– Раз базар серьезный, без поллитры не обойтись! – попытался он юморить, разливая жидкость в стопки. – Да и перебрал ночью, недавно только встал. Душа требует безотлагательного опохмела.

Я буквально впился глазами в его правую руку – тыльная сторона ладони выглядела, как только что ошпаренная.

– Говоришь, спал до самого нашего прихода? И на вокзале, ясно, не был? – Я поднял на Жору тяжелый взгляд, наливавшийся ненавистью.

– Непонятка какая-то! – Интеллигент попытался вскочить, но Киса, вмиг уяснив ситуацию, навалился ему на плечи, усадив обратно.

– Не врубаешься, значит? – я вынул «братишку» и передернул затвор, загоняя патрон в ствол. – Объясняю напоследок. Умный ты, но дурак, как говаривал один мой знакомый мент. Я в курсе, что такое парафиновый тест в судебно-медицинской экспертизе. Перед нашим визитом ты капал свечкой на лезвие ножа и наносил воск на руку, чтобы вывести пороховые пигменты, остающиеся после стрельбы. Ты здорово перестраховался... Хотя я бы тебя все одно вспомнил, так как видел спускающимся в переход.

– Из тебя мог выйти крутой следователь, – напряженно ухмыльнулся Жора, косясь на мой взведенный шпалер. – Был на железке, признаю. И что из того? Выполнял работу. Какие у тебя претензии вдруг вылупились?

– Лена моя давняя знакомая... – стараясь не нажать раньше времени на курок, ровным, каким-то чужим голосом сказал я.

– Мне это было неизвестно! – вспылил Жора, явно почуяв в моем тоне приговор. – Предъявлять не имеешь права! Скажите, мужики!..

– По закону – Интеллигент чист, – неохотно подтвердил Могильщик.

Киса с Цыпой сидели с отсутствующим видом, давая понять, что вмешиваться в дебаты не намерены.

– На воровской закон мне глубоко наплевать! – процедил я, чуть переместив ствол, чтобы и Могильщик оказался в секторе огня. – В наше время авторитетов нет, а которые есть – пашут на угро! Сейчас король один – беспредел, основанный на чисто личном интересе. И ко всему – ты правая рука Ворона, моего врага. Вывод напрашивается...

– Не гони лошадей! Ты же не все знаешь! На прошлой неделе Александр заплатил мне за твою жизнь, а я на дело не пошел!

– Но отправил на него Могильщика! – для ясности дополнил я, неожиданно поняв, как перетянуть Могильщика на свою сторону. – Кстати, Жора, во сколько Ворон оценил мою особу? Если начнешь луну крутить – стреляю.

– Четыре «лимона» отстегнул... Не вру, гадом буду!

– Ты и так гадина! – лицо Могильщика прямо перекосилось благородным негодованием. – Сука! Ты же мне всего два дал! Монах, позволь, я эту падлу сам сделаю!

– Это же не по закону, – не удержался я от издевки. – Ладно. Перейдем к сути. Что, Жора, можешь предложить, исходя из ситуации?..

– Жизнь Александра! – не задумываясь, выпалил Интеллигент, лихорадочно блестя глазами. – Поехали прямо сейчас, и я при вас его кончу.

– Каким образом попадем в квартиру?

– Легче простого. У меня ключи от обеих дверей. Сволочуга эта меня за «шестерку» держал – даже в лабаз за хавкой должен был ходить. Придушу, как котенка, он ведь беспомощен совсем.

– Понятно. Без интереса будешь работать или как? Между прочим, много за Ленку отхватил?

– Обижаешь, Монах! Ясно – бесплатно сделаю. А за девку только два «лимона» Ворон дал. Да она больше и не стоила. Обыкновенная простит...

Договорить он не успел. Мой «братишка» кашлянул, и пуля, выбив передние зубы, вошла в его затылок, навсегда заставив замолчать поганый язык.

– Цыпа, ты у нас завзятый мойщик посуды. Займись рюмками, а потом стол и стулья протри, – сказал я, пряча пистолет в наплечную кобуру. – Киса с Могилой – за шмон. Основное – ключи.

– Не такой уж он умник был, – сообщил Киса через некоторое время, держа раскрытый том словаря Даля. Книга была обезображена – середина вырезана, а в образовавшейся нише помещался «ТТ» с навинченным глушителем.

