– Да уже почти три часа. Сначала с тобой сидела Алиса, но потом она ушла на занятия, а я отпросился, ведь нам ещё нужно к куратору зайти за нагоняем.

Мне сейчас совсем не до куратора. Единственное, чего я сейчас действительно хочу, так это поспать.

– Давай вставай, – поторопил меня Чез. – А то нам голову оторвут за опоздание на следующую лекцию. Я только с одной истории отпросился.

В принципе, если я здесь уже три часа, то всё должно бы уже зажить. Раз я провалялся три часа, значит, опять пострадало лицо… ох уж мне этот Шинс. Нет, нужно будет обязательно сказать спасибо друидам, когда буду уходить из травмпункта. Может, даже отблагодарю их как‑нибудь потом, после того, как (если) выйду из Академии… деревце посажу в Древнем Лесу или ещё чего полезное сделаю. Если бы не их чудодейственные мази и целительные заклинания, то ходить мне в ожогах до конца своих дней.

– Ладно, пойдём уж, дракон тебя задери, – прокряхтел я, поднимаясь с кровати. – Только очень медленно, а то у меня голова ещё сильно кружится.

Чез торопливо закивал, но едва мы вышли из травмпункта, припустил так, что я за ним едва успевал.

– Шинс уже совсем оборзел, – размышлял он по пути. – Он же специально фаербол тебе под нос сунул. Если он знал, что шар взорвётся, то ведь мог бы его подальше от тебя создать, или хотя бы защиту лица заранее поставить. Зачем ему понадобилось калечить тебя?

Хороший вопрос. И я бы очень хотел знать на него ответ. Если так пойдёт и дальше, то этот ответ становится для меня просто жизненно важным. А то решит учитель Шинс проучить нерадивого ученика – то есть меня – и совершенно случайно (ну, конечно же) окончится это летальным исходом.

– Интересно, и какое же наказание нам с тобой причитается? С порядками, царящими в Академии, я боюсь себе это даже представить, – мигом перескочил с одной темы на другую Чез.

– Отправят меня в качестве наказания на внеклассные занятия с Шинсом, и поминай, как звали, – пробормотал я.

И за что мне всё это, а? Неужели так трудно было не пойти на это драконово поступление? И почему гипноз тёти сработал не так, как она хотела? Я бы тогда опоздал, и не попал бы в Академию. Мне начинает казаться, что тётя изначально была права, не желая отпускать меня в это замечательное заведение.

– Не падай духом, – подбодрил меня Чез. – Зато, должен тебе сказать, наша вампирша о тебе очень беспокоилась. До самой лекции не отходила от твоей кровати.

А ведь он, сам того не зная, говорит очень правильные вещи. Я бы так и не узнал Алису, если бы не попал в Академию! А сейчас, как ни крути, я вижусь с ней каждый день. Тем более, Чез говорит, что она обо мне волнуется…

Когда мы подошли к двери кабинета нашего куратора, Чез задумчиво посмотрел на меня, и хлопнул себя по лбу.

– Точно, я вспомнил, какое нам грозит наказание!

– И какое же?

– Увидишь, – загадочно ответил Чез (во всяком случае, он искренне хотел, чтобы это прозвучало загадочно).

Я культурно постучал в дверь кабинета, прежде чем это успел сделать Чез. А то ведь как начнёт долбить по ней ногами. Как с нами после этого куратор будет разговаривать? Я очень сильно сомневаюсь, что дружелюбно.

– Войдите, – послышался из‑за двери голос Кейтена.

Несмотря на молодость, наш куратор был далеко не сахар. Нет, он был дружелюбен, он нас отлично понимал, но расслабляться не давал.

– Здравствуйте, – хором сказали мы, зайдя в кабинет.

Возле двери сиротливо стояло несколько стульев, специально для нерадивых учеников, и мы на них охотно пристроились.

Кейтен сидел за столом, и перебирал какие‑то бумаги.

– Ну что, засекли вас? – поинтересовался он, не отрываясь от своего занятия.

– Засекли, – не стали мы спорить.

– И как умудрились‑то? – уже тише добавил Чез, но Кейтен услышал.

– Так ведь в каждой комнате есть заклинание‑датчик. Как только кто‑нибудь начинает творить заклинания, оно сразу же сообщает дежурному. А тот, в свою очередь, сообщает куратору. Вот так‑то.

