дырочек синий рабочий комбинезон, а под ним белая майка с надписью «Обход Путей С
Общением». Тапочки были всё так же на ней. И полотенце висело тут как тут, на плече. На другом
плече притулился жёлтый рюкзак.
Девушка постояла, прислушалась. Было тихо, как в сейфе. Но тишине пищать не давали
настенные часы. Они тихонько себе тикали в углу. И не «тик-так», как обычно почему-то пишут в
книжках, но именно по-настоящему: тыгым-туым, тыгым-туым…
Оглянувшись, она нашла часы глазами. Они были старенькие, деревянным домиком — того и
гляди, кукушка али Мудод выпрыгнет. Слипер осмотрела комнату ещё раз кругом, но ничто не
привлекло особенно её внимания. Никаких мелких деталей обнаружено не было. И тут её осенило.
В комнате не было двери. Вообще. Никакой. Паника проснулась, желудок предательски сжался.
Но Слипер вспомнила о Стрелочнике и успокоилась. Даже улыбнулась. Нет, не такой этот дядька,
чтоб заточать её понапрасну в безвыходные ситуации. Глубокий вдох, глубокий выдох. Как
говорится на прохождении флюорографии, вдохну-у-у-уть и не дыша-а-ать! И Слипер начала
досмотр комнаты снова, по второму кругу. Залезла под диван и за него — пусто. Заглянула в
комод — все ящики пусты. Она даже внимательно осмотрела круглый тяжёлый абажур, но
тщетно. Сев на полу, Слипер предалась размышлению:
— Сдуй мои пилюльки! Нужно сообразить, как решить этот кроссворд, ибо ни разу нет
сомнений, что комната является какой-то загадкой, и её решение откроет выход.
Неуютность ситуации мешала сосредоточиться.
— Всё, что угодно, может оказаться порталом! — вспомнила Слипер слова Дримера.
Но, как назло, мысли не лезли в голову, будто мозг совершенно отупел, да ещё и древние часы
своим тиканием мешали сосредоточиться. Девушка нервно взглянула на них, и вдруг лицо её
озарилось смутной догадкой. Она вскочила и прошаркала войлочными тапками к часам.
Деревянный домик мерно постукивал маленьким маятничком, который болтался снизу, и как
11
5
будто дразнил посетителя, кивая головой по сторонам, только лишь язык не показывал. Взгляд
Слипера сделался хищным, а уголки губ поползли в стороны.
— Ах так? — ухмыльнулась она и схватила маятник, остановив его.
— Вдохну-у-у-у-уть! Не дышать! — чётко произнесли часы механическим голосом.
При этих словах Слипер лишь крепче зажала в кулаке маятник, задержав дыхание.
— Тук-тук, — сказало её сердце, словно молот в таёжной тишине.
— Тук… Тук… — отчеканило оно медленней.
— Тук……… Тук……… — стукнуло сердечко, словно трамвай, тормозящий на стыках рельс у
остановки.
Через почти две минуты задержки дыхания, когда лёгкие были готовы выпрыгнуть через горло,
девушка постучала в дверцу кукушки.
— Тук-тук, — раздался в ответ позади неё быстрый стук во внезапно возникшую дверь.
Одним прыжком Слипер подлетела к появившемуся проёму, намотала полотенце на руку,
взялась за ручку и повернула её, открывая дверь. И в этот миг тусклый красный свет в комнате
померк, и стало непроглядно темно. В темноте дверь распахнулась, и из неё с порывом ветра
вошёл в комнатушку давно позабытый запах. Запах старого железа, подземелья и сырого
сквозняка. Шагнув за порог, Слипер и не заметила, что на диване позади неё проявился спящий,
свернувшийся калачиком милый старичок тибетской наружности в полинялом пиджаке и с
малахаем на голове. Он только закряхтел во сне, разбуженный внезапным сквозняком, и
прошамкал:
— Эх, шалапут… Ну что ты будешь делать?..
Господа ИВОВ и УВОВ обслуживаются вне очереди.
