— Прошу, Эльвира, всего одну.
— Что всё это значит, профессор? — Эльвира протянула ему уже подкуренную сигарету.
Рокшин сделал неглубокую затяжку и зашёлся непродолжительным кашлем.
— Тридцать лет не курил, — тихо сказал он.
В эту минуту он выглядел как обычный старик, без малейшего намёка на ученую степень.
— Тридцать два года назад я познакомился с одной женщиной, Хелен. Тогда доктор прописал мне морской воздух, у меня было подозрение на рак легких, — он посмотрел на сигарету в своей руке, — слишком много курил. Мы, с моим другом и коллегой по университету, отправились на побережьё, но вместо морского воздуха выбрали прохладные ветра побережья озера Венерн. Там у Дитриха были родные в городе Омоль. Мы сняли небольшой бунгало, запаслись едой, рыбачьими снастями и тонной художественной литературы. Перед смертью я решил прочитать всех классиков мира и порыбачить в своё удовольствие. С таким философско-мрачным настроением я и познакомился с Хелен. Это была очень красивая и весьма загадочная женщина. Она будто была окутана тайной в неё нельзя было не влюбиться. Наш роман был чем-то невообразимым! Он длился всего неделю, но какая это была неделя! Знаете, Эльвира, когда думаешь, что тебе осталось жить совсем немного, из каждого мгновения, каждого вздоха выжимаешь всё до последней капли. Мне было примерно столько, сколько вам сейчас, моя дорогая.
Эльвира посмотрела на страдающее лицо профессора и попыталась представить его молодым.
— Но вы оказались здоровы?
— Результаты анализов я не вскрывал, решил сделать это после отпуска, не хотелось расставлять точек. Но Хелен думала, что я умру. Я рассказал ей правду. А она тогда сказала мне, что хочет запомнить меня живым и не знать точной даты моей смерти.
— Как романтично! Но потом, потом вы отыскали её?
Аристарх Львович посмотрел сухими глазами на свою бывшую студентку, и, пытаясь найти подходящие слова, несколько раз открывал рот для ответа.
— Аристарх Львович.
— Я всегда говорил, что не верю в совпадения. — Начал он. — Спустя два года, после поездки на озеро Венерн, в Упсале стали происходить ужасные вещи, начали погибать люди. Их тела находили с вырванным сердцем. Местная полиция, совместно с полицией Стокгольма, обратилась ко мне за помощью, они были убеждены, что это ритуальные убийства. По началу я отказался сотрудничать, но после гибели Дитриха… (он был шестой жертвой), я стал работать над этим делом. На тот момент я не располагал достаточной информацией, и понятия не имел, с каким культом связаны эти зверства. После двух недель моей "помощи" было совершено ещё два убийства. Газеты пестрили заголовками "Кровавая осень Упсалы! Кто следующий?", жители города были в панике….
*****************************************************************************
Кристина, не поднимая головы, брела по вечернему городу. Ей казалось, что в мире кроме неё и её всевозрастающей боли больше ни кого не существует. Толпа прохожих обтекала её как ледяной поток горной воды, вымывая из души последнею надежду на будущее. С каждым столкновением с чьим-то плечом, Кристина всё больше и больше чувствовала себя одинокой. Наконец она остановилась и подняла глаза. Перед её взором светилась неоновая вывеска с нелепым названием какой-то забегаловки. Она подошла к двери и, толкнув её, зашла внутрь….
****************************************************************************
…. Но вот, наконец, что-то стало проясняться. — Продолжал Рокшин. — Моя помощница Кара Биндер, нашла в старых английских газетах, тридцатилетней давности, похожие заголовки. Стали копать дальше. Хвост идентичных преступлений тянулся до 1649 года! Цикл — около тридцати лет, иногда чуть больше иногда чуть меньше, но число жертв всегда одинаковое — тринадцать!
Комната наполнилась тяжелым воздухом. Эльвира и Серж не сводили глаз с озабоченного лица профессора.
