«Отлично!» – объявляла она, когда я перепрыгивал через ее руки, ждал, когда она обернется вокруг оси, и затем мы повторяли трюк второй раз.

Другие собаки с завистью смотрели, как я хрущу угощением.

«Если бы я так могла, я бы мечтала продемонстрировать свой талант всей стране», – заметила как-то мама после повторения этого трюка.

«Прекрасная мысль, – ответил я, прожевав. – Но что будет, если я провалюсь? Что будет, если я опозорю Эшли?»

«Вряд ли такое случится, – заверила меня Инди. – Ваш танец производит впечатление».

Даже в укрытии сада мне не прекращали капать на мозги.

«Ты прирожденный артист, – твердила мне Смиджит. – Мы, морские свинки, слишком застенчивы для сцены, поэтому я рада, что наш секрет до сих пор не раскрыт. Мы рискнули им ради тебя, Пузик, и посмотри, какой успех! Теперь, когда ты репетируешь с Эшли, твои прыжки стали намного лучше. Я говорю тебе это с полной ответственностью».

Я сидел, вытянув передние лапы и касаясь ими решетки загона. Как обычно, две молоденькие свинки занимались тем, что доводили Шреддера до приступа безумия.

«И даже если я соглашусь, – наконец сказал я, – то как Эшли подать мысль о кастинге? Одно дело – показать ей, что я люблю танцевать. А убедить ее подать заявку на участие в шоу будет вообще невозможно».

Смиджит отступила назад, как будто для того, чтобы взглянуть на меня издалека.

«Так ты говоришь, что надо попробовать?»

«Нет, – воскликнул я. – Нет и нет».

«Потому что если бы ты решил, – продолжила она с насторожившей меня уверенностью, – я уверена, мы бы нашли способ».

Сначала я согласился с мнением Красавчика. Моя мечта о танцах не имела ничего общего с возможностью выступить на сцене в национальном телевизионном шоу.

«Всего за несколько секунд у всех на глазах ты превратишься в обманутого дуралея-пса и останешься таким навсегда, – сказал он. – Я думаю, тебе следует попробоваться в самое ближайшее время».

Я широко раскрыл глаза и невольно хмыкнул. Я лежал у изножья батареи. Брэд растянулся на верху. Батарея не была включена, но в это время дня лучи солнца согревали это место.

«Не сомневаюсь, что ты захочешь это увидеть, – сказал я ему, – но мне хорошо и так».

«Нет, тебе не хорошо, – отозвался он. – Ты просто сгораешь от желания продемонстрировать всему миру, что ты умеешь. Тебя может удержать только Эшли».

«Как она может меня удерживать! – ответил я. – Да я бы и не научился так танцевать без ее помощи».

«Эшли – взрослая девушка. Если она не захочет идти на кастинг, она так и скажет. Тебе надо найти способ дать ей задуматься об этом».

Красавчик Брэд вновь задремал на солнышке. Я смотрел на него, удивляясь его словам, которые я мог объяснить только тем, что от жары его мозги расплавились. Я решил еще раз проверить, серьезно ли он говорил.

«Конечно, если бы мы придумали, как это сделать. Спасибо, Брэд, ты настоящий друг».

Мои слова привели Брэда в чувство. Он приподнялся на батарее и насмешливо взглянул на меня.

«Не слушай кота, устроившего себе небольшой отдых, – быстро произнес он. – Мозги выключены. Забудь о кастингах. Будь просто собакой. Глупой и преданной».

Я не ответил, но мне показалось, что минутой раньше Красавчик Брэд все-таки говорил от души.

В следующий раз, когда мы с Эшли репетировали, она решила, что настал момент попробовать что-нибудь новенькое. Мы занимались в саду, где каждая из собак не умолкая говорила о «Минуте славы».

Красавчик Брэд, не желая того, заставил меня по-другому отнестись к этой идее, но пока я не был уверен, действительно ли нам это нужно. Да, мы с Эшли могли бы поставить небольшой номер, но он состоял бы из прыжков и переворотов, и нам явно не хватало фактора «вау». Но все однажды изменилось.

«Посмотри-ка, что я принесла тебе, Пузик», – сказала Эшли, протягивая мне спрятанное в руке нечто. Мне достаточно было понюхать, чтобы определить, что это такое. Даже другие собаки уловили этот запах.

