Белый пляж, временами нарушаемый зелеными дюнами, тянулся на север и юг до самого горизонта. Одинокие черные точки, обозначавшие людей, виднелись у многих домов. А вдалеке к югу была целая группа их — там располагался яхт-клуб.

Вдруг, не сказав никому ни слова, Брекстон бросился в воду. Стремительно взмахивая руками, он поплыл к жене.

Она издали лишь махала рукой. Вдруг волна накрыла ее.

Я ринулся в воду. Элли крикнула брату, который уже вышел из воды на берег. Он тоже присоединился к нам, со всех сил устремляясь к Милдред.

Соленая вода щипала мне глаза, но я заметил, что Клейпул уже рядом со мной, однако до Милдред мне так и не пришлось добраться. Вместо этого я вынужден был помогать Брекстону, который был уже всего в нескольких футах от жены.

Он судорожно хватал ртом воздух.

— Ногу свело! — крикнул он и стал скрючиваться.

Я схватил Брекстона, а Клейпул, пролетев мимо, устремился к Милдред. С некоторым трудом я дотащил Брекстона до берега. Клейпул вытащил Милдред.

Уставший и продрогший из-за холодной воды, я перевернул Брекстона. Он сел, пытаясь отдышаться и схватившись за ногу с гримасой боли.

Меня всего трясло — от холода и от волнения.

Затем мы вдвоем подошли к тому месту, где все остальные сгрудились вокруг мертвенно-бледной и неподвижной Милдред Брекстон.

Клейпул делал ей искусственное дыхание.

Я с ужасом заметил, как на ее посиневших губах появляются радужные пузырьки. И чем более отчаянно он работал, тем больше появлялось их.

Прошла, казалось, вечность.

Не раздавалось ни звука, кроме измученного дыхания Клей-пула.

Мы невольно вздрогнули, когда неожиданно раздался его голос. Он повернулся к сестре и, не прекращая своих усилий, приказал:

— Доктора! Быстро!

Солнце было в самом зените, когда появился доктор и заявил, что Милдред Брекстон уже мертва.

Ошеломленный, шатаясь, как побежденный боксер, выбитый за канаты, Клейпул, качаясь, встал над погибшей женщиной и устремил взгляд на Брекстона.

Он произнес только два слова, но произнес их отчетливо, с ненавистью:

— Ты — подонок!

Так и стояли они над покойной, уставившись друг на друга. И никто из нас ничего не мог поделать.

Перед самым обедом ко всеобщему удивлению появился полицейский. Он был в штатском.

— К нам, в полицию, позвонили, — мрачно произнес он, — и сказали, что кто-то у вас утонул.

Судя по всему, ему было скучно. Видимо, утопленники были довольно привычным явлением в этих местах.

— Даже представления не имею, кто послал за вами, — быстро произнесла миссис Вииринг. — Мы уже сообщили о случившемся доктору, в морг…

— Это я вызвал полицию, — сказал Клейпул.

Все в удивлении уставились на него, но он даже глазом не моргнул.

Сидели мы в гостиной. Отсутствовал только Брекстон, который после того, что произошло, удалился в свою комнату и до сих пор не показывался.

— Дамы и господа, что вам известно об этом? — резко спросил полицейский, сразу же переходя к делу.

Мы рассказали ему все, что знали. Миссис Вииринг с бокалом дюбонне в одной руке и носовым платком в другой заявила, что в это время была дома и, если б она только могла представить, что бедная Милдред…

Полицейский бросил на нее недовольный взгляд, и она сразу же замолчала. Лицо ее было отекшим, красным. Похоже, она действительно сильно переживала. Остальные из нас на удивление холодно отнеслись к случившемуся. Когда смерть так быстро, так неожиданно наносит свой удар, разражается, как летняя гроза, не понятно почему, но чувствуешь справедливость ее выбора. Позднее, правда, испытываешь потрясение, угрызения совести, раскаяние. Но сейчас мы все чувствовали себя лишь несколько неуютно, так как понимали, что смерть Милдред Брекстон прямо у нас на глазах оставила нас совершенно равнодушными.

— О'кей, — произнес полицейский и вынул из кармана огрызок карандаша. Назовите мне, пожалуйста, только очень отчетливо, ваши имена, возраст, место рождения, занятие, кем вы приходитесь покойной и все, что помните о том, как она утонула.