— Но должен отметить, — продолжил он, — что эта цифра всплыла не сразу. — Профессор облизал пересохшие губы. — По началу, мы с Карой нашли подтверждения в старых газетах и старинных документах только двенадцати жертв, но затем мне попалась статья об отстреле волков, который начался после случая нападения на человека.
— Волков! — Возмутился Серж. — А я думал в Англии живут только лисы и кролики.
— Волки там были. Но там погибло четыре взрослых мужчин и по слепкам зубов, это животное должно было быть размером со льва.
Профессор немного отдышался и продолжил:
— Затем я начал копаться в других досье и обнаружил, что первая жертва остаётся, целой. Я имею ввиду, что сердце у неё не было изъято.
— И что всё это значит?
— Я думаю, что первая жертва всегда случайна, это разминка.
Эльвира и Сергей сидели, развесив уши и открыв рты, внимая ужасающему рассказу профессора.
— Значит, то, что вы говорили мне в кофе…Это происходит сейчас!? В нашем городе!? — Эльвира была бледной как полотно. — Господи! Серж! Тетя Люба! Она была первой! — Эльвира не могла поверить в это. — Аристарх Львович, неужели…
****************************************************************************
В прокуренном затхлом воздухе кабачка витал порок. Из дребезжащих динамиков доносилась грубая музыка без всякого намека на мотив. Кристина подошла к барной стойке и заказала выпить. Через минуту бармен принёс мутный стакан с каким-то пойлом. Кристина выпила всё одним глотком.
— Ещё, — сказала она, не отрывая глаз от грязного стакана.
— А ты не заблудилась, девочка? — Услышала она чей-то неприятный голос.
Кристина перевела отсутствующий взгляд от стакана в сторону и посмотрела прямо в глаза вопрошавшего.
Перед нею стоял здоровенный мужик, с патлатой головой. Он был одет в кожаную куртку на голое тело, его мерзкая рожа была похожа на протухший сырный шар, с длинной бородой. Кристина посмотрела чуть дальше через плечо и увидела сборище таких же патлатых мужиков и безвкусно одетых девиц, которые в упор смотрели на неожиданную посетительницу их точки.
— Отвали, дядя, — спокойно сказала она, и сама удивилась своей дерзости.
— Не понял, — с удивлением сказал здоровяк, — ты чё — то не въезжаешь, детка, это наше место и мы не жалуем тут таких богатеньких сучек как ты.
Он демонстративно вытащил из кармана нож "бабочку" и виртуозно стал вертеть им перед лицом Кристины.
— Да, напитки у вас так же дурны, как и ваше гостеприимство, — Кристина отвернулась от нахала и снова уставилась на свой стакан.
— Во, засада то, не ты это слышал, — обращаясь к бармену сказал сырная морда, — я здесь хозяин и сейчас вышвырну тебя как драную кошку.
— Хотела бы я на это посмотреть, — крикнула сзади одна из девиц.
— Только попробуй ко мне прикоснуться, и я вырву тебе сердце, — сказала Кристина не своим голосом.
****************************************************************************
— Я совершил огромную ошибку. — Прервав Эльвиру на полуслове, сказал Рокшин. — Тогда, когда вы с Кристиной приходили ко мне в первый раз, я дал не верную оценку перстня вашей подруги, я должен был просто вспомнить, но мне так хотелось это забыть…
— Что? О чем вы говорите?
— Этот перстень… У него совсем другое предназначение.
Рокшин достал из кармана флэшкарту, с той самой информацией, что прислала Кара Биндер. Он встал и подошел к компьютерному столику. Пока загружалась программа, профессор, тяжело дыша, не сводил взгляда со столика, на котором лежала картинка из медальона. Наконец информация загрузилась, и на экране монитора появился снимок мертвой женщины. Рокшин выделил небольшой участок снимка и увеличил его на сто процентов. Появилось изображение руки покойной во весь экран, а на безымянном пальце был перстень, точно как у Кристины.
