потерявшегося питомца, — и он ещё раз отечески погрозил пальцем Фрикудольке. — Следуйте

строго инструкциям, и всё будет в ажуре. А я пойду прибираться в квартире, мыть посуду, а то

ведь скоро будет большая стирка, верно? — Белочкин подмигнул Ключнику.

— Да уж, — ответил тот.

— Кстати, Дример, — ангел хлопнул себя по лбу, — ты ножичек-то свой оставь. Туда с

оружием нельзя.

Дример молча вытащил нож и вручил Белочкину. Тот упихал клинок в карман служебной

оранжевой жилетки.

— И ты, — ангел указал на Слипера, — рюкзачок свой давай сюда. Он тебе тоже не к селу

будет там.

Слипер снял сумку-непромокашку и отдал Стрелочнику. Тот закинул её за спину и добавил:

— Потом верну, коли понадобится, — он усмехнулся.

— Прощайте, — сказал Дример.

40

9

— Прощайте, — повторил Слипер.

Загрибука поник головой.

И только Башкирский Кот мурлыкнул что-то по-кошачьи и осклабился металлорежущими

зубами в улыбке.

— Вы так ничего и не поняли, оболтусы! До встречи на кухне! — сказал Стрелочник Белочкин,

надел фуражку, поправил козырёк, а затем замигал в воздухе, что твой стробоскоп на сельской

дискотеке, и вовсе пропал.

— Ну что, пошли? — поднялся с корточек Слипер и обернулся на дверь. Она всё ещё была

распахнута.

— Пошли, — ответил Дример.

— Пошли, — отозвался Загрибука.

— Дык, алга! — ухмыльнулся Башкирский Кот и размял лапы.

— Пойдёмте, — Йош кивнул Фрикудольке и Кого, чтобы они шли вперёд.

Все поочерёдно переступили порог следующей комнаты.

Мора же остался стоять посреди первой комнаты.

— Семьсот футов под фюзеляжем, брррателла! — подмигнул ему кот, замыкающий шествие.

— Аг-г-г-а, — неуверенно ответил Мора.

— Не дрейфь, — мявкнул Башкирский Кот с порога, — Белочкин сказал, что мы тебя найдём.

Значит, найдём! Он не ошибается. Так что готовь мадяру!

— Хорошо, — потеплел взглядом Мора и принял стойку солдата, получающего награду на

плацу перед строем: — Я готов! Тридцать два винта мне в лоб, я ведь сейчас увижу само

Потолочное Разумение!

— Увидишь, увидишь! Потом расскажешь! — Кот клацнул сотней кинжалов в пасти,

улыбнувшись. — Покедова, Мора!

Кот убрал лапу с порога. Дверь мгновенно среагировала и с оглушительным треском

захлопнулась.

Все притихли. Но за закрывшейся дверью не было слышно ни звука.

— Ну что, дальше, как и договаривались? — спросил Йош.

Все кивнули.

— Идите, не волнуйтесь, — сказала им Фрикудолька, опускаясь на пол и держа на руках

Грызлика-Фрунзика-Шыбзика. — С нами всё будет хорошо. Я чую. А феи в чутье не ошибаются,

— она слегка вымученно улыбнулась. Было видно, что ей страшно, но виду она старалась не

подавать.

— Точняк коррролевская кровь! — развёл усами Башкирец и мотнул ими в сторону следующей

двери: — Давай, завхоз, отпирай свой амбар!

Йош провернул ключом по той же схеме следующий замок, и такая же белая бесприметная

дверь послушно отворилась в следующую такую же побелённую комнату.

— Пошли, — кивнул Дример.

41

0

Все, уходя, помахали Фрикудольке.

— Держись, Фрикудолька, мы скоро, — смело и твёрдо обещал ей с порога Загрибука.

— Не парьтесь, чуваки, всё будет гут-гут! — улыбнулась, стуча от страха зубами, Фрикудолька

и лопнула пузырь жевачки: — Пыц! Приму вас по-королевски!

Дверь закрылась.

— Теперь вы, — окинул взглядом четвёрку друзей Йош, стоя посреди следующей комнаты.

Дример посмотрел на всех по очереди. А потом обнял Слипера и сказал:

— Спокуха, братан, всё будет нормально. Нас уже ничем и никем не разлучишь.

— Я верю Белочкину! — кивнул ему согласно Слипер и притянул Башкирского Кота и

Загрибуку.

