Когда Джульетта добралась до прихожей перед его квартирой, навстречу ей, держась за руки, пробежали двое опаздывающих в школу детишек. Захихикав, они скрылись за углом, оставив Джульетту в одиночестве. Она задумалась: что она скажет Марнсу, чтобы оправдать свое появление здесь и свою тревогу? Наверное, сейчас подходящий момент, чтобы попросить у него папку, с которой он все никак не расстанется? Можно предложить ему взять выходной и отдохнуть. Или приврать, сказав, что она уже занялась расследованием.

Джульетта остановилась возле двери и подняла руку, чтобы постучать, надеясь, что Марнс не воспримет это как демонстрацию власти. Она просто волновалась за него, вот и все.

Джульетта постучала по стальной двери и стала ждать. Может, он и ответил, но она ничего не услышала — за последние несколько дней голос помощника шерифа стал глухим и хриплым. Она постучала снова, теперь уже сильнее.

— Помощник Марнс? — окликнула его Джульетта. — У вас там все в порядке?

Из соседней двери выглянула женщина. Джульетта узнала ее — та приходила в кафе со школьниками во время каникул, и звали ее Глория.

— Привет, шериф.

— Привет, Глория. Вы сегодня утром видели помощника шерифа Марнса?

Она покачала головой, зажала губами металлический стержень и принялась укладывать свои длинные волосы в узел.

— Не видела, — пробормотала Глория, пожала плечами и закрепила волосы. — Он вчера вечером стоял на лестничной площадке, такой же подавленный, как всегда. — Она нахмурилась. — Он не пришел на работу?

Джульетта повернулась к двери и нажала на ручку. Дверь приоткрылась, щелкнув идеально смазанным замком. Джульетта распахнула дверь.

— Помощник? Это Джулс. Просто зашла проверить, как вы тут.

В комнате было темно, свет проникал в нее только из коридора, но хватило и его.

Джульетта повернулась к Глории.

— Вызовите дока Хикса… Черт, не его… — Она все еще не отвыкла от жизни внизу. — Кто здесь ближайший врач? Вызовите его!

Джульетта вбежала в комнату, не дожидаясь ответа. В квартирке было маловато места, чтобы повеситься, но Марнс придумал, как это сделать. Он затянул ремень вокруг шеи, а пряжку зажал в щели над дверью в туалет. Ноги лежали на кровати, но под прямым углом, и потому не могли поддерживать вес тела. Зад свешивался ниже ног, лицо уже не было красным, а ремень глубоко врезался в шею.

Джульетта обхватила талию Марнса и приподняла его. Он оказался тяжелее, чем выглядел. Она пинком сбросила ноги с кровати, и держать стало легче. В дверях кто-то выругался. Подбежал муж Глории и помог Джульетте поддержать тело Марнса. Они принялись дергать ремень, пытаясь высвободить пряжку из щели. Кончилось это тем, что Джульетта рванула дверь и освободила ремень.

— На кровать, — выдохнула она.

Они приподняли тело и уложили его на кровать. Муж Глории уперся руками в колени и несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул.

— Глория побежала за доктором О’Нилом, — сказал он.

Джульетта кивнула и ослабила ременную петлю на шее Марнса. Кожа под ней была фиолетовой. Джульетта пощупала пульс, вспоминая, что Джордж выглядел точно так же, когда она нашла его тело в механическом, — совершенно неподвижным и ни на что не реагирующим. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы убедиться, что она видит второе мертвое тело за свою жизнь.

И тогда Джульетта задумалась, сидя рядом и дожидаясь прихода врача, не обещает ли ее новая работа, что этот мертвец окажется не последним.

Заполнив все полагающиеся бумаги, выяснив, что у Марнса нет ближайших родственников, поговорив со следователем и ответив на вопросы любопытных соседей, Джульетта наконец-то медленно в одиночестве поднялась на четыре этажа и вернулась в свой пустой кабинет.

Остаток дня она провела, занимаясь мелкими делами. Дверь в кафе Джульетта оставила нараспашку — в крошечном помещении ее кабинета было слишком тесно от призраков. Несколько раз она пыталась отвлечься, занявшись файлами из компьютера Холстона, но отсутствие Марнса оказалось намного печальнее его прежнего безучастного присутствия. Она не могла поверить, что его больше нет. Он словно нанес ей публичное оскорбление, притащив сюда, а потом так внезапно бросив. Но Джульетта понимала, что эти ее мысли ужасны и эгоистичны.

