положено по названию и статусу. Терюська осталась в городе. Ей комары не нравятся. А вот
Сонечка уже тут как тут и, видимо, останется до месяца Гноября. Но я совсем не о том хотел,
а вот о чём. В этом самом доме энное количество вёсен назад и произошло начало той самой
истории, которую вы, дорогие читатели, отмучились читавши в этой книге и уже почти
дочитали до конца.
Именно сюда, в деревню Дрезище, в этот самый дом, и приехали когда-то два больших по
жизни другана, два кровных братца на этой планете, парень и девушка. Как их там по именам
41
2
звали тогда, я уж и не упомню. Да только кликали они друг друга — Слипер и Дример. Слипер —
потому что спать любила более всего на свете и сны смотреть. А Дример — потому что всё время
мечтал, да так мечтал и такими несусветицами, что, как я вам уже рассказывал в истории о
вселенском законе шиворотных вывертов, многие мечты его без пяти минут сбывались. А это для
планеты-то, числящейся в их паспортах местом официальной прописки, было весьма неуместно. И
пока они, Слипер и Дример, ходили вдоль серостальных вод по каналам Пургопетрика, где жили
себе, в общем-то, какое-то время и занимались милым бормотанием о пустяках чудесатых,
Потолочное Разумение смекнуло, что бормотательности их могут привести к внезапному
Всешарящему Прочухалову массового напрочь поражения. И что сие нарушит в этих милых
местах спокойный бытовняк, а там, понятное дело, пошло-поехало.
И надумало тогда Потолочное Разумение их спровадить в места не то что отдалённые, а в такой
дальняк, какой и самому Дримеру воображалкой его чудесной даже и не представлялся ни разу. Да
только ни Слипер, ни Дример ничего, Ясный Пень, об этом тогда не знали и знать не могли. Хоть
и окликали они друг дружку Слипером и Дримером неспроста. Не с бухты барахтовой сие
повелось. Не с Марса крякнулось. А было сие уже ясной предтечей, ибо давненько и плотненько
изучали они вместе мастерство искусное по Осознанному Сновидению. Ещё когда Слипер и
Дример сами были малы разумением и шалапутны характером, досталась им в руки книжица одна
вроде бы как случайно. Ха-ха-ха. Какая-то бабка в спортивном костюме с секундомером на шее
сунула им эту самую книжицу на букинистической барахолке, что рядом со станцией метро
«Перелетарская». Сунула книгу, стало быть, пальцем корявистым в небо стукнула, в лицо дунула
да глаза страшные сделала. И молвила за енту тему, шо книжица эта всю жизсть перевернёт и на
шиворот выворотом сделается. А очумевшим от жизни невесёлой Слиперу и Дримеру как раз
тогда и надо было только ентого для полного счастью. Взяли они издание сие заговорённое и
понесли бережно домой. И стали дома на кухне пить много чаю с печенюшками и читать вслух
друг дружке по очереди странное спослание, выкинутое на потребительский рынок издательством
«Сонечка». А книжицу эту написал некий взбалмошный и не врубающийся ни во что с ходу
шаманист-блокнотник Карлсон Ибн-Каштанов. И так этой книгой Слипер и Дример увлеклись,
что совершенно с головой ушли в предлагаемые там рецепты по крышесдвигательству и
головоулётности. И преуспели в том немало. А чтобы особо не вызывать зависти у сограждан
(конечно, завидно, когда шляются тут, понимаешь, под ручку и вроде как ни колёс не жрут, ни
хмарь-траву не дуют, ни пылью ангельской не закидываются, а ходят всё время оттаращенные с
улыбой до ушей), купили они в глуши лесной дом вековой давности, да и всё чаще стали в нём
пропадать.
Вот и на этот раз Слипер собрала свой жёлтый рюкзачок, накромсала в него бутеров, залила
термосок чаем и стала поджидать Дримера с работы. И прыгнули они вечерком в машину, да и
укатили из Пургопетрика пораньше, покуда стоячий асфальт не вздыбился над канальцами и
реками.