Они встали в круг, обняв друг друга за плечи.

Дример поднял голову:

— Надеюсь, до скорого свидания, господин Кого! Тебе, Попрыгаец, наше немереное

челобреческое спасибо. Так же надеюсь, что мы ещё не раз увидимся.

При этих словах Попрыгаец едва ли не в первый раз за всё их знакомство улыбнулся, если

можно назвать улыбкой ощеренную зубами змеиную пасть.

— Ну и тебе, Ключник, удачи! — Дример серьёзным долгим взглядом посмотрел на Йоша. —

Надеюсь, после твоей взбучки вселенная станет хоть немного более приятным местом!

— До скорого! — кивнули Кого и Йош.

Попрыгаец проверещал что-то на своём родном наречии. Видать, честь оказал.

— Хлопай ужо калиткой, не тяни кота за… — на этих словах Башкирского Кота под общий

хохот бравой четвёрки дверь захлопнулась.

Вот и последняя комната. Ничем не отличающаяся от остальных предыдущих. Но все трое — и

Йош, и Кого, и Попрыгаец — знали, что за этой дверью лежит нечто. Пусть знакомое для

Попрыгайца, но совершенно чуждое Йошу и Кого. Там, за дверью, лежала совсем другая

вселенная. А точнее, то, что отделяло вселенные друг от друга.

Ключник быстро сел на пол, закрыл глаза и одними губами прошептал:

— Давай.

И Дух Кого преобразился, сбросив с себя антопроморфную форму вместе с одеждой. Он

сьёжился в извивающуся полоску тумана, которая, приноровившись, вдруг юркнула прямо в

Ключника.

— Ох, — только и сказал Ключник.

А затем встал с совершенно остекленевшими глазами и пошёл к двери.

Йош вынул ключ и приблизил к скважине замка. Ключ оставался обычным чуть ржавым

ключом.

— О нет, — проскулил Попрыгаец.

— Нет, — повторил Йош-Кого, — получится.

Он закрыл глаза, и ключ мало-помалу стал светиться.

41

1

— Рано, — сжатым ртом проговорил Йош-Кого.

Ключ набирал свечение, по нему побежали знаки и буквицы.

— Рано, — снова прошептал Йош-Кого, прикрыв глаза.

И вдруг ключ ярко вспыхнул и превратился в чистый свет, да такой, что Попрыгаец, даже

зажмурив глаза, завыл от нестерпимой боли, ибо этот выжигающий свет буравил ему глазницы

даже под закрытыми панцирем веками.

— Давай, — простонал Йош-Кого с закрытыми глазами.

И Кого вставил ключ в дверь рукой Ключника с первого раза, ни на йоту не промахнувшись.

Раздался мерный писк аварийного механизма. Затем завыла сирена.

— Внимание, вселенная 0208/72 — перезагруз! — громыхнул механический голос со всех

сторон, щёлкнули тяжёлые замки, и дверь открылась.

Ёксель-дрексель

Дорогой читатель, ты же помнишь, что книжка эта пишется как на душу придётся. Вот и

сейчас я воспользуюсь своим правом воротить в ней, что хочу. А своротить имеется желание в

сторону далёкого и светлого прошлого. Надо было бы, конечно, описать всё это в самом начале

книги, но у вселеной есть странное правило: чем разумнее и нормальнее человек, тем больше у

него всё в жизни происходит шиворот-навыворот. На месте заумных и учёных я бы всерьёз

озадачился этим фактом, явно намекающим на следующее: наш мир, как и все порядочные миры

вокруг нас, существует в неразрывной связи с какими-то антимирами, часть которых мы носим

в себе изначально. И возможно, мы и сами сюда, в эту сознательную движуху под названием

Дхарма, приходим оттуда. И возвращаемся туда каждый раз, когда на столе у Потолочного

Разумения срабатывает будильник, напоминающий — мол, тут кое-кто подзадержался на этом

свете, и ему пора навестить своих дома, в своем родном антимире. Я о Великом Ежемгновенном

Обновлении. Простите, что-то опять увлёкся. Я ведь хотел о прошлом немного рассказать.

Дык и вот, нынче, писюкая эти строки, сижу я под апрельской весной в деревенском доме

Старгородской области. Дом этот, понятное дело, стоит в глухой и далёкой деревне, аки ему и