«VisiCalc» («Визикальк»), принадлежавший ведущему поставщику программного обеспечения для персональных компьютеров «Визикорп», был страшно популярен, однако работал исключительно на «Apple II». Недавно созданная компьютерная компания «Лотус корпорейшн» была на пороге выпуска в свет крупноформатной таблицы, названной «Lotus 1-2-3» («Лотус 1-2-3»), которая работала только на айбиэмовском ПК и его клонах. Гейтс и Балмер поняли, что Шимони прав и что доходная бомба взорвется, если обеспечить подходящие прикладные программы. И «Майкрософт» сыграл в догонялки, разработав свой вариант «VisiCalc»/«Lotus 1-2-3», названную «Excel» («Эксель»).

Одновременно с этим компания совершенствовала MS-DOS. Как убедить людей пользоваться «Excel», а не «Lotus 1-2-3»? Один способ: сделать изделие высшего качества — но в этом «Майкрософт» не силен. Другой способ: произвести впечатление, что у «Майкрософта» мышеловка лучше. Согласно опубликованным сообщениям, майкрософтовские программисты повторяли слова Гейтса, когда твердили: «"DOS" не закончена, пока "Lotus" не заработает». Побаловавшись с кодом операционной системы, обезьяны-кодировщики могли сделать так, чтобы прикладная программа работала медленнее — если вообще работала. Реализуя теорию игр в обновленной «MS-DOS», «Майкрософт» воплотил в виртуальной реальности слова Роберта Фроста: «Работа — это игра со смертельными ставками».

Одновременно с этим Джеймс Фэллоуз написал в «Атлантик мансли», что «война стандартизации за персональные компьютеры почти закончена. Ключевую, ожесточенно оспариваемую территорию [операционных систем] завоевала «DOS», именуемая «СР/М», ставшая промышленным стандартом и зарабатывающая миллионы для некогда мелкой компании, известной под названием «Двджитал рисерч». Почти на любом покупаемом в эти дни компьютере будет стоять «СР/М»... за одним важным исключением — «Ай-би-эм».

Учитывая высокую цену — около четырех тысяч долларов при полной загрузке, — «Ай-би-эм» подставилась под удар других желающих вступить в борьбу производителей компьютеров; так появились клоны[43] «Ай-би-эм». Один из клонов был создан компанией «Компак». «Компак» разработал микросхему подобную, но не идентичную айбиэмовской, сделав ее совместимой с персональным компьютером «Ай-би-эм». Однако благодаря различным придумкам и меньшим накладным расходам «Компак» смог установить заметно более низкую цену. Гейтс заключил с «Компак» сделку: они получат версию «MS-DOS», которую «Майкрософт» адаптирует для их машин. Потом Балмер пронюхал, что «Хьюлетт-Паккард» подумывает поставить на свою последнюю модель операционную систему «СР/М-86» Гэри Килдолла, и убедил «Эйч-Пи», что, поскольку доминирующая «Ай-би-эм» работает на «MS-DOS», будет гораздо менее рискованно иметь дело с «Майкрософтом».

Гейтс и Балмер продолжали продавать «MS-DOS», используя остроумную ценовую систему. Они в основном отдавали системы изготовителям комплектного оборудования (ИКО) — паушальный сбор[44] пятьдесят тысяч, независимо от того, сколько компьютеров производители продают. Если продано сто тысяч единиц, цена будет пятьдесят долларов за штуку. Если продано двести тысяч — цена будет двадцать пять долларов за штуку. Учитывая розничную цену от полутора до двух тысяч долларов, программное обеспечение могло составлять менее 5 процентов от общей стоимости персонального компьютера. К 2002 году можно было купить компьютер «Делл» с 20 гигабайтами (20 миллиардов байт) памяти менее чем за восемьсот долларов. Учитывая, что в персональном компьютере «Ай-би-эм» 1981 года память была от нуля до сорока восьми тысяч байт, взятый в отдельности компьютер «Делл» младшей модели вмещает больше памяти, чем все двести тысяч ПК фирмы «Ай-би-эм», проданные в первый год, вместе взятые.