Пытаясь навести порядок в голове, она время от времени поглядывала за дверь, наблюдая за облаками, ползущими на далеком экране. Она никак не могла решить, легкие они или плотные и окажется ли сегодняшняя ночь хорошей для наблюдения за звездами. Джульетта ощущала себя невероятно одинокой. И это она-то — женщина, которая гордилась, что ни в ком не нуждается!

Она еще немного побродила по лабиринту файлов — за это время свет невидимого солнца медленно потускнел, а в кафе отшумели и стихли две смены обедающих и две смены ужинающих. Джульетта то и дело бросала взгляд на небо и надеялась, без всякой логичной причины, на еще один шанс увидеть странного охотника за звездами.

И даже сидя там, среди звуков и запахов пищи, поглощаемой всеми жителями верхних сорока восьми этажей, Джульетта забыла сама съесть хотя бы кусочек. Лишь когда вторая смена уже уходила, а свет в кафе приглушили, Пэм принесла ей большую тарелку супа и печенье. Джульетта поблагодарила ее и сунула руку в карман за парой читов, но Пэм отказалась. Красными от слез глазами молодая женщина уставилась на пустой стул Марнса, и Джульетта поняла, что работникам кафе помощник шерифа был близким человеком в неменьшей степени, чем всем остальным.

Пэм молча ушла, а Джульетта поела, без особого аппетита. Некоторое время назад ей пришла в голову идея одного исследования, которое можно было бы выполнить с данными Холстона: запустить по всем файлам поиск имен, которые могли дать какие-нибудь подсказки, — и сейчас она поняла, как это сделать. Пока она размышляла, суп остыл. Запустив на компьютере поиск данных, Джульетта взяла тарелку и пару папок, вышла из кабинета и села в кафе за одним из столов возле экрана.

Она высматривала звезды, когда рядом тихо появился Лукас. Он ничего не сказал, лишь пододвинул стул, уселся, положив на колени доску и бумагу, и уставился в сумерки внешнего мира.

Джульетта не могла понять, то ли он проявил вежливость, уважая ее молчание, то ли — грубость, потому что не поздоровался. В конечном итоге она остановилась на первом варианте, и через какое-то время безмолвие стало восприниматься нормально. Как нечто объединяющее. Как затишье в конце ужасного дня.

Прошло несколько минут. Звезды не показывались, и не было сказано ни слова. Джульетта положила папку на колени, чтобы чем-то занять руки. С лестницы донесся шум — смеющаяся группа проходила по коридорам несколькими этажами ниже. Потом опять стало тихо.

— Сожалею о вашем напарнике, — произнес наконец Лукас и разгладил бумагу на доске. Он еще не сделал на ней ни единой пометки.

— Спасибо за сочувствие, — ответила Джульетта. Она не знала, как следует реагировать в таких случаях, но эти слова показались ей наиболее подходящими. — Я искала звезды, но ни одной не увидела, — добавила она.

— И не увидите. Только не сегодня. — Он махнул в сторону экрана. — Это худшая разновидность облаков.

Джульетта всмотрелась в облака, едва различимые в сгущающихся сумерках. На ее взгляд, они ничем не отличались от любых других.

Лукас повернулся в ее сторону:

— Хочу сделать признание, раз уж вы представитель закона и все такое.

Рука Джульетты нащупала звезду на груди. Она часто забывала, кем теперь является.

— Да?

— Я знал, что облака сегодня вечером будут плохие. Но все равно поднялся сюда.

Темнота скрыла улыбку Джульетты:

— Не уверена, что в Пакте упоминается подобное нарушение.

Лукас рассмеялся. Странно, насколько знакомым показался его смех и как отчаянно она на самом деле его ждала. Джульетте вдруг неудержимо захотелось обнять Лукаса, уткнуться подбородком в его шею и заплакать. Но ничего подобного не произойдет. Причиной было просто одиночество. И ужас того момента, когда Джульетта держала мертвое тело Марнса. Ей отчаянно хотелось контакта, а этот незнакомец оказался единственным, кого она знала достаточно мало, чтобы желать к нему прикоснуться.