«Сэндвич с ветчиной! – объявил Оби. – Неужели! Кто бы мог подумать, что танец и еда – две вещи неразлучные? Эй, Эшли, научи меня чему-нибудь! Научи!»

«Ну-ка, замолчите, – прикрикнула на собак Эшли. – Ваш лай только сбивает Пузика с толку».

Как всякий пес, я обожал сэндвичи с ветчиной так же сильно, как обожал саму Эшли. В тот момент я был готов сделать все, что угодно за этот маленький кусочек мяса, уложенный между двумя ломтями хлеба, что она держала в руке. Даже если бы она попросила меня пройти по горящим углям, я бы вложил в это всю свою душу. Однако на этот раз от меня не требовалось прижигать себе лапы. Но и поставленная задача была не из легких. Забравшись на низкую ограду внутреннего дворика, Эшли протягивала мне угощение сверху, как будто я был тюленем в бассейне.

«Прыгай! – выкрикнула Инди. – Достань сэндвич! Достань!»

Я инстинктивно прыгнул, однако Эшли в последний момент подняла руку выше.

«Облом, – заметил Оби. – Мне показалось, она пробует новую технику».

«Какую же?» – озадаченно спросил я.

«Чтобы все происходило естественно», – предположила мама.

Я посмотрел на Эшли, потом на угощение у нее в руке. Она внимательно наблюдала за мной, шепотом подбадривая. Я закрыл глаза, чтобы, не отвлекаясь на сэндвич, обдумать, чего же она от меня добивается. Слова, которые нашептывала Эшли и запах сэндвича вызвали во мне нечто новое, глубокое. Дольше не раздумывая, я изо всех сил оттолкнулся передними лапами и перенес вес тела на задние. Стараясь удержать равновесие, я слышал возгласы остальных собак. Потянувшись вверх, я все-таки достал угощение.

«У тебя получилось, Пузик!»

Я открыл глаза и огляделся. Собаки были поражены, а Эшли в восторге хлопала в ладоши.

«Что со мной было?» – задал я вопрос, опускаясь на все четыре лапы.

«Парень, – отозвался Оби, все еще не мигая. – Кажется, ты повел себя по-человечески».

«Мальчик мой, – с гордостью сказала мама, – только что ты научился стоять».

Теперь каждый раз на репетициях я повторял этот новый трюк и учился выполнять его по команде, а не за вкусненькое. Это совсем разные вещи, но я понимал, что надо подумать и о талии. Я даже научился попадать в такт музыке, и вскоре сделал свои первые шаги на двух ног… лапах.

Естественно, Красавчик Брэд расхохотался, когда я продемонстрировал ему свое умение, но я знал, что в глубине души он поражен. И все это время собаки и морская свинка Смиджит приставали ко мне с телевизионным конкурсом.

«Твое место на экране», – очередной раз завела Инди, когда мы снова собрались смотреть «Минуту славы». Показывали финал. Сцена была украшена пышнее и ярче, чем обычно; за победу сражались участники с потрясающими номерами.

«Может быть, – сказал я, устраиваясь рядом с диваном. – Но все равно, решение за Эшли».

Эшли наслаждалась шоу вместе с нами. Да и Пенни была большой его поклонницей. Даже бабушка приехала посмотреть финал вместе с ними. Конечно же, никто из них не собирался предлагать мне поучаствовать в нем. Вспоминая, как долго мы пытались сообщить им, что я хочу танцевать, я не мог придумать способа сказать им о кастинге. На прошлой неделе Оби попытался лаять на телевизор и был сразу выслан вон. Даже мама, кажется, осознала, что ее пение не приносит желаемого результата. Мы смотрели номера, представленные в финале, и ждали, когда зрители вынесут окончательное решение. Борьба шла нешуточная и эмоциональная – особенно в тот момент, когда объявили, что Джай Макдауэлл победил малыша Ронана Парка. Даже Красавчик Брэд в своем укромном уголке позади кресла был готов пустить слезу.

«Ты что, плачешь? – заметила Инди. – Смотрите-ка, Брэд раскис».

«Ничего подобного! – разозлился кот. – И вообще я ухожу».

Второпях, а может быть, чтобы скрыть смущение, он наступил на пульт дистанционного управления, лежавший рядом ним на полу. Видимо, его лапа попала на ту самую кнопку, которая останавливает картинку в телевизоре. Прежде чем его успели обнаружить, он поднял хвост трубой и удалился.