– Управляющий сказал мне, что в доме полиция, – продолжала девушка, переводя карие глаза с одного детектива на другого, как бы спрашивая, кто из них отзовется первым.

– Чем мы можем вам помочь, мисс? – улыбнулся Карелла.

– Вчера вечером я видела в подвале человека в окровавленной одежде.

Карелла быстро посмотрел на Клинга, потом снова на девушку.

– В котором часу?

– Примерно без четверти одиннадцать.

– А что вы делали в подвале?

– Стирала, – с удивлением ответила она. – Там стоят стиральные машины. Да, простите, я не представилась – меня зовут Нора Симонов. Я живу в этом доме.

– Ну ладно, ребята, пока, – уже от двери сказал патрульный. – Извините, если что не так, о'кей?

– О'кей, о'кей. – Клинг помахал ему рукой.

– Я живу на пятом этаже, – добавила Нора. – Квартира 5"А".

– Расскажите, что вы видели, – попросил Карелла.

– Я сидела у стиральной машины и смотрела, как одежда крутится в барабане. Знаете, порой это просто завораживает. – Она быстро улыбнулась. – И тут вдруг дверь, выходящая на задний двор, распахнулась. Та, что выходит в переулок. Понимаете, какую дверь я имею в виду?

Карелла кивнул.

– Этот человек спустился по лестнице. По-моему, он меня даже не заметил. Дело в том, что стиральные машины стоят чуть в стороне. Он направился прямо к лестнице в дальнем конце подвала, которая выходит на улицу. В подвале две лестницы: одна ведет в вестибюль, другая – на улицу. Он поднялся по той, что выходит на улицу.

– Вы узнали его?

– То есть?

– Он живет в вашем доме? Или где-нибудь по соседству?

– Нет. До вчерашнего вечера я его ни разу не видела.

– Вы сможете его описать?

– Конечно. На вид ему двадцать один – двадцать два года, высокий, примерно вашего роста и телосложения... ну, может быть, чуть пониже – пять футов десять-одиннадцать дюймов. Каштановые волосы...

Клинг уже торопливо строчил в своем блокноте.

– Вы не заметили, какого цвета у него глаза? – спросил он.

– К сожалению, нет.

– А цвет кожи?

– Белый.

– Как он был одет?

– В темные брюки, высокие кроссовки и поплиновую куртку-ветровку. Передняя часть куртки и рукав были в крови.

– Какой рукав?

– Правый.

– На нем была шапка?

– Нет.

– А в руках у него ничего не было?

– Была, маленькая красная сумка, похожая на те, что дают авиапассажирам.

– Не заметили каких-нибудь шрамов, татуировок, родимых пятен?

– Точно сказать не могу, он был слишком далеко. И, несмотря ни на что, он шел довольно быстро.

– Что значит «несмотря ни на что»? – быстро спросил Карелла.

– Он хромал на правую ногу. Мне показалось, что он сильно ранен.

– Вы бы узнали его, если бы увидели еще раз?

– В ту же минуту, – не задумываясь, ответила Нора.

Разумеется, первое, что им пришло в голову, это опознание по фотографии. Кроме того, не исключалась возможность того, что бюро идентификации даст положительный ответ по поводу отпечатков пальцев преступника, посланных туда из участка. Все они очень надеялись, что, может быть, хотя бы на этот раз дело окажется простым и легким – из бюро идентификации пришлют копию досье на известного рецидивиста, они без помех его арестуют, приведут в участок, организуют опознание, и Нора Симонов сразу же подтвердит, что именно этого человека она и видела вчера в 22.45 в подвале своего дома в перепачканной кровью одежде.

Но, увы, из Бюро пришел ответ, из которого явствовало, что отпечатков пальцев, соответствующих найденным в квартире Флетчера, в картотеке не имеется.

Повздыхав, Карелла и Клинг пришли к выводу, что им опять попалось трудное дело (что за жизнь – что ни дело, так обязательно трудное, подумали они, испытывая к себе глубокое чувство жалости), и поступили так, как им советовал Маршалл Дэвис. Они разослали всем городским врачам бюллетень с просьбой сообщить о пациенте, обратившемся к кому-нибудь из них по поводу перелома ноги или растяжения связок и отвечающем следующему описанию: белый, чуть старше двадцати, ростом 5 футов 10-11 дюймов, весом около 180 фунтов, каштановые волосы, одет в темные брюки, высокие кроссовки и поплиновую куртку-ветровку, передняя часть и правый рукав которой испачканы кровью.