– Да, – согласился я, укоризненно покачав головой. – К тому же такое неуважение к классику. А еще Интеллигент...

Кроме интересующих нас ключей и оружия, в разных тайниках были обнаружены «рыжие» николаевские червонцы в количестве тринадцати штук, шесть тысяч баксов и около четырнадцати «лимонов» деревянными. Золото, валюту и пистолет я изъял в пользу нашего фонда, а рубли тут же поделил между мальчиками. После чего лица их явно прояснились и они наконец перестали обращать какое-либо внимание на торчащие из-под стола ноги в домашних тапочках цвета бордо.

Чем мне нравятся многоквартирные девятиэтажки, так это тем, что соседям совершенно наплевать друг на друга, их всецело занимает только сугубо личная жизнь. Такая вот парадоксальная закономерность.

Поэтому мы поднялись на нужный нам четвертый этаж, не привлекая чреватого опасностью праздного любопытства квартиросъемщиков.

Ключи подошли к замкам, и мы почти бесшумно проникли в трехкомнатное гнездо Ворона с высокими потолками, по-старинному украшенными лепниной.

Ворон был в кабинете один. Удобно расположившись в электрокаталке, он смотрел какой-то порнофильм, потягивая пиво прямо из банки. При виде нас резко сунул руку под сиденье, но Киса оказался проворнее и, подскочив, выбил у него точно такую же пушку, что была на вооружении у Интеллигента.

– Нехорошо встречаешь гостей, Сашок! – укоризненно заметил Киса, обыскивая Ворона на предмет наличия у того боевого дублера. Второго пистолета не оказалось, но зато на свет Божий была извлечена пухлая записная книжка. Я сразу занялся ее тщательным изучением.

– Там ничего интересного, Монах-Индивид! – проскрипел Александр севшим голосом. – Мой любовный послужной список... Девочки, что отвечали мне взаимностью, когда был здоров. Храню как память.

– Не бей на жалость и не хитри, Шура! – я захлопнул книжку и убрал в карман. – Здесь список проституток, обеспечивающих безбедное существование твоей кодле. Благодарим за щедрый подарок. Твое наследство попало в надежные руки. Можешь спокойно отправляться на отдых «в Сочи»...

– И билет для меня приготовил ты?! – Ворон натурально каркал, захлебываясь от бессильной ярости и став очень смахивать на прототип своей клички.

Ребята, не дожидаясь команды, уже принялись за шмон.

– Выпей, расслабься, – предложил я, вспомнив, как Могильщик пытался скрасить мне последний день на этом свете.

Ворон минуту молча смотрел в мои глаза, а затем потянулся к бару. Выбрал он шестидесятиградусное шотландское виски. Закономерно – на его месте я напоследок избрал бы тот же напиток.

– Никак не можешь забыть мне свой срок? – оторвав влажные губы от бутылки, криво усмехнулся Ворон. – А ведь я знал, что так будет.

– И ошибаешься, должен тебя огорчить, – я выключил телевизор и сел на диван напротив каталки. – Разыскивать твою персону и в мыслях не держал. «В Сочи» отправишься за убийство Ленки.

Ворон снова жадно присосался к горлышку.

– Совсем не бережешь печень, – заметил я, с удивлением наблюдая, как стремительно убывает шестидесятиградусная жидкость. – Может, какое-нибудь последнее желание имеешь? Говори – я добрый... В пределах разумного.

Ворон выронил пустую бутылку и вдруг захохотал, вращая осоловелыми глазами:

– Что, Индивид? Думаешь, отправишь меня «в Сочи» и победил? Хрен тебе! Очень скоро и ты туда же пойдешь!

– Сожалею, но придется снова тебя огорчить, – усмехнулся я. – Если имеешь в виду своего киллера Интеллигента, то он уже на курорте, место для вашего превосходительства бронирует...

То ли от моих слов, то ли от алкоголя Ворон бессильно уронил голову на грудь и потерял сознание.

Из спальни Киса приволок спортивную сумку «Адидас» и тяжело бухнул мне под ноги.

– Глянь, Монах! По ходу, шлюхи умеют нестись золотыми яйцами! В натуре! – довольно загоготал он.

– Лады. После разберемся... – я физически чувствовал, как невыразимая усталость оккупирует мое тело. – Рвем когти.

– А с этим как? – Могильщик кивнул на бесчувственное тело в каталке.