– Сам… – прохрипел багровый от напряжения Сыч, дожимая могучего генацвале и аккуратно укладывая его на пол. – Уфф… Богатырь… Вход!

Север и Мо метнулись ко входу – заперли дверь и втащили мычащего стража.

– Что там у вас? – опять пискнул Шведов.

– Да норма, норма у нас! – возбужденно буркнул Сыч, снимая с временно удушенного генацвале «оперативку» [52] с «ТТ» и доставая мобильник. – Крикнул тут один… но никого не потревожил, пока пусто… Странно – но все стражи при оружии. Мафия?

– Она самая. Как обстановка?

– Норма. Если будут отклонения, мы проинформируем – не сомневайтесь.

– Типа – заткнись, дурак, не мешай работать?

– Вы такой догадливый…

Пока Север с Мо вязали бессознательных стражей брючными ремнями и укладывали их за конторку, Сыч впитывал обстановку и ковырялся в компьютере.

Обстановка была тревожной. Откуда-то сверху раздавалась приглушенная музыка, несло ощутимым ароматом жаркого, кто-то грузно ходил по потолку, а временами перекрытие тряслось от прыжков и топота – танцевали там, что ли… В общем, в любой момент публики могло прибавиться – следовало торопиться.

Обнаружив, наконец, «Отель»[53], Сыч с ходу зашел – пароля не было и, обрадованно крякнув, кликнул Куньковского, поселенного пару часов назад. Куньковский остановился в номере 218.

– На второй, – скомандовал Сыч, напяливая на себя трофейную кобуру. – Как приятно – одним заходом три «ствола»… Шевелись!

На втором произошла еще одна неожиданность в лице очередных двух товарищей – тбилисской же когорты.

– Ва! – дружно воскликнули товарищи мужланы. В общем-то, просто пьяные люди, просто брели себе по коридору, слегка пошатываясь и обнявшись в целях взаимоподдержания равновесия… А тут хлопцы в масках – честное слово, совсем непонятно!

– Ну, развелось вас! – обиделся Сыч. – А ну – взяли!

Товарищей окучивали быстро, но аккуратно – те были так пьяны, что даже рты закрыть не успели. Мероприятие заняло буквально пять секунд: два сочных щелчка в мясистые репы, подхват под ручки, чтобы головы не бились об пол да не смущали людей в номерах, и – дальше.

218-й, понятное дело, был заперт.

– Мо!

Мо быстро размял суставы, встал поудобнее бочком и долбанул стопой в замок. Дверь с хорошей инерцией распахнулась, шибанув в стенку, наши парни в колонну по одному ввалились в номер и замерли в дверях прихожей: Сыч стоя, чуть позади, Север и Мо – изготовившись для стрельбы с колена и укрывшись за косяками.

– Оба-на!

Стрелять было не по кому. В распахнутом окне издевательски трепалась ветром уцелевшая шторка, вторая свешивалась через подоконник, будучи привязана одним концом к батарее. На кровати сидели две неодетые юные девы, кутаясь в одно одеяло. Стол был заставлен закусками, из ведра со льдом торчали три горлышка бутылок из-под шампанского. А из ванной струился дымок.

– А-а-а, могет хан!!! – злобно заорал кто-то в коридоре. – О-о-о, шени дэдит!!!

– Мо – ванная, – деловито распорядился Сыч. – Север – шкаф. Раз-два – взяли!

Мо шмыгнул в ванную, Сыч с Севером захлопнули дверь, вцепились в платяной шкаф в прихожке, поднатужились и, с корнем выдрав его из стенного проема, наглухо забаррикадировали вход.

Метнувшись к окну, Сыч выглянул на улицу.

– Ну, началось…

На улице было нехорошо. Полковник сидел, привалившись спиной к фонарному столбу, и держался за левое плечо. Вниз по улочке стремительно удалялись огни какой-то тачки. Три девицы под окном… нет, ни фига они там не пряли – а яростно о чем-то совещались, потрясая мобильными телефонами. А напротив, через узенькую улочку, тускловато светилась небольшая витрина круглосуточного обменного пункта. И за витриной той был хорошо различим толстый младой ментенок – охранник, блин, который, спрятавшись наполовину за угол, оживленно шевелил губами, прижав к уху телефонную трубку.

– Вот засада! – Сыч прицелился было – не в ментенка, нет – рядышком. Пугнуть хотел. Однако толстый уже и так перестал шевелить губами и положил трубу. Доложил, гад!

Бух! В дверь номера пробно шибанули плечом.