41
3
И приехали к себе в древний дом, в деревню Дрезище. Погрелись на солнышке днём, полопали
клубнички с огорода, подивились, сколь много в этом году нарылось по грядкам куч кротовых, да
и собрались к вечеру пошаманить всерьёз. А колдунить они решили без шуток. Ибо давно мутили
к проверке фактической технику глубокого заплыва в совместное Осознанное Сновидение. И
залегли на узкой кроватке, проделали все дыхательные и умозрительные упражнения, втянулись
по швам, прикрыли глаза.
— Ну что, — одними губами прошептала Слипер, — как говорится, Земля, прощай! — она
усмехнулась.
— В добрый путь! — ответил Дример и нажал, не открывая глаз, кнопку секундомера, чтобы
замерять время, проведённое ими во сне.
Он не знал тогда, что отжать её обратно будет уже некому. Не прошло и пары минут, как им
вдвоём удалось вместе соскользнуть в состояние сна. Мерное согласованное дыхание разносилось
по дому в деревенской тишине. Слипер и Дример погружались всё глубже и глубже, врата за
вратами проходя ступени сна. И не слышали, как под полом, прямо под их кроватью, нечто вдруг
зашуршало и заёрзало. Заблудившийся крот, сдуру попавший в подпол, перепуганный насмерть,
тоже теперь пытался устроиться поудобнее и поспать, ибо от нервов и напрасного плутания вдоль
фундамента потерял все силы.
Всё замерло в доме. Полная луна светила в окна и отражалась на позолоченном лице сфинкса,
что стоял на подоконнике в изголовье кровати. Холодильник пару раз натужно хрюкнул и,
задрожав, тоже затих.
Никто и не видел, как два тела на кровати внезапно засветились, пошли неоновой рябью и
вдруг заморгали, словно светильник с перебитой проводкой. А потом они просто исчезли. И
вместе с ними так же заморгал и исчез не только жёлтый рюкзак, но и несчастный, случайно
попавший под их кровать крот, который в это время тихо сопел и знать-то не знал ни о каких
техниках совместного Осознанного Сновидения. Короче, попал под раздачу.
Так Потолочное Разумение высшим своим указом и баламутностью отправило очередных
бормотунов, вроде Масюськи с Масявкой, из Пургопетрика в запредельно дальнее пешкодралово
без турпутёвки.
Свет нам светочно сияет, осветив всея светы
За окном колыхалось лиловое море цветов. Стрелочник Белочкин сидел на кухне и о чём-то
ворковал с вновь приобретённым жителем своей квартиры, облезлым подкустовым выползнем,
которого очередному гостю пришлось тут поспешно оставить. Сам гость чрезвычайно торопился,
а потому был отправлен Стрелочником в торопыжное злоключение на одну из весьма
непривлекательных планет, дабы плотно поработать над своими детскими комплексами и
обучиться манерам неспешного восточного чаепития.
41
4
Чайник мирно булькал. Печенюшки на столе осып[а]лись лиловой пыльцой.
И беседа Белочкина с выползнем текла мерно и неторопливо, как вдруг Стрелочник навострил
ухо, прислушался к темноте комнат своей квартирки, а затем расцвёл ромашковой улыбкой.
— Погоди немного, малыш, — Белочкин поднялся из-за стола. — У нас сейчас будут
долгожданные гости.
И точно, что-то громыхнуло в подъезде. А затем раздался один-единственный громкий стук в
дверь. Стрелочник прошаркал войлочными тапочками без задников в прихожую, подошёл к
входной двери и, посмотрев в глазок, с усмешкой распахнул её. На пороге стоял Попрыгаец.
— А вот и вы! — радостно развёл руками Белочкин.
— Светлых тебе дней и добрых ночей, дядя Гаврила, — ощерился улыбкой Попрыгаец. — Ты
говорил, что у тебя для нас работёнка имеется? Дык вот, мы прибыли к тебе для дальнейших
указаний.
— Ну и как вас мне теперь звать? — захохотал Стрелочник. — Дримеро-Слиперский
