– Нет, это ты послушай меня! – закричала я. Зарецкий даже вздрогнул. Он никогда не видел меня кричащей. Да и кричала я очень редко. – Твой отец втерся в доверие к моему отцу и жестоко его обманул! Твоя семья повесила на мою семью огромный кредит! Из-за вашей семьи мы первое время жили буквально впроголодь! Это именно из-за вашей семьи я уже три года хожу в одном и том же! Ты думаешь, почему я стала рисовать одежду? Потому что я такая великая модница? Нет, Зарецкий! Я не модница! Я стала рисовать одежду потому, что у меня нет такой одежды! Но дело даже не в этом! Вы сделали бизнес на горе других людей! Вот в чем главный кошмар!
Я часто дышала, словно пробежав километр. Саша потрясенно молчал.
– Шура, но я очень хочу с тобой дружить! Я никогда не общался с такой девушкой, как ты! Многие девчонки общаются со мной, потому что я играю за футбольную команду, им всем постоянно что-то от меня надо – то рестораны, как Вике, то хотят, чтобы я познакомил их с футбольными знаменитостями. У них ко мне потребительское отношение, понимаешь? И только ты единственная из всех сказала, что можно просто наслаждаться общением друг с другом, ты сказала, что самое главное в дружбе – это сам человек, а не походы в кафе, сказала, что в дружбе нужно изучать внутренний мир человека, а не меню! Понимаешь? Ты единственная, кому нужны не рестораны, а я сам!
– Мы с тобой уже все обсудили.
– Ничего мы с тобой не обсудили! Это ты все обсудила и все за всех решила!
– Хватит, Зарецкий! Как бы тебе сказать, чтобы ты понял? В каждой семье есть что-то очень неприятное, такое, о чем знает вся семья, но о чем все молчат, чтобы не напоминать друг другу об этом. Так вот в нашей семье это «неприятное» – вы. Мы стараемся не говорить о твоем отце, но каждый из нас все знает и все помнит. В каждом из нас фамилия «Зарецкий» вызывает дрожь. Мы хотим поскорее погасить кредит и больше никогда о вас не вспоминать. Сам подумай, как я могу с тобой общаться, если ты – это то, о чем я мечтаю забыть? Общение между нами невозможно! И никогда не станет возможным! Теперь ты понимаешь, что я к тебе испытываю?
Зарецкий опустил глаза.
– Понимаю… – тихо отозвался он.
– Ну вот и отойди от калитки, если все понимаешь.
В эту секунду из глубины двора послышалось мычание коровы.
– Зорька?.. – печально спросил он.
Я ничего не ответила.
Зарецкий грустно на меня взглянул, в нерешительности постоял, словно собираясь что-то сказать, медленно развернулся и ушел.
Он был таким поникшим… У меня на мгновенье сжалось сердце. Но лишь на мгновенье. Я вспомнила, как однажды папа пришел домой и убитым голосом сказал, что Зарецкий его обманул. И, решительно открыв калитку, я вошла во двор.
Надеюсь, я больше его не увижу.
* * *
Ночью папа вернулся из командировки во Владивосток. Мы очень по нему соскучились за эти десять дней!
Утром он отвез маму на рынок, но она не успела все распродать, и поэтому остатки продавала я, когда вернулась из школы. Закончив с молоком, я пришла в мастерскую. Во время перерыва я взяла телефон и вошла в социальную сеть.
Неожиданно вверху страницы появилось уведомление: «Екатерина Орлова отметила вас на своей фотографии».
«Какая Екатерина Орлова? У меня нет таких знакомых», – удивилась я.
Заинтересовавшись, перешла по ссылке и неожиданно увидела фотографию со вчерашнего дня рождения – я, Катя, Маша, Зарецкий и его друзья.
Так вот какая Катя!
На снимке я сидела на стуле, а Зарецкий стоял сзади, положив руку мне на плечо. Мы такие счастливые, улыбаемся…
Я грустно вздохнула и прочла: «Комментарии: 26».
Неужели люди так активно комментируют фотографию?
Я вошла в комментарии, и у меня глаза на лоб полезли – в комментариях была куча отзывов… о моем платье.
«Это самое классное платье, которое я когда-либо видела! – писала Катя. – Шура пообещала мне сшить платье на выпускной!» Подруги ей отвечали: «Она что, правда сама его сшила?!», «Катюха, дай мне телефон этой швеи!», «Кать, а мне тоже нужно платье!» – и еще множество подобных комментариев.