– Что? – поинтересовался Сыч, свесившись за окно.

– Поехали отсюда… – прохрипел полковник. – Он ушел. Я ранен. Думаю – легко. Давай – все вниз!

– Командир! – позвал из ванной Мо.

– Беседуй с барышнями, – кивнул Северу Сыч. – Надо быстрее – с минуты на минуту подскочит дежурный наряд. Будут врать – пристрели.

– Да вы сначала спросите хотя бы! – возмутилась одна из постельных дев. – Чуть что – сразу стрелять!

– Откривай – всэх убиват буду! – яростно заорал кто-то из коридора. И уже не пробно, в дверь: Бух! Бух! Бух!

– Ну? – Сыч стремительно проследовал в ванную.

– Вот, – Мо продемонстрировал бритвенный станок «Жилетт» и мокрый клочок седых волос, а также урну, в которой можно было наблюдать не до конца сгоревший бумажный хлам. – Видимо, брил бороду.

– Бумажки в наволочку, – скомандовал Сыч. – Возьми с собой – потом разберемся…

Бух! Бух! Бух! Дверь, совместно со шкафом, содрогалась от молодецких ударов.

– Откривай! Стрэлят буду!!! Чэрэзь двэр!!!

– А вот это лишнее, – озаботился Сыч. – Как барышни?

– Сказали кое-что, – доложил Север. – Стрелять не пришлось.

– Все, хлопцы, – уходим.

Объект, судя по всему, обладал нехилыми акробатическими навыками – шторка за окном оказалась возмутительно короткой, и пришлось сигать метров с четырех, больно отшибая пятки. Тем не менее десантировались нормально – опыт у всех троих имелся и тотчас же бросились к полковнику.

– Уходи, – скомандовал Сыч, на ходу набрав Сало. – Мы тебя ждем у машины.

– Он полез, я – к нему, – простонал Шведов. – Он спрыгнул, шмальнул навскидку – попал в плечо. Парню «ствол» к башке приставил, посадил в тачку, и укатили…

Тух! Ту-дух! Из коридора гостиницы выполнили обещание – настоящие мужики, слово держат!

– Тачка его? – удивился Сыч, игнорируя выстрелы. – Что за рояль в кустах?! Что за парень?

– Тачка – сутера вот этих барышень, – полковник, поддерживаемый Севером и Мо, встал и заковылял к «Опелю». – Они на «точке» встали, по делу. Надо с девчатами перемолвиться – взять информашку…

– Вы его в лицо видели?

– Нет, только силуэт, – полковник виновато поморщился. – Лопухнулся, что и говорить…

– Так… – Сыч зацепился взглядом за зеленый глазок видеокамеры, торчавшей над входом в обменник. – Ага… Север – помогай шефу, Мо – останься. Обменник видишь?

– Да, командир.

– Я беседую с девушками, ты убираешь витрину и заходишь внутрь. Там мент и барышня. Убивать не надо – положи на пол.

– Да, командир! – Мо обнажил «ствол» и направился к обменнику.

– Девчата, времени в обрез, щас наряд подъедет, а то и ОМОН, – начал выступление Сыч. – Два вопроса, два ответа, разбегаемся. Первый – чего не удрали-то?

– Сначала растерялись, – сообщила дева выше всех ростом. – А позже – смысла не было. Пуля все равно догонит. Да и…

– Молодцы, умницы! – не стал дослушивать Сыч – главное, дать старт позитивной установке правдивых ответов. – Второй вопрос: координаты вашего сутенера, будьте добры.

Девы замялись. Профессиональная этика сработала – своих не сдавать.

– Этот плохой человек взял в заложники вашего коллегу, – веско заметил Сыч. – И обидел нашего шефа. Вижу повод для солидарности. А?

Девы с сомнением переглянулись.

Ту-дух! Ту-дух! Мо меж тем радикально решил проблему с витриной – дважды стрельнул в нее, долбанул ногой, подождал, когда осыплется стекло, и, как через дверь, вошел в обменник. Запищала сигнализация.

Девы втянули головы в плечи и присели.

– Тогда играем в считалку – некогда мне с вами, – Сыч взвел курок и направил ствол на ту, что выше ростом. – Времени нет миндальничать. На ком остановлюсь – валю, двоим другим опять вопрос задаю. Шишел-мышел, перднул…

– Второй Котляковский, двенадцать, квартира девять! – выпалила рослая. – И хрен с ним! За месяц два раза на «прием» попали. Через него, гада!