– Ума не приложу, – закручинился Сергей. – Может, подкуп чекистов?

– Для нас любой личный контакт крайне неприемлем, – покачал головой Джон. – Так что подкуп тоже исключен.

– В таком случае, как вы собираетесь «зарядить» меня? – не на шутку заинтересовался Сергей.

– Прошу, – Джон извлек из «дипломата» небольшой сверток и протянул Сергею. – Примерь. Расстегни рубашку и надевай на майку.

Сергей развернул пакет и извлек на свет божий широкий атласный пояс с пластмассовыми застежками и «липовым» клапаном. Пояс был увесистый – килограмма два, не меньше, имел толщину примерно в сантиметр и на ощупь казался наполненным каким-то упругим пластичным веществом, типа пористой резины. Под застежками располагались… стандартные «гребенчатые» разъемы компьютерных шин.

– И что это у нас такое? – Сергей надел пояс, щелкнул застежками и зачем-то подпрыгнул. Пояс сидел как влитой, сразу начал греть тело и вообще, надежно отдавал антицеллюлитной рекламой шорт и бриджей с эффектом сауны.

– Компьютер, – Джон просунул пальцы под застежки, соединил разъемы и прилепил клапан к «липучке». – Просто компьютер.

– Компьютер?! – Сергей недоверчиво огладил талию, помял пояс пальцами, пытаясь обнаружить какие-нибудь твердые детали. Ничего такого – упругий однородный материал. – Вы шутите?!

– Ничуть, – в глазах Джона мелькнула веселая искорка. – Когда мы знакомились, я сообщил, каким бизнесом заработал свои капиталы. Что же тут удивительного? Заправь рубашку и подойди к трюмо.

– Верится с трудом, – Сергей заправился, подошел к зеркалу и придирчиво осмотрел себя. Утолщение в талии полностью ретушировалось рубашкой. Если сверху будет еще и пиджак – вообще никаких вопросов. В принципе можно даже обыскивать – пояс упругий, при касании ладонью, да через два слоя ткани, наверняка не вызовет у обыскивающего подозрений. – Сколько он «весит»? Что он умеет, этот компьютер?

– Практически все, что и обычный, из «плоти и крови», – Джон покровительственно усмехнулся. – «Весит» – это, в смысле, конфигурация? Если так, то эквивалент подобрать трудновато – это совершенно иная технология. В ней отсутствуют такие понятия, как «чипсет», «тактовая частота», «ОЗУ», «кэш» и, вообще, любые привычные тебе величины обычного «железа».

– Но как же он работает? – Сергей чувствовал себя немало сконфуженным. – Ни «клавы», ни «мыши», ни монитора…

– Не буду забивать тебе голову – это долгая история. В общем, это даже и не компьютер, а, если можно так выразиться, аккумулятор информации. Снимай – посмотрим, что он записал.

– Записал? – Сергей снял пояс, протянул его Джону и нахмурился. – Никаких команд, никаких намеков на вызов какого-нибудь приложения… Черт-те что, в общем…

– Минутку… – Джон воткнул один из разъемов пояса в порт стоящего на столе ноутбука, «кликнул» по иконке привычного «Windows Commander» и щелкнул в окне выбора дисков какой-то носитель, обозначенный буквой H. На носителе обнаружился обычный AVIшный файл «весом» в полтора мегабайта. Быстро скачав файл на «винт», Джон запустил его каким-то «навороченным» проигрывателем с множеством панелей.

– Полюбуйтесь, сударь.

Экран ноутбука показывал «кино». Празднично украшенная столовая пансионата, «питомцы», сидящие за столом, экран телевизора в центре… Маленькие «писюки» ноутбука передавали звуковое сопровождение – приглушенный говор, смех, забивающая все песня Аллы Борисовны. Изображение было удивительно четким – словно снимали профессиональной камерой. По периметру основного видеоокна были расположены с десяток небольших оконцев, которые транслировали видеоизображение отдельных фрагментов помещения. Через минуту с небольшим «кино» кончилось, остановив финальный кадр, более похожий на снимок цифрового фотоаппарата.

– Хороший мальчик, – Джон с любовью погладил пояс. – Знает свое дело… Впечатляет?

– Пока непонятно. Там что – одиннадцать видеокамер?!