И словно в доказательство того, что полицейские, как и все остальные, тоже могут ошибаться, вышло так, что дело и вправду оказалось простым и легким.

В 16.37 того же дня, когда Карелла уже собирался домой, в участок позвонил врач из Риверхеда.

– Это доктор Мендельсон. Я только что получил ваш бюллетень и хочу сообщить, что оказывал медицинскую помощь человеку, который подходит под ваше описание.

– Где находится ваш кабинет, доктор Мендельсон? – поспешно спросил Карелла.

– В Риверхеде. Довер-Плейнс-авеню, 3461.

– Когда вы оказывали помощь этому человеку?

– Сегодня рано утром. По понедельникам я принимаю с утра, так как днем дежурю в больнице.

– Что установил ваш осмотр?

– Сильное растяжение лодыжки.

– Но не перелом?

– Нет. У него сильно распухла нога. Сначала я думал, что у него действительно перелом, но потом мы сделали рентген, и оказалось, что это только сильное растяжение. Я наложил тугую повязку и посоветовал этому пациенту какое-то время оставаться в постели.

– Он назвал свое имя?

– Да. Могу вам продиктовать.

– Будьте любезны, сэр.

– Его зовут Ральф Корвин.

– А адрес?

– Вудсайд, 894.

– Это в Риверхеде?

– Да.

– Спасибо, доктор, – сказал Карелла.

– Не за что, – ответил тот и положил трубку.

Из верхнего ящика стола Карелла достал телефонную книгу Риверхеда и быстро нашел нужный раздел. Он не надеялся найти там имя Ральфа Корвина. Нужно быть полным идиотом, чтобы залезть в чужую квартиру без перчаток, зарезать женщину, а потом назвать свое имя врачу, который лечил травму, полученную во время бегства с места преступления.

Однако, судя по всему, Ральф Корвин был как раз из таких.

Его имя и адрес значились в телефонной книге и совпадали с теми, что он назвал доктору.

Они высадили дверь без стука и с револьверами на изготовку ворвались в квартиру.

На кровати лежал человек в нижнем белье с повязкой на правой ноге. Простыни и одеяло были испачканы. В тесной жаркой комнате стоял невыносимый запах рвоты.

– Ральф Корвин? – спросил Карелла.

– Да, – прохрипел человек на кровати. Лицо его было искажено от боли, глаза остекленели.

– Полиция.

– Что вам от меня нужно?

– Мы хотим вас кое о чем спросить. Одевайтесь, Корвин.

– Нечего тут спрашивать, – пробормотал Корвин и уткнулся лицом в подушку. – Я убил ее.

Ральф Корвин сделал свое признание в присутствии двух детективов из 87-го участка, полицейского стенографиста, помощника районного прокурора и адвоката, предоставленного ему городскими властями. Допрос вел представитель прокуратуры.

В: Назовите, пожалуйста, ваше имя.

О: Ральф Корвин.

В: Где вы живете, мистер Корвин?

О: Вудсайд-авеню, 894. Это в Риверхеде.

В: Расскажите о событиях, имевших место в воскресенье вечером двенадцатого декабря. Короче говоря, мистер Корвин, что вы делали прошлым вечером?

О: С чего мне начать?

В: Вы заходили в дом 721 по Сильверман-Овал? О: Да. В: Как вы проникли в дом?

О: Сначала я с улицы спустился в подвал. С той стороны, где стоят мусорные баки. Через подвал прошел в другой конец здания и вышел на задний двор. А потом вскарабкался по пожарной лестнице.

В: В котором часу это было?

О: Приблизительно в десять вечера.

В: Значит, в десять?

О: Да, в десять.

В: Что вы дальше делали?

О: Залез в квартиру.

В: В какую квартиру?

О: В ту, что на втором этаже. Ее окна выходят на задний двор.