— Откуда ты взяла, что мы продаем дом?

— Тед, недвижимое имущество стоимостью в сотни тысяч долларов нам сейчас вряд ли по карману. Не в таком мы положении. А кто лучше Стюарта сумеет устроить продажу?

— Рози. Дорогая. Послушай. Я уже сказал тебе вчера вечером. Может быть, мы еще выкрутимся.

— Тед, я тоже читаю газеты.

— В газетах пишут далеко не все. Мы с Меррименом как раз сейчас разрабатываем одну идейку…

— Ненавижу Мерримена.

— Знаю, что ненавидишь.

— Что это за идейка?

— Дорогая, ты не поймешь.

— Упрости.

— Ее достоинство — как раз в необычайной сложности. Положись на меня.

— В чем? Тед, я сейчас, кажется, снова заплачу.

— Дом я, во всяком случае, сумею сохранить. Послушай, дорогая, пригласи Стюарта Корнока, если хочешь. Пусть оценит дом. Я переживу, пусть оценит. Только не удивляйся, если он не придет. Эта братия по субботам работает.

— Понимаешь, Стюарт привезет Сильвию. Если даже он не сможет остаться на ланч, от рюмки-другой он не откажется. Тогда я скажу: «Да, кстати, Стюарт, раз уж ты все равно здесь…»

— Великолепно! Допустим, что он потратит время впустую, ну и что, ему не впервой! Хочешь еще?

— Немножко, из самых благородных побуждений: не хочу, чтобы ты пил слишком много. Только не думай, Тед, что я боюсь бедности.

— Ты не знаешь, что это такое.

— Это я не знаю?!

— Ах, ты про старое. С тех пор прошло столько времени.

— Все равно я ничего не забыла. Две убогие комнатушки, общая кухня, общий туалет. Мама оставляла нас на каких-то женщин, обычно квартирных хозяек, считалось, что они за нами присматривают. Все они нас поколачивали. Как-то раз Гарри схватил щетку для чистки ковров и ударил хозяйку в живот, она закричала, что ее изувечили, и нам пришлось переехать на другую квартиру. Мы постоянно переезжали с квартиры на квартиру…

— Хватит. Потом Грета вышла замуж за Грозного Командира, и все наладилось. Так что не стоит больше об этом говорить.

— Нет, потом мама устроилась на другую работу: ходила по домам и предлагала косметику, а потом уже все наладилось…

— Я думал…

— Нет, мне было пять лет, когда мама устроилась на другую работу, я прекрасно помню. Дело пошло так хорошо, что ей стали платить кучу денег, и у нас появилась новая няня, та самая молоденькая испанка, очень милая.

— Ладно, — сказал Тед. — Я ошибся. И хватит об этом.

Сильвию разбудил лунный свет, лившийся с запада, она встала, чтобы спустить жалюзи. Окна выходили на узкий залив, испещренный рваными призрачными тенями высоких домов, стоявших на противоположном берегу. С моста уже не слышался гул мчавшихся машин, залив опустел, внизу под окнами всплескивали волны, разбиваясь о стену из песчаника. Она спустила жалюзи и снова легла на узкую кровать рядом с Гарри. Сильвия лежала на спине, касаясь Гарри плечом и ногой. Она уже засыпала, когда Гарри вдруг проснулся.

— Ты вставала?

— Я спустила жалюзи.

— Который час?

— Не знаю.

— Почему мы разговариваем так спокойно?

— Потому что все еще не верим, что мы вместе.

— Хорошо, что небо наконец посветлело, — сказал Кейт Бертеншоу в телефонную трубку.

— Да, — ответила Грета.

— Дожди очень уж затянулись.

— Да.

— Надеюсь, в такой день, как сегодня, Джек в саду?

— Да. — Грета рисовала пятиконечную звезду.

— Кто еще с вами? Сидди?

— Сидди в саду с Джеком.

— А дочь Джека?

— Сильвия сегодня собирается к Рози на ланч.

— Гори все ясным пламенем, ланч, конечно, важнее.

— Там в самом деле горит?

— В понедельник все будет кончено. Я знаю это из верных источников. Так что приготовьтесь.

— Ничего, они справятся.

Демонстративная незаинтересованность Греты несколько озадачила Бертеншоу.

— Я считал, что лучше вас предупредить.