– Там к стене прилеплена вот такая штуковина, – Джон достал из кармана две коробочки, раскрыл одну из них и продемонстрировал юноше мутноватую полоску, очень похожую на пластинку некачественной жвачки. Затем раскрыл вторую коробку и извлек матовый шарик, внешне напоминавший придурковатую детскую игрушку «лизун». – А под стол прилеплена вот эта штука. Соответственно – камера и микрофон. Они включаются обычным нажатием. Пояс готов к приему сигнала с момента замыкания цепи. Радиус приема сигнала – пятьдесят метров. Это очень актуально, если нужно вести запись в большом здании, подступы к которому контролируются средствами радиоперехвата. Ну, результат ты видел.

– Камера одна?

– Камера одна. Но имеет особое устройство. Дополнительные экраны фиксируют зеркальное отражение от всех бликующих поверхностей. Плафоны, экран телевизора, елочные игрушки…

– Фантастика! – Сергей даже не старался скрыть потрясения. – Это просто чудо!

– Это просто другой уровень технологий, – снисходительно кивнул Джон. – Если бы обожаемому в Европе Ричарду Львиное Сердце показали допотопный работающий телевизор первого поколения, он бы пришел в ужас и упал в обморок. Нет – он, скорее, изрубил бы телевизор своим здоровенным мечом… Однако я уверен, что лет через двадцать эти технологии прочно войдут в обиход и уже не будут вызывать того неподдельного изумления, которое я сейчас вижу на твоем лице.

– Чекисты нам не страшны, – резюмировал Сергей, совладав с эмоциями. – С такой техникой…

– Не нужно недооценивать чекистов, – покачал головой Джон. – И переоценивать уровень наших технологий. В плане «стелс-режима» пояс несовершенен: он пронизан целой паутиной платиновых нитей, да и разъемы металлические… В общем, проходить контроль ты будешь без пояса… И как ты его получишь?

– Заинтриговали, – признался Сергей, с минуту поморщив лоб. – И как я его получу?

– Вот в эту папочку, – Джон достал из «дипломата» дорогую кожаную папку. – В эту папочку ты положишь свое выступление – оно уже готово. Для нас не составило особого труда раздобыть план здания – конференция будет проходить в бизнес-центре на проспекте Мира. Окна конференц-зала выходят на проспект, который контролируется аппаратурой ФСБ. Конференц-зал – на третьем этаже. Но на третьем же этаже есть туалет, окно которого выходит на противоположную улицу – на Гиляровского. Под светофором, при выезде с Гиляровского на Малую Сухаревку стоит машина ФСБ с аппаратурой, а по улице гуляет парный патруль в штатском. Так вот, когда публика начнет заходить в конференц-зал, тебе следует посетить туалет. Условие: разумеется, тебе нужно быть там в одиночестве. То есть, если кто-то там будет, придется дожидаться, когда он или они покинут туалет. Затем – самая сложная и рискованная часть задания. Нужно будет забраться на подоконник, приоткрыть фрамугу – вряд ли она залеплена на зиму, туалет все же! – и показать в окно папку. Это будет сигналом. Папочку следует держать очень крепко – буквально вцепиться изо всех сил. Потому что будет ощутимый толчок. Мои люди в этот момент отвлекут патруль, а сидящий на крыше соседнего дома снайпер пустит арбалетную стрелку с присоской. К стрелке прикреплена нейлоновая нить, по которой тебе в мгновение ока спустят пакет с поясом и коробочкой, содержащей две камеры и микрофон. Ты примешь пакет, отлепишь присоску, сойдешь с подоконника и на минутку запрешься в кабинке – надеть пояс… Все понятно?

– Понятно, – Сергей деловито прищурился. – Как быть, если в туалете не запирается общая дверь? Если в момент приема пакета кто-нибудь внезапно зайдет…

– …ты рванешь на груди рубашку, скорчишь страдальческую гримасу и начнешь жадно глотать свежий воздух, изображая астматический припадок, – невозмутимо продолжил Джон. – Согласен, астматик на подоконнике – не лучшее зрелище, но, увы, – другого выхода нет. А вообще, момент для вторжения не самый подходящий – публика-то в зал будет заходить, все успеют сделать свои дела заблаговременно. Кроме того – мы провели тренировку в сходных условиях. Передача пояса занимает, при самых неблагоприятных условиях, едва ли тридцать секунд – включая запрыгивание на подоконник и открытие окна. Стрелку снайпер утащит обратно – как только отлепишь. Что непонятно?