Даже в такой трудный момент Россия не заслуживает поддержки, а только критики. Особого упоминания стоит французская пресса, которая вновь отличилась. Например, по мнению Элен Блан из France-Info[49], нужно проявить осторожность, потому что, говорит она нам, ссылаясь на ряд терактов в 1999 году в России, во время которых погибли 293 человека: «Эти теракты вовсе не были делом рук чеченцев, которым они приписывались, а работой ФСБ». Анн Нива полагает[50], что «Путин, как и Медведев эксплуатируют одержимость безопасностью, чтобы выиграть выборы и быть избранными благодаря своей риторике по Чечне». Для корреспондента «Le Figaro» в России Пьера Авриля[51], «страна стала жертвой гражданской войны». Наконец, Венсан Жовер полагает, что нападение продемонстрировало «крах системы Путина[52]». Это утверждение уже не давало нам покоя этим летом, когда случившиеся в России пожары якобы продемонстрировали крах гипотетической «системы Путина[53]». Кроме того, он добавляет: «коррумпированные и некомпетентные, службы безопасности не выявили террориста-смертника».

Тем не менее, вдалеке от газетных редакций в шикарных кварталах Москвы или Парижа, на поле боя, результаты России в борьбе с терроризмом говорят сами за себя. Только в 2010 году на Северном Кавказе был уничтожен 301 террорист и 468 арестованы, проведены 4.500 рейдов и 50 крупных антитеррористических операций. 66 терактов были предотвращены, хотя 500 террористических актов (в том числе 92 взрыва и нападения) стоили жизни 600 человек. В России только за 2010 год более 360 полицейских погибли при исполнении служебных обязанностей.

Разумеется, мусульманский Кавказ во главе с Чечней долго представлялся западными СМИ как регион, оккупированный тиранической Россией, но стремящийся к независимости и свободе. Терроризм на Кавказе якобы является своего рода отчаянной реакцией угнетенных народов. Французы, с ностальгией обитателей галльской деревни, осаждаемой могущественным Римом, и дезинформированные относительно реальности на месте событий, позволили ввести себя в заблуждение, по крайней мере, большая часть из них. Реальность, однако, совсем иная. Целью террористов является не освобождение угнетенных народов, а их порабощение. Террористы Кавказа находятся под влиянием иностранных исламистов, ваххабитов, сторонников революционной и разрушительной идеологии, которая стремится к установлению в регионе исламского эмирата. Это ваххабитское ядро имеет, вероятно, свои корни в первой чеченской войне, когда многие иностранные войска (арабы, афганцы…) присоединились к чеченцам, рассчитывая трансформировать войну за независимость в религиозный конфликт и начать в регионе священную войну. Известно, что произошло: чеченские националисты хотя и проиграли войну федеральной армии, но, в конечном итоге, добились для Чечни широкой автономии, политической и религиозной, в рамках федерации. Напряженность в отношениях между кавказцами и иностранными военными войсками однажды взорвалась: первые с трудом признавали методы вторых и их далекий от суфизма Кавказа непримиримый радикализм, плохо приспособленный к местным традициям. Рамзан Кадыров недавно также заявил, что символично, о поражении ваххабизма в Чечне.

Отделение Кавказа от России, как хотели бы ваххабиты и некоторые зарубежные интеллектуалы, вовсе не является решением. Кажется очевидным, что первым же последствием такого решения стало бы то, что регион был бы предоставлен внутренним конфликтам, с вероятностью того, что вскоре он стал бы очагом терроризма. Необходимо помнить, что эти регионы юга России являются по большей части русскими дольше, чем Ницца — французской. Наконец, многие кавказские мусульмане считают себя россиянами и полноправными гражданами Российской Федерации и представляют собой одну из граней Российского мультикультурализма.