В 2000 году Стив Балмер сказал «Ю-эс-эй тудей», что не интересуется историей, хотя, по воспоминаниям Джона Кэмпбелла, в «Детройт кантри дэй» он прекрасно успевал по истории. Точка зрения Балмера напоминает знаменитое убеждение Генри Форда, что «история — это вздор» — прежний вариант современного «Что ты сделал для меня за последнее время?» — мантра заведующих отделами продаж по всему миру.

Если бы Балмер изучал историю Дикого Запада, то узнал бы, что 8 января 1882 года был печальным днем для Сан-Франциско. В тот день умер император Нортон. В 50-е годы XIX века Джошуа Авраам Нортон был одним из самых преуспевающих бизнесменов в городе, но обанкротился, пытаясь монополизировать торговлю рисом в районе Залива, и сбежал. Через несколько месяцев Нортон неожиданно появился в редакции местной газеты, облаченный в мундир с эполетами, и заявил следующее: он, Джошуа Нортон, провозгласил себя императором Соединенных Штатов и протектором Мексики, Заявление напечатали, и Нортон стал городским королем чудаков: он выпускал собственноручно нарисованные деньги, принимавшиеся местными купцами, ресторанами и тавернами. Верхушка общества потакала его причудам. Газеты цитировали высказывания «Импи» на злобу дня. Когда мундир износился, городской совет большинством голосов постановил купить новый. О смерти одной из его собак, Лодыря, газеты сообщили на первых полосах. Похороны императора Нортона привлекли более десяти тысяч человек. Ровно через сто лет после этого в Вашингтоне, федеральный округ Колумбия, — отчасти из-за действий Стива Балмера — имела место другая кончина, которая со временем вызвала в Сан-Франциско гораздо большее горе, чем смерть императора Нортона. Понадобилось почти десять лет, чтобы полностью понять последствия этого январского дня.

8 января 1982 года министерство юстиции президента Рональда Рейгана объявило, что прекращает тринадцатилетний антимонопольный процесс против «Ай-би-эм» и что «Эй-ти энд ти» согласилась продать свои региональные фирмы-производители «Белл». Считалось, что «Ай-би-эм» победила, а «Эй-ти энд ти» навесили ярлык неудачника; будущее показало, какое из определений верно.

В начале января 1982 года акции обеих компаний продавались примерно по шестидесяти долларов за штуку. За следующие одиннадцать лет сто акций «Ай-би-эм» принесут доход девять с половиной тысяч долларов, а сто акций «Эй-ти энд ти» — 25 901 долларов. «Нью-Йорк таймс» назвала решение министерства юстиции «концом эпохи в антимонопольном праве».

Как знали многие юристы в Вашингтоне, глава Антимонопольного комитета Минюста Уильям Бакстер (бывший профессором в Стэнфорде, когда там учился Балмер) считал, что определять, что лучше для потребителей, должен рынок, а не правительство. Как говорит один высокопоставленный вашингтонский юрист, в то время «надо было быть идиотом, чтобы не знать, что [министерство юстиции] не собирается в ближайшее время предъявлять иск по Параграфу 2 [монополизация]». Учитывая сообразительность юридического отдела «Майкрософта» плюс каждодневный контакт с «Ай-би-эм» — а занимался этим Балмер, — в сущности, невозможно, чтобы он не знал о терпимом настроении властей. В течение двенадцати лет пребывания у власти президента Рональда Рейгана, а потом в первый год президента Джорджа Буша министерство юстиции не возбудило ни одного иска о монополизации. По существу, эти две администрации дали понять, что монопольная полиция отдыхает и мышке-«Майкрософту» предоставляется полная свобода. Однако в январе 1982 года «Ай-би-эм» только начинала устанавливать стандарт аппаратного обеспечения для персональных компьютеров, и в то время очень немногие за пределами данной отрасли хотя бы слышали о «Майкрософте»: это была просто еще одна компания из многих, производящих программное обеспечение для ПК.

Предметом антимонопольного процесса было использование «Ай-би-эм» своего доминирующего положения на рынке больших ЭВМ для удушения честной конкуренции. В 1986 году «Ай-би-эм» подписала соглашение, обязавшись не объявлять о продуктах, пока не будет уверенности, что сможет выполнить обещание. Разгадка решения министерства юстиции отказаться от иска проста: большинство экспертов полагали, что «Ай-би-эм» находится на грани поражения, все свидетельские показания были заслушаны. Судебное постановление ожидалось в скором времени.