Как же мы сразу не догадались. Надо было проверить комнату, наверняка нашли бы это заклинание. А там уж, придумали бы, как его обмануть.

– И что же вы такое создавали посреди ночи? – поинтересовался Кейтен, подняв на нас глаза. – Трудно было подождать до утренней медитации?

– На медитациях нам не до этого, – вздохнул Чез.

– Тогда до практических занятий.

– А на практический занятиях над нами только издеваются, – не удержался я.

– Это вы о чём? – удивился Кейтен.

Мы с Чезом во всех подробностях рассказали нашему куратору о том, что произошло сегодня, и о том, как Шинс издевался надо мной в течение всего времени (да, пожаловались, ну и что?!).

– Это уже интересно, – проговорил Кейтен. – Что‑то я раньше за нашим Шинсом такой кровожадности не замечал. И что, он так относится только к тебе?

Я согласно кивнул.

– Надо будет попробовать разобраться, – задумчиво сказал куратор. – Ладно, к этому мы ещё вернёмся. А теперь, что касается вашего наказания. Вы в течение трёх недель будете работать в столовой, утром, днём и вечером. Зайдите сегодня после обеда на кухню, там вам всё объяснят. Все, свободны. Когда понадобитесь, я вас вызову.

Мы послушно встали и пошли на выход.

– Да, вот ещё что… Зак.

Я обернулся.

– Будь осторожнее на занятиях Шинса и, по возможности, держись от него подальше вне занятий.

Выйдя из кабинета Кейтена, мы озадачено переглянулись.

– Ты что‑нибудь понял? – спросил Чез.

– Ничего, – честно ответил я. – И ещё я не могу понять, почему нас так странно наказали? Чего такого страшного в работе в столовой?

Чез пожал плечами.

– Страшно не страшно, а времени на отдых вообще не останется. Ты представь, утром, днём и вечером торчать по несколько часов на кухне. Ничего приятного в этом времяпровождении я не вижу.

– Да я вообще‑то тоже, – вынужден был признать я.

– Ладно, пойдём на лекцию, а то опоздаем, – махнул рукой Чез. – Завтра с утра разберёмся, что и как.

На лекции мы не опоздали – успели как раз к началу. Поэтому поговорить с друзьями мы не смогли. Зато во время лекции я ловил на себе обеспокоенные взгляды Алисы. От таких взглядов жизнь становится намного приятнее, даже не смотря на все мои злоключения.

После лекции мы с Чезом сходили в столовую, чтобы забрать наш обед к себе в номер, и в спокойной обстановке обсудить сложившуюся ситуацию. Заодно мы уточнили, во сколько нам завтра утром приходить для отработки наказания.

Так уж сложилось, что все наши собрания происходили в моей комнате. Наверное, потому, что Чез и так постоянно торчал у меня, а остальные просто к нему иногда присоединялись.

– Ну что ж, – проговорил Чез, когда мы все расселись в моей комнате, и захрустели вегетарианским обедом. – Наше собрание, посвящённое проблемам Зака, считаю открытым.

– А я думал, мы кушать будем, – удивился Наив.

– Ты кушай, кушай, – ласково посоветовал ему Чез. – Мы тебе мешать не будем.

Младший Викерс радостно кивнул, и вгрызся в какой‑то овощ. Я уже два месяца питаюсь этой гадостью, а ни одного названия до сих пор не выучил. Принципиально. Вот ещё, запоминать названия всякой зелёной гадости.

– Да, сегодня Шинс совсем озверел, – заметил Невил. – Ты бы видел его лицо, когда ты уничтожил пять огненных шаров одним мановением руки. Кстати, покажешь плетение?

Я с готовностью протянул ему свой чертёж.

– Когда тебя несли в травмпункт… – Алиса запнулась. – Какой ужас. Тебе нельзя больше ходить на его уроки. Боюсь, в следующий раз всё может быть гораздо хуже.

– Куда уж хуже, – вздохнул я. – И что ты мне предлагаешь? Наказание за пропуск занятия наверняка будет назначать Шинс. Представляешь, что он может придумать?

Меня передёрнуло. Если честно, то мне очень повезло, что я сразу потерял сознание. Никому не пожелаю почувствовать то, что чувствует человек с опалённым лицом.

– Между прочим, мы всё рассказали Кейтену, – напомнил Чез. – Он обещал сделать всё возможное.