Интеграция России в Европу будет связана с возникновением аналогичной напряжённости по ходу развития событий. Однако, в отличие от наивно еврофильской Турции и в отличие от маленьких Норвегии и Швейцарии, Москва, безусловно, и близко не потерпит такого же диктата из Брюсселя.

Переговоры по этой интеграции, вероятно, будут продолжаться с постоянным изменением баланса сил и приоритетов в зависимости от того, насколько сплочёнными Россию и Евросоюз могут сделать их соответствующие блоки. Важным вопросом будет тот предел, до которого эти отношения будут регулироваться специальными соглашениями или, наоборот, какого-либо рода глубоким, институционализированным участием России в Евросоюзе с правом на своё мнение на переговорах. Сегодня первое представляется более вероятным.

Теперь редко приходится слышать об отдельных европейских государствах и их внешней политике. Отчасти это объясняется тем обстоятельством, что разногласия между странами Евросоюза таковы, что не может быть и речи о том, что они в чём-то напоминают согласованную «политику в отношении России». В известной мере это происходит благодаря тому, что текущая деятельность политиков и встречи дипломатов достаточно вторичны по отношению к тем экономическим и бюрократическим силам, которые заставляют Россию и Европейский союз сближаться. Однако, несмотря на то, что можно ясно определить среднесрочные тенденции, существует фундаментальная непредсказуемость будущего европейской ситуации.

В настоящее время сам европейский проект находится в состоянии непрерывного изменения как никогда раньше. В прошлом уровень и широта интеграции определялись скоростью движения самого медленного его участника. На каждом этапе от создания Европейского объединения угля и стали до формирования единого рынка и введения единой валюты, интеграция проходила не по необходимости, а по желанию. Интеграция зависела от милости лидеров отдельных стран, например, Шарля де Голля и Маргарет Тэтчер, которые стремились затянуть процесс интеграции на годы. Некоторые проекты, например, «Европейское оборонительное сообщество», были изначально мертворождёнными. Сегодня, наоборот, новое законодательство и полномочия Евросоюза формируются с головокружительной стремительностью в связи с постоянным, мощным и потенциально опасным давлением мировой экономики на зону евро. Исход кризиса зоны евро трудно предсказать. При этом нельзя исключать частичный или полный крах единой европейской валюты.

Кроме того, быстро исчезает понятие «многоскоростной Европы», уступая место настоящей «многоуровневой Европе». Не все члены Евросоюза равны или полностью интегрированы в европейскую политику и финансирование, как новые Центрально- и Восточно-Европейские члены прекрасно знают.

Великобритания смогла договориться о своём неучастии в Шенгенском соглашении и зоне евро, и давление со стороны сепаратистов по-прежнему сохраняется. Эта стратегия начинает достигать своих пределов: в Европе ощущается сильное разочарование в связи тем, что Великобритания выступает против заключения соглашения о мерах жёсткой экономии, а пять других крупных стран Евросоюза стремятся реализовать программу военного сотрудничества в Европе без участия Великобритании^[231].

Теперь 17 стран-членов зоны евро приходят к заключению, что невозможно иметь общую валюту без центральной власти, без единого государства. В настоящее время происходит формирование такого квази-государства, каким бы неуклюжим и болезненным ни был этот процесс. Для описания ситуации, сложившейся сегодня в Европейском союзе, как нельзя лучше подходит высказывание Антонио Грамши: «Кризис заключается именно в том, что старое уже умирает, а новое ещё не может родиться; в этом междуцарствии возникает множество разнообразнейших патологий».

Сегодня нельзя предугадать, какими будут европейские институты через 10 или 20 лет. Могут появиться совершенно иные формы объединения, а существующий сегодня формат отношений Турции или Великобритании с Евросоюзом может быть приемлемым и для России. Идея членства России в Евросоюзе может казаться научной фантастикой сегодня, но мы не можем предугадать, какие события могут произойти завтра. Насколько серьёзно отнеслись бы к наблюдателю, если бы в 1984 году он предсказал, что через два десятилетия советские прибалтийские республики станут членами Европейского союза и НАТО, немецкая марка перестанет существовать вместе с другими 16 европейскими валютами, а Бразилия, Россия, Индия и Китай станут несущими опорами капиталистической экономики мира?

Естественно, существуют серьёзные препятствия для объединения России и Евросоюза. Одно из них — это энтузиазм европейцев по отношению к предложенному США плану урегулирования конфликта на Ближнем Востоке. Ещё одно препятствие — это реальные и вымышленные проблемы с обеспечением прав человека в России. Однако ни одно из них не является постоянным и может потерять свою актуальность через одно или два десятилетия. Под воздействием инерционных сил лидеры России и Евросоюза двигаются по направлению к установлению некоторой степени взаимодействия, но в условиях большой международной неопределённости они также свободны стремиться или не стремиться к огромной взаимодополняемости и реализации потенциала своих отношений.

Для получения дополнительных независимых и беспристрастных отчетов и новостей о России, пожалуйста, посетите следующие блоги и веб-сайты:

http://rt.com/

http://www.truthandbeauty.ru/

http://russiaotherpointsofview.com/

http://www.hellevig.net/

http://www.alexandrelatsa.ru/

http://darussophile.com/

http://marknesop.wordpress.com/

http://russiawatchers.ru/

http://www.craigwilly.info/

http://theivanovreport.com/

http://www.agoodtreaty.com/

http://blogs.forbes.com/markadomanis/

http://siberianlight.net/

http://orientalreview.org/

http://www.austereinsomniac.info/

http://us-russia.org/