро.

Но северянам необходимо было получить оперативную базу для крейсированья в Атлантическом океане. И федеральное правительство решает овладеть фортом Гаттерас, господствующим над проливом того же названия, которым так часто пользуются нарушители блокады. Гаттерас - неприступная крепость. Она защищена квадратным редутом - фортом Кларк. Крепость охранялась гарнизоном в тысячу человек и 7-м полком Северной Каролины. Но этого оказалось недостаточно. Федералистская эскадра, состоящая из двух фрегатов, трех корветов, одного вестового судна и двух больших пароходов, 27 августа стала на якорь у пролива. Форт был атакован коммодором Стрингемом и генералом Батлером. Редут взят. Крепость Гаттерас после довольно длительного сопротивления подняла белый флаг. И северяне получают на все время войны оперативную базу.

В ноябре, несмотря на сопротивление конфедератов, в руки федералистов попадает остров Санта-Роза, находящийся к востоку от Пенсаколы в Мексиканском заливе и считающийся частью флоридского побережья.

Но для успешного ведения дальнейших операций одной крепости Гаттераса было недостаточно. Понадобились еще и другие опорные пункты на побережьях Южной Каролины, Джорджии, Флориды. Два паровых фрегата «Уобаш» и «Сосквеган» и три парусных, пять корветов, шесть канонерок, несколько разведочных судов, двадцать пять угольщиков, груженных продовольствием и боевыми припасами, и тридцать два парохода, вмещающие пятнадцать тысяч шестьсот человек солдат под командой генерала Шермана, отданы под начало коммодору Дюпону. 25 октября эта флотилия снимается с якоря у порта Монро. Попав в жестокий шторм у мыса Гаттераса, она обследует пролив Хилтон-Хед между Чарлстоном и Саванной. Там находится Порт-Ройял - одна из крупнейших бухт в Штатах, где сосредоточены силы южан под командой генерала Риплея. Два форта, находящиеся на расстоянии четырех тысяч метров друг от друга - Уолкер и Борегар, - охраняют вход в бухту. Ее защищают восемь военных паровых судов, а благодаря песчаной отмели она почти недоступна для неприятельского флота.

Пятого ноября фарватер был обследован, и Дюпон, обменявшись лишь несколькими пушечными выстрелами с южанами, проникает в бухту. Высадить войска генерала Шермана ему пока не удается. 7-го числа до полудня он атакует форт Уолкер, а вслед затем и форт Борегар. Он ведет по ним ураганный огонь, засыпает их крупнейшими снарядами. И оба форта эвакуированы. Федералисты завладевают ими почти без боя. Шерман занимает этот важнейший стратегический пункт, необходимый для дальнейшего развития военных операций. То был удар, нанесенный в самое сердце рабовладельческих штатов. В руки федералистов переходят затем один за другим соседние острова, даже остров Тайби и форт Пуласки на реке Саванне. К концу года в руках Дюпона оказываются пять крупнейших бухт: Норт-Эдисто, Святая Елена, Порт-Ройял, Тайби, Уорсо и целый ряд мелких островков, рассеянных у берегов Каролины и Джорджии.

1 января 1862 года он берет, наконец, военные укрепления конфедератов на берегах Кусоу.

Таково было положение воюющих сторон в начале февраля 1862 года. Таковы были успехи федерального правительства на Юге, когда корабли коммодора Дюпона и войска Шермана подступили к границам Флориды.

Был восьмой час вечера, когда Джемс Бербанк и Эдвард Кэррол поднялись по ступеням главного входа Касл-Хауса, обращенного к реке Сент-Джонс. Ведя за руку малютку, вслед за ними - вошла и Зерма. Они вступили в просторный холл, в глубине которого под круглым сводом расходилась двумя маршами лестница, ведущая в верхние этажи.

Приезжих встретили миссис Бербанк и Пэрри - главный управляющий плантации.

- Что нового в Джэксонвилле?

- Ничего, мой друг.

- А от Джилберта есть известие?

- Есть… письмо.

- Ну, слава богу!

Таковы были первые слова, которыми обменялись супруги Бербанк.

Обняв жену и свою маленькую дочку Ди, Джемс Бербанк распечатал поданное ему письмо.

До приезда Бербанка оно лежало не вскрытым. Положение писавшего письмо и его семейства во Флориде было таково, что миссис Бербанк желала, чтобы ее муж первый познакомился с содержанием этого послания.

- Оно пришло, конечно, не по почте? - спросил Джемс Бербанк.

- Разумеется, нет, мистер Джемс, - отвечал Пэрри. - Это было бы большой неосторожностью со стороны мистера Джилберта.

- Кто же его принес?

- Какой-то человек из штата Джорджии, на которого наш юный лейтенант мог, очевидно, вполне положиться.

- Когда оно получено?

- Вчера.

- А где этот человек?

- Ушел в тот же вечер.

- Ему, надеюсь, хорошо заплатили?

- Да, мой друг, - ответила миссис Бербанк, - но только не мы, а сам Джилберт, У нас он наотрез отказался что-либо взять.

Холл был освещен двумя лампами, стоявшими на мраморном столе перед большим диваном. Джемс Бербанк сел к этому столу, жена и дочь поместились подле него. Эдвард Кэррол, поздоровавшись с сестрой, опустился в кресло, Зерма и Пэрри остались стоять около лестницы. Оба они были как бы членами семьи, и потому письмо можно было читать в их присутствии.

Джемс Бербанк распечатал письмо.

- Оно от третьего февраля, - сказал он.

- Написано четыре дня тому назад! При нынешних обстоятельствах - срок немалый, - заметил Кэррол.

- Читай же, папа, читай! - вскричала маленькая Ди с нетерпением, свойственным ее возрасту.

Вот что было в письме:

«На борту «Уобаш», на якоре близ Эдисто.

3 февраля, 1862.

Дорогой отец!

Во-первых - обнимаю тебя, матушку и сестренку, а также дядю Кэррол а; Зерме передайте самый нежный привет от ее мужа, моего честного и преданного Марса. Мы с ним оба живы и здоровы и всею душою желали бы повидаться с вами. Кажется, это будет очень скоро, хотя нас за это проклянет мистер Пэрри, наш почтенный управляющий и горячий сторонник рабовладения, всегда так пламенно негодующий на успехи Севера».

- Это в ваш огород, Пэрри, - сказал Кэррол.

- Каждый имеет право держаться на этот счет своих убеждений, - ответил Пэрри тоном человека, не желающего их менять.