Было бы неплохо, чтобы иностранные комментаторы сосредоточили свои нападки и энергию на преступниках, а не на российском государстве. Насколько я знаю, от Мадрида до Лондона или Москвы, жертвы являются жертвами одного и того же терроризма. Я не думаю, что когда подобные события случились в других европейских демократиях, как Испания или Англия, в 2004 и 2005 годах, я мог бы прочитать у российских комментаторов, что теракты означали провал правительств этих стран или что службы безопасности плохо делали свою работу. По той простой причине, что практически невозможно предотвратить все террористические акты. Испанцы, израильтяне, турки или индийцы, чьи страны часто становятся мишенью терроризма, давно поняли необходимость принятия драконовских мер безопасности, чтобы предотвратить большинство из терактов, с большим или меньшим успехом. Эти меры, даже если они ограничивают некоторые личные свободы, являются, безусловно, важнейшими, чтобы жизнь могла идти мирным руслом, несмотря на угрозы.

Люди морально готовы к тому, что случатся новые нападения в России и, возможно, снова в столице, что, увы, кажется неизбежным. Целью террористов всегда является запугивание населения и дестабилизация общества. Но мы, граждане России и иностранцы, ни в коем случае не должны позволить себя дестабилизировать. Напротив, только координация сознательного и решительного государства со сплоченным и внимательным населением является лучшим оплотом против терроризма.

Россия способна преодолеть эти трудности. Как метко резюмировал Алексей Пиманов, ведущий программы «Человек и Закон» в одном из выпусков, посвященном этим событиям[54]: «Те, кто спонтанно и добровольно предложили свою помощь после этого теракта, кто бесплатно отвозили от аэропорта до метро пассажиров, те, кто отдавали свою кровь или приходили на выручку в первые трудные моменты, представляют собой настоящую Россию».

Оригинальная статья была опубликована в РИА Новости в июне 2011 года[55]

В прошлую среду, 22 июня 2011, была годовщина начала Великой Отечественной войны. 22 июня 1941 года в 4:00 утра по радио объявили о начале немецкого нападения на Советский Союз. Продолжавшаяся с 22 июня 1941 до 9 мая 1945 года, то есть менее четырех лет, эта европейская гражданская война стоила России 27 миллионов погибших.

27 миллионов человек — вот число, которое для россиян символизирует этот трагический период истории Европы. Этот день является незаживающей раной в коллективной памяти русских как день начала войны, но еще и потому, что СССР был совершенно не готов в военном отношении к подобной агрессии. Первые месяцы войны были катастрофическими для СССР, немецкие войска с относительной легкостью вошли в Россию с запада. Французы хорошо понимают смысл этого трагического периода, поскольку схема блицкрига и разгрома была такая же, как во Франции, по крайней мере, в начале войны. 10 мая 1940 года началась битва за Францию, которая длилась всего 42 дня, так как уже 22 июня 1940 года правительство Петена подписало перемирие, признав военное поражение и согласившись с оккупацией Франции. Начиная с весны 1942 года русские, стоявшие на краю пропасти, смогли действовать. Немецкие войска были оттеснены из Москвы, а сражения переместились на юг и к Кавказу. Ужасающие сражения на Курской дуге и в Сталинграде способствовали уничтожению немецкого военного потенциала и помогли свести к нулю план Гитлера в Европе. История известна: Красная Армия продолжит войну до Берлина, где 8 мая 1945, незадолго до полуночи, будет подписана капитуляция. С этого момента и в течение почти полувека холодной войны, Европа будет разделена железным занавесом надвое, на Восток и Запад. В 1989 году, с падением Берлинской стены, распадом СССР и роспуском Варшавского договора, можно было надеяться на реальную разрядку в Европе. Но быстрое расширение ЕС и НАТО на восток создало новые проблемы. После 1989 года физическая граница, которую представляла собой Берлинская стена, была заменена другой границей, невидимой, но столь же опасной, которая только переместилась на восток. «Клише, унаследованные из прошлого, которые парят над Европой», как сказал премьер-министр России Владимир Путин[56], позволили этой психологической границе развиваться. Эти стереотипы и недоверие датируются, однако, закончившимся периодом холодной войны, в ходе которой русские и страны запада противостояли друг другу, подвергаясь опасности четвертой мировой войны, последствия которой представить невозможно. Однако новая граница может возродиться в Европе, материализуемая сегодня желанием американцев установить систему противоракетной обороны, которая отделила бы Европу западнее зоны Россия-Украина-Беларусь и стала бы для континента новым дамокловым мечом.