— Я не понимаю, какое к этому имеют отношение наш возраст… профессия… — последовали причитания со стороны Мэри Уэстерн Ланг.

— С каждым из вас, — со вздохом произнес полицейский, — я буду разговаривать с отдельности. Ну, скажем вон там, — и он указал на альков гостиной.

— Ради бога, — произнесла миссис Вииринг. — Поступайте так, как находите нужным. Я же со своей стороны сделаю все, что в моих силах…

Полицейский жестом пригласил мисс Ланг следовать за ним.

Они пересекли комнату и исчезли в алькове.

Между оставшимися завязался разговор. Настроение у всех было подавленное. Я повернулся к Элли Клейпул. Побледневшая, вся в напряжении, она сидела рядом со мной на кушетке.

— Я даже представить себе не мог, что это может произойти… так быстро, — совершенно не к месту сказал я.

Она бросила на меня удивленный взгляд.

— Дайте мне сигарету, — с трудом произнесла она.

Я прикурил сигарету и передал ей. Ее руки так дрожали, что я стал опасаться, как бы она не обожглась. Однако одной длинной затяжки оказалось достаточно, чтобы она успокоилась.

— Если бы не эти ужасные волны. Лично я никогда так далеко не заплывала. Даже не знаю, зачем Милдред… но ведь она… она просто великолепно плавала. Я был удивлен, услышав эти слова. И я сразу же вспомнил замедленные, неуклюжие взмахи рук миссис Брекстон.

— А мне показалось, что она просто устала… совершенно выбилась из сил.

В другом конце комнаты миссис Вииринг тихо рыдала в свой бокал дюбонне, в то время как Флетчер Клейпул, так и не объяснивший причины своего неожиданного поступка, с невозмутимым видом пытался успокоить ее. Из алькова доносились истеричные вскрики Мэри Уэстерн Ланг. Мне сразу же представилось, как ее толстенькая ненасытная ручка жадной хваткой вцепляется в целомудренную коленку полицейского.

— Думаю, все дело в ее болезни, — произнесла Элли наконец. — Другого объяснения я не вижу.

— Вы считаете, что нервный срыв мог на нее повлиять?

— А у вас есть другое предположение?

Она неожиданно подняла на меня свои очаровательные фиалковые глаза.

— Даже не знаю, — пробормотал я, поражаясь неожиданной резкости ее слов. — Просто я подумал…

— Она ослабела от болезни, вот и все. У нее было сильное душевное расстройство, что неизбежно должно было повлиять и на ее физическое состояние. Вот и все.

— Может быть, у нее была навязчивая идея смерти?

— Сомневаюсь, что Милдред желала умереть, — несколько сухо произнесла Элли. — Она отнюдь не была суицидным типом, если уж говорить об этом серьезно.

— Ну, а вдруг она бессознательно пошла на это? Разве такого не бывает?

Как и все люди, я привык разыгрывать из себя эксперта по психоанализу. Я все знаю о Фрейде, хотя не прочитал ни единой его строчки.

— Даже не знаю. Бедный Брекстон. Интересно, чем он сейчас занимается?

— Как вы считаете, это был счастливый брак? — поинтересовался я, вспомнив синяк на шее миссис Брекстон, ее крики в минувшую ночь. После всего этого как-то трудно было представить, что их совместная жизнь могла быть счастливой.

Элли пожала плечами.

— Вряд ли существуют счастливые браки, по крайней мере, в наше время, но есть люди, которые без конца ссорятся и, тем не менее, не могут жить друг без друга.

— И у них было так же?

— В значительной степени да, в особенности, когда она стала стареть. Он был с ней необычайно обходителен, что просто удивительно, если вспомнить, что у него отвратительный характер, и он не думает ни о ком, кроме себя. Он мирился с нею и был, хотите верьте, хотите нет, очень терпелив.

— И всегда она была такой? Я имею в виду, как вчера вечером. Элли помедлила с ответом.

— Таких людей, как Милдред, называют тяжелыми, — наконец произнесла она. — При желании она могла очаровать кого угодно, а если такого желания не было, она становилась просто невыносимой.