— Шо за хлопчики? И я имею шо спросить за их фамилию…
— Осади назад, толстопузый! — Пинок ноги отправил ещё не очнувшееся кошачье тело в
полёт. Шмякнувшись затылком о шершавые доски, организма стала очухиваться значительно
быстрее. Глаза приоткрылись. Вертикальные щёлочки зрачков устаканили окружающую
действительность.
— Йошкин Код! — Башкирчатый ощупал себя с боков, приложил коготь к запястью и посчитал
пульс.
— Так, пульса нет! — Кот утвердительно кивнул незримому собеседнику. — И шо вы думаете?
Я таки знал! Но, простите меня, мама, шо енто за люди в округе? Шо-то я не пррризнаю на
физиономию этих хгарных хлопцив! А откель такой митинг? А, ну таки вы не знаете…
А вокруг пестрел самый что ни на есть базар. Кот оказался в насильственно лежачем
положении на самой окраине этого действия, по-босяцки выражаясь, под забором. А забор этот
подпирал торопившиеся обвалиться древние руины известкового происхождения. Оттуда, из-под
11
6
забора, прикинувшись пьяным археологом, кот помигивал нервными жёлтыми глазищами, не
торопясь сдвигать территориально своё ОКЛЖПэ. Ибо базар был тот необычный. Совсем не
типичный и вообще магичный. Типа. Разные не определяющиеся сходу по паспорту личности, не
имеющие этого самого паспорта как такового совсем нафиг, торговали здесь. А впрочем, и там, и
тут тоже. Торговали поделками и артефактами весьма любопытных происхождений и нужностей
назначения. Здесь был и Внедорожный Чипотан, вмещающий любой гардероб вместе с
владельцем, коих он перебрасывал вместе с собой из любой точки в любую запятую в пределах
родной галактики, да так кидал, что только компас успевай апгрейдить. И тута тебе мечта любого
эшафота — Кресло-Кончалка, не оставляющее сомнений в желающем приложить в него задницу,
что задница сия ежемгновенно сгорит сиятельным огнём изнутри. Тем самым салютом, который
красочно описал в своих поэмах известный Всея Сангхе шаманист-блокнотник Карлсон Ибн-
Каштанов. И кочумала в уголке, сонно зевая, грозная шахидка Черепаха-Тротилла, владеющая
древним мастерством сэппуку многоразового использования. И другие весьма сурьёзные
магические казусы всея сансары. Действо происходило во внутреннем дворике потихоньку
разваливающегося храмового комплекса пирамидальной наружности, что стоял на
неопределяемой в детский телескоп планете. Многочисленные колонны с выщербленными
постаментами напоминали о классических гравюрах времён устоя и падучести. А с похмела они и
вовсе виделись как мутные фотографии участников многообразных экспедиций, которые нашли
великолепный способ вести здоровый образ жизни и путешествовать за счёт своих государств.
Градусник тут не работал. Часы отставали. Короче, полный топографический кретинизм. А никто
и не парился.
Так вот, в многовековой пыли, сыплющейся из учебника по истории пятого класса средней
школы, копались разные субъекты и наперебой предлагали обменять между собой разные
объекты. Башкирский Кот на раз определил, что серьёзных профессионалов по части магии здесь
практически нет. Так, соискатели чудес и жаждущие величия. Любители крутящихся блюдечек.
Визжащие с восторгу от внезапного привиденческого пука мальчишки. А и другие различные
личности, беспечно копающиеся своими корявками в великой Дырявой Пиале Волшебства,
вынюхивающие приключений на свой зад, за что им периодически эти самые корявки отрывало,
словно лепестки на ромашке. Шастали тут, кутаясь в шали, высоченные высохшие ведьмы,
охотливые до порченаводящихся боеиголок. Околачивались возле тростниковой циновки с
разными торкающими пряностями жертвы растений Силы, у которых Сила эта самая
выпотрошила остатки разумения и печени. Мастера-недоучки, второгодниками отбывающие свою
карму на различных планетах, сновали возле лотков с освящёнными Мастерами-выпускниками
свитков по различным едино- и противоборствам. И религиозные молящиеся, утратившие смысл
слов своих молитв, тоже были тут. Среди них белеющие одеянием медитаторы всех мастей искали
