А дело-то оказалось именно этим. Была ли она привязана к Джорджу еще до его смерти? Или влюбилась уже потом? Лукас решил, что скорее всего первое. Он поискал в столе угольный карандаш, нашел и выписал личный номер Джорджа и номер его дела. Теперь ему было чем заняться, и это показалось ему своеобразным способом узнать Джульетту лучше. По крайней мере, он сможет скоротать время до тех пор, пока она в конце концов ему снова не позвонит. Успокоившись, он положил клавиатуру на колени и начал копать.

Бункер 17

Джульетта дрожала от холода, помогая Соло встать. Тот пошатнулся, но удержался на ногах, ухватившись за перила.

— Как думаешь, ты сумеешь идти? — спросила она, не сводя глаз с пустой спиральной лестницы, по которой в любой момент могли спуститься незнакомцы, чуть раньше напавшие на Соло и едва не убившие ее саму, выключив компрессор.

— Думаю, да. — Он коснулся лба и посмотрел на ладонь, измазанную кровью. — Только не знаю, далеко ли уйду.

Джульетта повела его к лестнице. В носу свербело от запахов горелой резины и бензина. Мокрое черное белье липло к телу, выдыхаемый воздух сразу превращался в облачка пара, а когда она переставала говорить, зубы начинали непроизвольно стучать. Пока Соло держался за изогнутые наружные перила, Джульетта наклонилась и подобрала нож. Посмотрев наверх, она обдумала стоящую перед ними задачу. Похоже, одним марш-броском добраться до Ай-Ти не получится. Легкие у Джульетты все еще побаливали после нахождения под водой, мышцы сводило судорогами от холода. А Соло выглядел еще хуже. Челюсть у него отвисла, глаза блуждали по сторонам. Кажется, он едва осознавал, где находится.

— Сможешь дойти до участка помощника шерифа?

Джульетта ночевала там, когда делала вылазки за припасами. Спать в камере оказалось на удивление удобно. Ключи так и остались в замке. Возможно, им удастся спокойно отдохнуть, если они запрутся изнутри и прихватят ключи.

— Это сколько этажей?

Соло знал нижние этажи своего бункера хуже, чем Джульетта. Он редко осмеливался на столь дальние вылазки.

— Около десяти. Дойдешь?

Поставив ногу на первую ступеньку, он перенес на нее вес тела.

— Попробую.

Они отправились в путь, имея при себе лишь нож, да и то Джульетта могла считать это удачей. Как нож уцелел во время ее возвращения через погруженный во мрак механический отдел — оставалось загадкой. Она держала его крепко. Рукоятка была холодной, но ее рука — еще холоднее. Этот простой предмет кухонной утвари стал ее талисманом, заменив часы и превратившись в нечто жизненно необходимое, что всегда должно быть под рукой. Во время подъема по лестнице рукоятка ножа постукивала по внутренним перилам всякий раз, когда Джульетта перемещала руку. Другой рукой она поддерживала Соло, который преодолевал каждую ступеньку, кряхтя и постанывая.

— Как думаешь, сколько здесь еще людей? — спросила она, глядя, как Соло передвигает ноги, и периодически нервно посматривая вверх.

— Никого быть не должно. — Он пошатнулся, но Джульетта не дала ему упасть. — Все мертвы. Все до одного.

На следующей площадке они остановились передохнуть.

— Но ведь ты выжил, — заметила она. — Прошло столько лет, но ты жив.

Он нахмурился, вытер бороду тыльной стороной руки. Он тяжело дышал.

— Но ведь я Соло. — Он печально покачал головой. — Все остальные умерли. Все.

Джульетта посмотрела вверх. Тускло-зеленая соломинка лестничного колодца упиралась в плотный мрак. Джульетта стиснула зубы, чтобы их стук не мешал слушать, и стала ловить звуки, хоть какие-то признаки жизни. Соло побрел вверх, и она торопливо догнала его.

— Насколько хорошо ты разглядел того человека? Что ты помнишь?

— Помню… помню, я подумал, что он такой же, как я.

Джульетте показалось, что Соло всхлипнул, но, возможно, это был просто вздох усталости. Она обернулась на дверь, которую они миновали, — за ней стояла темнота, сюда не поступало электричество из Ай-Ти. Не здесь ли прячется напавший на Соло? Не оставляют ли они за спиной живого призрака?