— Поэтому вы и позвонили?

— Откровенно говоря, нет, основная причина в другом. Видите ли, Грета, нам надо непременно уехать на северное побережье на несколько дней, может быть, даже на неделю.

— Поиграете в гольф.

— Марджори полезно побыть с внуками. Во вторник Джек потребовал, чтобы все было оформлено и подписано на следующий день, — так, и только так. Об этом, разумеется, не могло быть и речи, что я ему и сказал. Но вы, конечно, знаете не хуже меня, как давно наша фирма занимается делами Джека, раньше мой отец, теперь я, поэтому оттягивать оформление до моего возвращения как-то неловко. Так как документы полностью готовы, я подумал, не заскочить ли мне к вам сегодня по дороге на побережье. Марджори может быть свидетелем. Вы меня слушаете? — спросил Кейт Бертеншоу.

Грета начала медленно рисовать еще одну звезду.

— Да. Вы говорили о свидетелях.

— Что вы на это скажете, Грета?

— Вы очень любезны.

— Что еще я могу сделать? Если только вы не передумаете и не попробуете стать официальной поверенной Джека.

— Скажите, Кейт, вы считаете его недееспособным?

— Во вторник он был в хорошей форме, я давно не видел его таким.

— В среду он обыграл Сильвию в шашки.

— Сильвия очень внимательна к отцу.

— На следующей неделе она собирается взять напрокат машину и поездить по стране.

— Прекрасная мысль. Не успеет ему надоесть.

— Вы не знаете ее, Кейт.

— Вы хотите сказать, что перспективы ее не интересуют?

— Она старается не думать о перспективах. Она приветлива с Джеком, но… как с туристом в экскурсионном автобусе.

— Сильвии, однако, придется еще долго обходиться без собственной машины, если она не заинтересуется перспективами.

— К нам она приезжает вместе с Гарри.

— Понимаю. — Кейт Бертеншоу долго молчал. — Конечно, Грета, мы с вами живем в путаном старом мире, — наконец сказал он.

— Конечно, — без тени иронии согласилась Грета.

— В конце концов все может обернуться к лучшему. Но концы эти очень, очень длинные.

— Не говорите об этом, — быстро проговорила Грета.

Кейт Бертеншоу помолчал, потом осторожно спросил:

— Вы, кажется, сказали, что Джек в саду?

Грета заполнила звездами всю страницу и начала быстро рисовать квадраты вокруг каждой звезды.

— Да, да. И Сидди тоже в саду. Это все, Кейт?

— Марджори очень рада, что увидит вас, Грета.

— Да, да. Жду вас сегодня. Приезжайте, когда вам удобно.

Раздались частые гудки, но Грета продолжала прижимать трубку к уху. Наконец она положила трубку на рычаг и снова взялась за квадраты. Когда Гай вышел из-под арки, Грета спросила, не поднимая глаз:

— Что тебе за радость подслушивать мои телефонные разговоры? Ты как… как стервятник. Сколько времени ты там простоял?

— Минут пять. Я вошел через заднее крыльцо. — Гай сел, скрестил ноги. — Ковры все еще в чистке, — с угрозой проговорил он. Грета нагнулась к столу, казалось, ничего, кроме квадратов, для нее не существует. — Я принес веревку для качелей. Могу повесить, если хочешь. — Жалобный тон не произвел на Грету ни малейшего впечатления, она даже не подняла головы. — «Как стервятник», — в голосе Гая послышались мрачные нотки. — Это твои, твои слова.

В ту первую неделю Сильвия беспечно отложила встречу со Стюартом (что ничуть его не задело), но в пятницу поздно утром, когда в квартире Гарри зазвонил телефон, она сняла трубку и услышала голос брата.

— Сил! Я пытался застать тебя дома. Звонил рано. Звонил поздно. Сегодня позвонил в Уарунгу, попал на Гая, он посоветовал мне поискать тебя у Гарри.

— Я провела здесь почти всю неделю, должна тебе сказать.

— А… — Пауза помогла Стюарту скрыть растерянность. — Ты собираешься завтра к Китчингам?

— Да.

— Рози меня тоже пригласила. Скажи, пожалуйста, с какой стати меня приглашают к Китчингам? Они, наверное, решили продать дом, это единственное, что приходит мне в голову. Ты поедешь с Гарри?