Видимо, Катя увидела, что я сейчас онлайн, потому что мне пришло от нее сообщение: «Шура, привет! Вчера между вами с Сашей что-то произошло… Я не знаю всех подробностей, это ваше личное дело… Но скажи, пожалуйста, ты еще не передумала шить мне платье? Или со мной ты тоже не будешь общаться, потому что я его подруга?»
Действительно, я обещала ей платье, а потом мы поссорились с Зарецким. Но ведь Катя тут ни при чем… Я же поссорилась с ним, а не с ней, и она не должна страдать из-за наших разногласий.
«Приходи в мастерскую, я тебя жду», – написала я.
И вдруг подумала: а Лиза? Я даже не спросила у нее разрешения! А если ей не понравится, что я самовольничаю и приглашаю в мастерскую без ее разрешения? Ведь эта мастерская занимается ремонтом, а не пошивом одежды!
– Шура, ты имей в виду, что после вчерашнего выхода в платье к тебе начнут обращаться люди, – неожиданно сказала швея, заправляя нитку в иголку.
– В смысле? – насторожилась я.
– Носить одежду собственного пошива это очень хорошая реклама, – пояснила Лиза. – Поэтому люди могут тебя просить тоже что-то им сшить. Кстати, когда ты будешь придумывать клиентам одежду, то имей в виду, что это немного другое, чем придумывать для самой себя. Раньше ты рисовала эскизы такие, какие нравятся тебе, а теперь учись угадывать желания других. Нужно будет рисовать эскизы так, чтобы они понравились в первую очередь людям.
– Откуда вы знаете?.. – ошеломленно спросила я. – После вчерашнего дня рождения ко мне обратилась одна девчонка…
Лиза скептически на меня взглянула:
– Вообще-то я у тебя на сайте в друзьях и прекрасно вижу, на каких фотографиях тебя отметили и какие пишут комментарии.
Мы рассмеялись.
– Если будет нужно место для творчества – мастерская в твоем распоряжении, – сказала хозяйка, предупредив мой вопрос.
У меня от сердца отлегло.
В этот же день Катя пришла в мастерскую. Темы Зарецкого мы не касались. Она понимала, что вчерашний скандал это наше личное дело. Мы согласовали эскиз, я сняла с нее мерки, и договорились, что в магазине тканей она выберет себе ткань, принесет мне, а когда я сделаю сметку деталей выкройки, она придет на первую примерку.
Катя ушла. Ближе к вечеру я снова вошла в социальную сеть.
И обомлела.
В друзья добавились три незнакомые девушки. И все они спрашивали, можно ли заказать у меня одежду.
Всего за один день Интернет сотворил невероятное! Дело все в том, что под фотографией, где я была в платье, люди ставили «Класс», это отражалось в ленте активности у их друзей, друзья тоже ставили «Класс», все шло по цепочке, и таким образом платье стремительными темпами распространилось по сети!
К вечеру у меня образовалось уже пять новых заказов. Четыре девушки и один парень. Девушки просили сшить платья к выпускному, а парень – костюм.
Я назначила им прием на завтра – каждому в свое время.
У меня голова шла кругом. От счастья.
Назавтра я пришла в мастерскую и уселась за стол в ожидании первой клиентки. Чем ближе подходило время встречи, тем страшнее мне становилось.
Страшно было от того, что я поняла: Лиза права – если раньше рисовала одежду для себя, то теперь рисовать нужно так, чтобы понравилось заказчикам.
А если им не понравится? А если я не успею все сшить к выпускному? Времени мало! Всего четыре недели! А у меня планируется шесть заказов, если считать Катю!
– Лиза, мне страшно, – пролепетала я. – А вдруг у меня не получится придумать дизайн для каждого человека? Пять человек – это пять разных вкусов, пять разных взглядов, пять разных желаний…
– Никогда не нужно бояться. Если ты чувствуешь, что дизайн – это твое, то нужно смело браться за работу. Глаза боятся, а руки делают.
– Дизайн – это мое, – твердо сказала я.
– Вот и не бойся, значит. Самое главное не паниковать, а успокоиться и методично, пошагово все продумывать. Кстати, насчет «продумывать». Судя по всему, теперь ты не будешь успевать выполнять текущую работу, будешь занята эскизами. Поэтому давай-ка мы разделимся. Я буду как обычно ремонтировать одежду, а ты будешь сидеть за своим столиком с клиентами и работать над их заказами. И тогда мы все успеем. Все нужно делать четко.