Она очень надеялась, что нет. Впереди лежал слишком долгий путь — даже до участка помощника шерифа, и тем более до любого места, которое она могла бы назвать домом.

Они молча проковыляли еще полтора этажа. Джульетта дрожала, а Соло кряхтел и морщился. Периодически она потирала руки, ощущая, как те вспотели от усилий. Но согреться не давало влажное белье. К тому же после того, как позади остались три этажа, Джульетту одолел такой голод, что она испугалась, не иссякнет ли вообще в ее теле запас сил. Организму требовалось горючее — то, что можно сжечь, чтобы согреться.

— Еще этаж, и мне придется остановиться, — сказала она.

Соло что-то буркнул, соглашаясь. Было приятно думать об отдыхе — по ступеням легче подниматься, когда четко знаешь, сколько их осталось. На площадке сто тридцать второго этажа Соло медленно опустился на пол, перебирая руками по прутьям ограждения как по ступенькам веревочной лестницы. Коснувшись пола, он улегся на спину и закрыл лицо руками.

Джульетта надеялась, что у него нет ничего серьезнее сотрясения. Она насмотрелась на людей с сотрясениями, работая среди мужиков, слишком крутых, чтобы надевать каску, — и сразу терявших всю крутость, стоило стальной балке или инструменту ударить их по голове. Соло помог бы отдых.

Но с отдыхом была одна проблема: Джульетте было холодно. Она потопала ногами, разгоняя кровь по телу. Во время подъема она немного вспотела и, остановившись, мерзла еще сильнее. Она ощущала, как по шахте перемещается воздух — холодный поток снизу работал как естественный кондиционер. Плечи у Джульетты дрожали, а нож так вибрировал в руке, что ее отражение, когда она посмотрела на зеркальную металлическую плоскость, показалось размытым пятном. Двигаться было трудно, но если она остановится, это ее убьет. И еще она не знала, где спрятался нападавший, и могла лишь надеяться, что он сейчас ниже, чем они.

— Надо идти дальше, — сказала она и посмотрела на двери за спиной. Окошки в них были темными. Что она сделает, если прямо сейчас кто-нибудь выскочит оттуда и нападет? Как сможет сопротивляться?

Соло приподнял руку и махнул ей:

— Иди. Я останусь.

— Нет, ты пойдешь со мной.

Она потерла ладони, подышала на них, собираясь с силами. Затем подошла к Соло и попыталась схватить его за руку, но он вырвался.

— Еще отдохну. Я потом догоню.

— Будь я проклята, если… — Ее зубы непроизвольно лязгнули, — если брошу тебя одного.

— Так хочется пить…

Насмотревшись на такое количество воды, что ее хватило бы до конца жизни, Джульетта тем не менее тоже ощутила жажду. Она взглянула вверх.

— Еще этаж, и мы придем на нижние фермы. Пошли. Доберемся туда, и на сегодня хватит. Вода и еда, и мы найдем мне что-нибудь сухое. Давай, Соло, вставай. Мне плевать, если домой придется идти неделю, я не собираюсь сдаваться в самом начале пути.

Она схватила его запястье. На этот раз он не отдернул руку.

Следующий этаж они одолевали целую вечность. Соло несколько раз останавливался, опирался о перила и тупо смотрел на очередную ступеньку. По шее у него заструилась свежая кровь. Джульетта топала замерзшими ногами и мысленно ругалась. Все казалось глупым. Она вела себя, как последняя дура.

За несколько ступенек до следующей площадки она оставила Соло и пошла проверить двери на ферму. Протянутые из Ай-Ти аварийные электрические провода, свисающие вдоль лестничной шахты, были наследием прошлых десятилетий, когда выжившие вроде Соло делали все, что могли, лишь бы оттянуть конец. Джульетта заглянула внутрь и увидела, что лампы над растениями не горят.

— Соло? Я схожу включить таймеры. А ты отдыхай здесь.

Он не ответил. Джульетта распахнула дверь и попыталась сунуть нож в металлическую решетку под ногами, оставив торчать рукоятку, чтобы зафиксировать дверь в открытом положении. Руки так тряслись, что потребовалось значительное усилие, чтобы просто попасть лезвием в отверстие решетки. Мокрое белье пропахло горелой резиной и бензином.